Кто есть кто в античном мире - Страница 16

ГЛАВК В греческой мифологии известно несколько персонажей с этим именем:

1) рыбак-беотиец, случайно съевший волшебную траву, давшую ему бессмертие в образе морского божества; он получил при этом пророческий дар: прорицал Менелаю, возвращавшемуся после взятия Трои;

2) внук Беллерофонта, ликиец, союзник троянцев; перед поединком с Диомедом выяснилось о дружеских отношениях предков с обеих сторон, после чего воины обменялись дарами и разошлись. Убит Аяксом в битве за тело Патрокла;

3) сын Сизифа; растерзан собственными конями во время состязаний на колесницах.

ГОМЕР Греки считали, что эпические поэмы «Илиада» и «Одиссея» были сложены слепым поэтом Гомером. Семь греческих городов претендовали на то, чтобы считаться родиной поэта. В то же время не существует никаких достоверных свидетельств о Гомере, и вообще нельзя считать доказанным, что обе поэмы были созданы одним и тем же человеком. В обеих поэмах собраны древние легенды, «рассказы путников» и свидетельства микенской эпохи, и в то же время четкость сюжета и рельефность характеров героев делает «Илиаду» и «Одиссею» непохожими на устные эпические поэмы. Так или иначе, во времена Писистрата обе поэмы уже были известны в своем окончательном виде. По-видимому, автор «Илиады» был ионийцем и написал поэму около 700 до н. э. на богатом материале троянских сказаний. Все события «Илиады» происходят в течение нескольких недель, однако предполагается, что читатель знает всю предысторию троянской войны. Возможно, что «Одиссея» была написана позже тем же автором. Отношения героев «Одиссеи» более запутанные, их характеры менее «героические» и более утонченные; автор показывает свое глубокое знание культуры стран восточного Средиземноморья. Хотя связь между двумя поэмами весьма тесная и, возможно, что «Одиссея» была задумана как продолжение «Илиады», «Одиссея» все же представляется более оригинальным произведением. Александр Великий всегда возил с собой в золотой шкатулке томик «Илиады».

Начиная с 6 в. до н. э. появились так называемые «сыновья Гомера» (рапсоды) люди, которым законодательно предоставлялось право публично декламировать поэмы Гомера. В качестве вступления к таким декламациям использовались «Гомеровские гимны», содержащие обращения к разным богам, (см. АПОЛЛОН, ДЕМЕТРА, ДИОНИС, ГЕРМЕС).

Аристотель в «Поэтике» высоко оценивает Гомера как эпического поэта и сегодня мы можем сказать, что никто не оказал такого глубокого влияния на западноевропейскую литературу как Гомер. Гомер возглавляет группу самых прославленных язычников, которых Данте с Вергилием встречают на своем пути («Божественная комедия», Ад, 4). Монтень называл Гомера «богоравным». В новое время к образу Гомера часто обращались крупные художники, например: Рафаэль («Парнас») и Энгр («Апофеоз Гомера»). Древнерусский читатель мог найти упоминание о Гомере (Омире, как называли на Руси Гомера, следуя византийскому произношению) уже в «Житии» первоучителя Кирилла, а о Троянской войне прочесть в переведенных уже в киевскую эпоху византийских всемирных хрониках. Первая попытка стихотворного переложения небольших фрагментов гомеровских поэм принадлежит Ломоносову. Тредиаковский перевел гекзаметром — тем же стихотворным размером, которым писал Гомер роман французского писателя Фенелона «Приключения Телемаха», написанный по мотивам «Одиссеи». «Телемахида» Тредиаковского содержала ряд вставок — прямых переводов с древнегреческого. Во второй половине 18 в. поэмы Гомера переводил Ермил Костров. В 19 в. были сделаны ставшие классическими переводы «Илиады» Гнедичем и «Одиссеи» Жуковским. По поводу перевода Гнедича Пушкин написал гекзаметром сначала такую эпиграмму:

Потом Пушкин тщательно вымарал эту эпиграмму и написал следующую:

Поэтические сравнения Гомера таковы, что стоит только автору сделать слабый намек, как вся образная картина выстраивается сама собой. Особенно мастерски Гомер пользуется этим приемом в «Илиаде», когда незначительная на первый взгляд бытовая подробность введенная в эпическое повествование, может вдруг совершенно сменить тональность. Например, Зевс у Гомера взвешивает все доводы, определяющие исход войны так же как бедная пряха взвешивает шерсть на ручных весах; Ахилл сравнивает рыдающего Патрокла с плачущей девочкой, еще не научившейся ходить и неспособной самостоятельно подняться с земли. Огромные греческие армии Гомер сравнивает с лесным пожаром, со стаями лебедей, с тучами насекомых, кружащихся в коровнике вокруг ведра с молоком. Многие гомеровские образы перешли в литературу более поздних эпох: например сравнение человеческой души, ожидающей Харона, перевозящего души через Стикс в царство мертвых, с опавшим осенним листом, после Гомера мы находим у Вергилия, Данте и Мильтона. Гомеровскими образами насыщена и русская литература: достаточно вспомнить Мандельштама:

ГОРАЦИИ Три брата из рода Горациев известны в связи с историческим эпизодом, возможно, легендарным — относящимся ко времени правления третьего царя Рима Тулла Гостилия (VII в. до н. э.), о котором рассказывает Тит Ливий в первой книге своей «Истории». Во время правления Тулла Гостилия был разрушен старинный латинский город Альба Лонга, а его население в основном депортировано в Рим. Во время сражения три брата Горации-римляне вступили в борьбу с тремя братьями Куриациями, выступавшими на стороне Альбы Лонги. Двое из Горациев были убиты, однако третий Гораций убил всех трех Куриациев и с триумфом возвратился в Рим. Там он встретился со своей сестрой, оплакивающей смерть своего жениха — Куриация. Гораций рассердился на свою сестру и убил ее, за что Тулл привлек его к суду, но после процедуры искупления вины был оправдан.

Гораций является главным героем одноименной трагедии Корнеля; на первом из классических полотен Давида «Клятва Горациев» образ однолинейно мыслящего героя отсылает нас к персонажам Французской революции.

ГОРАЦИЙ КОКЛЕС («Одноглазый») Римлянин, живший в 6 в. до н. э., представитель рода ГОРАЦИЕВ, который, согласно легенде, сдерживал натиск этрусков на деревянном Субликийском мосту через Тибр, пока мост под ним не обрушился и он вынужден был спасаться вплавь. Эта история, рассказанная Титом Ливием, возможно, представляет собой чистую выдумку, сочиненную либо чтобы прославить легендарных основателей Рима, либо чтобы объяснить существование древней одноглазой статуи, которая стояла около Субликийского моста уже в исторические времена. Этот Гораций изображен на картине Герико.

ГОРАЦИЙ Флакк Квинт (65-8 до н. э.) Римский поэт. Сын вольноотпущенника, родился в Апулии, получил разностороннее образование в Риме и Афинах. Сражался на стороне республиканцев в битве при Филиппах и вернулся с войны без гроша в кармане. Начал писать стихи, сблизился с кругом Вергилия и перешел под покровительство МЕЦЕНАТА. До нас дошли все известные произведения Горация — «Послания», «Беседы», «Искусство поэзии», «Эподы». Они представляют Горация как весьма привлекательного человека своей эпохи — терпимого, наблюдательного, обладающего тонким чувством юмора и ценящего блага жизни. В то же время как никакой другой римский поэт Гораций понимает суть дионисийского экстаза (см. «Оды» 2.19; 3.25). Гораций мастерски сочетает латинские и греческие стихотворные размеры — особенно в «Одах», тщательно подбирает слова и всегда иронизирует над самим собой: все это составляет его так называемую «скрупулезную плодовитость», которая сделала его классиком литературы уже век спустя после смерти.