Ксенос и фобос (СИ) - Страница 43

   - Два, блин, бери! Поднимай своих!

   - Уже, товарищ подполковник. Через пять минут будут стоять на плацу,- Сидорчук глянул искоса на часы, прикидывая одновременно, что могло случиться.

   Послеобеденное время обычно он отдавал на отдых. Час-два поспать, полежать, а потом можно снова устраивать тренировки, гоняя в хвост и гриву набранный наконец взвод разведки, ставший, по существу, группой оперативного реагирования при командире.

   Пока выбегали его орлы, пока строились, Клюев выдавал информацию. С вокзала сообщили, что кто-то перехватывает поезда и ссаживает наших. То есть, через контроль они в зону проезжают, а до города - нет. Говорят, милиция. В форме, с оружием. Причем, это нам стало известно только теперь. Как долго длится? Месяц? Два месяца? По существу, выходит, типичное похищение людей. Бандитизм какой-то и беспредельщина.

   - В общем, так. Оружие применять, невзирая на чины и лица, согласно чрезвычайной ситуации. Людей спасти. Информацию собрать. Своих сберечь. Вопросы?

   Вопросов быть не могло, за исключением одного:

   - Опять, черт, операция не проработана...

   - Виктор, мать же твою... Там люди. Наши люди, понимаешь? Они-то ни в чем не виноваты! Да, и Кудряшова возьми. Есть у него какие-то мысли. Но в бой, если что, не пускай. Держи при себе.

   - Есть, держать при себе. Вить, Степаныч, слышал? Воли не дам, согласно команде.

   - Да поехали уже, что ли!

   - По машинам!

   Два БТР и два грузовика выскочили из зеленых ворот, тут же медленно сомкнувшихся и восстановивших "разрезанную" красную звезду, крутнулись на пятачке, понеслись вниз, в поселок, поднимая пыль над перегретым асфальтом.

   Лето было жаркое, как это часто бывает на Урале. С синим-пресиним небом, с сухим жарким ветром, с высушенной по степному щетинистой некрасивой травой, в которой запутался еще июньский тополиный пух. Тополя от жары начинали сбрасывать листву, как осенью. Желтый пересохший лист громко хрустел под ногами.

   В лесу тоже было душно и жарко. Пахло горячей смолой, которая буквально пузырилась на горячих еловых стволах. Но хоть там, в глубине леса, не было прямых солнечных лучей.

   Разведчики шли не цепью - не так их учили. Парами, прикрывая друг друга, останавливаясь и вслушиваясь в птичий грай.

   ...

   - Ну, что молчим? Докладывать будем, или как?

   Кабинет прогрелся за день, но они все равно закрыли окна и занавесили их плотными шторами. И дверь закрыта на ключ - чтобы никто "случайно" не ворвался к командиру, а заодно просто узнать, что там и как на воле.

   Сидорчук переглянулся с Кудряшовым, приподнял брови - мол, может, ты? Тот помотал головой, устало утерся ладонью, скрывая зевок.

   - Командир, там фигня какая-то...

   - Ну, мне допрос вести, что ли? Доклад, майор!

   - Да ладно тебе, Иван Иваныч. Тут надо думать и разговаривать. То есть, разговаривать и думать. Я начну, а Витя подскажет, если я чего не заметил, да?

   Кудряшов кивнул, подвинулся ближе к столу и поставил на него локти, упершись подбородком в кулаки, приготовившись слушать и подсказывать.

   - Мы там не стреляли, командир. Ни одного выстрела не было. И в нас не стреляли. Некому было стрелять. Ворота выломали - пошли на таран. Потом мои вошли сразу за броней, взяли все точки под контроль. Ну, и мы с Виктором, как командиры, как курортники - в конце. Это даже не пионерлагерь был, а пансионат, что ли, какой-то. Или санаторий детский. Мозаика кругом, лавочки резные, стрелки цветные на асфальте выложены. Зелень, чистенько так. У ворот вышка кирпичная с пулеметом. И на углах ограды оборудованы гнезда. Были. То есть, пулеметы-то там стоят, и патронов в коробках хватает. Стрелков нет. Если бы они там были, да уперлись, пришлось бы повоевать. А так - вошли, стоим, смотрим вокруг.

   - Атмосфера только там такая, знаешь... Не праздничная. Тяжелая какая-то. Давит, как в жутиках американских. Так и ждешь какого-нибудь монстра...,- добавил раздумчиво Кудряшов.

   - Ну, я этого как-то не заметил, атмосферы и прочего такого. Я приказ получил. Мне - людей сохранить и задачу выполнить. В общем, докладываю: нет там никого, командир. Спасать некого,- он снова включил своего "сидорчука", отгородившись исполнительным туповатым служакой от окружающего мира.

   - Подробнее прошу,- проскрипел недовольно Клюев.

   - Подробнее пусть вон твой аналитик говорит. Я свою задачу выполнил: мы объект нашли, вошли, практически без подготовки, без планирования, без разведки, с риском, обеспечили безопасность личного состава. Все.

   - И что, мнения своего нет?

   - Да какое там свое мнение? Не люди там были, так понимаю. Хуже, чем в Средней Азии, когда давили этих наркобаронов...

   Кудряшов зябко передернул плечами:

   - Они там, похоже, опыты проводили. Понимаешь, Иван Иваныч? Над живыми людьми - опыты. Ставили аппаратуру всякую, черт знает какую, камеры - снимали все аккуратно, сами за стеклом стояли - и опыты над ними. Самые разные. А в охране, как и говорили нам, милиция местная сплошь. Похоже, Сан Саныча кадры работу продолжали. С этими, с уфологами хреновыми... А за корпусами у них там, представь, вместо кладбища - ровики для "отработанного материала". Понял?

   - Значит, не успели мы?

   - Не так. Ты не понял. Они ведь не ушли оттуда. Ворота были на запоре изнутри. Оружие - на местах. Не понял, да? Там всё на своих местах. Все, как было. Приходи и изучай. Журналы открыты. Опыты все описаны и записаны. Теория у них там новая возникла - над ней и работали...

   - Теория, говоришь?

   - Теория, гипотеза, вывих мозговой - как хочешь, так и называй. В общем, набрали они фактов, статистики всякой, что некоторые люди становятся как бы катализаторами. Ну, то есть, сами не пропадают, не исчезают никуда, а вот те, кто рядом с ними - фьють!

   - Опять вы мне про исчезновения? На моем уровне это не решается!

   - Ну, так, командир! А с чего у нас зона чрезвычайной ситуации? С чего дороги перекрыты, въезд-выезд запрещен? Мы тут с оружием рассекаем по простой устной команде - с чего бы?

   Подполковник молчал. Слушал, стоя, опершись спиной о закрытую дверь, прислушиваясь заодно - что там, за дверью, не идет ли кто любопытный.

   Два майора, чем-то похожие, то ли возрастом, то ли выражением лица общим, глазами прищуренными, сединой ли ранней... Как родственники, как братья даже. Бывает же так в семье, что братья, вроде, и не похожи друг на друга, а глянешь так искоса - близнецы почти.

   - Знаешь что, Иван Иванович,- поднял голову Кудряшов.- Я, наверное, в разведку ухожу. Вон, к Виктору. Там я больше увижу и больше смогу понять. И пользу принесу, если что.

   - Это как - ухожу? Без команды?

   - А я, не забывай, пожалуйста, тебе не подчиняюсь. И служба у меня другая, и подчиненность особая. И потом, подумай сам: ну, зачем тебе аналитический отдел из одного человека? Лучше ученого возьми. Вон, Марк у тебя хорош будет. Ты с ним побеседуй, побеседуй. У него теории есть, и сам он исследователь. Кое-что подкинет для мозгов.

   - Это какой Марк?

   - А тот, что прошел в одиночку через весь лес. Шел, говорит, шел - и пришел. Ну, биолог, помнишь? По муравьям специалист.

   - Он же сумасшедший немного, мне так показалось?

   - А кто у нас нормальный? Ты себя нормальным считаешь? Вокруг-то посмотри, протри глаза: что у нас тут нормального и как тут могут жить нормальные люди?

   - И ты, значит, тоже?

   - А я - в разведку. Возьмешь, Сергеич?

   Сидорчук, молча с удовольствием наблюдавший за перепалкой командира с аналитиком, тут же поддержал:

   - А что. Возьму, Степаныч. Мы с тобой не первую горячую точку вместе остужаем. Мне надежные люди во как нужны!- резанул он ребром ладони по горлу.

   - И ты, Брут?- закатил глаза в притворном изумлении Клюев.