Ксения Петербургская - Страница 18
11 января 1913 г. Г-жа А. Семенова из Пермской губернии:
«У всех моих родных не так давно было столь много горя и разного рода болезней, что мы не знали, что и делать. В это время, совершенно случайно, мы узнали о многократных случаях чудесного проявления молитвенной помощи от рабы Божией Ксении и тотчас решили обратиться к ней с молитвой. Собрали мы по возможности копеечки и послали их в часовню рабы Божией Ксении с усердной просьбой отслужить по блаженной панихиду и помолиться о смягчении нашего горя. И за эти копеечки мы получили от Господа Бога, по предстательству за нас рабы Божией Ксении, столь много милостей, что пером невозможно все выразить.
Не буду здесь говорить о других. Скажу о себе. Я, грешница, не умела молиться и не молилась, хотя страдала страшной головной болью, а на душе у меня всегда была тяжелая, невыносимая тоска. Посылая вместе с другими письмо в часовню рабы Божией Ксении, я и не думала о том, что получу какое-либо облегчение или исцеление своих болезней, а потому и не придавала нашей просьбе какого-либо значения.
Но, дивное дело, вскоре после отсылки письма я стала замечать, что головные боли у меня становятся слабее, тоска смягчается, и я становлюсь совершенно другим, не желчным, как раньше, а жизнерадостным человеком. В настоящее время я совершенно здорова. Ни головных болей, ни тоски нет и в помине. Со стыдом и душевной болью сознаюсь я в прежнем своем глупом и слепом неверии, глубоко скорблю об этом и усердно молю Господа Бога простить мой прежний страшный грех. Теперь я не только глубоко верую, но твердо убеждена и твердо знаю, что мое и душевное, и телесное исцеление совершилось лишь по сердечной молитве за меня других верующих людей и особенно по представительству угодницы Божией блаженной Ксении».
20 января 1913 г. Г-жа Вера Карпова из с. Белиловка Киевской губернии:
«…Два года тому назад я обращалась к вам с просьбой помолиться на гробнице у рабы Божией Ксении о помощи нашему хорошему знакомому Симеону Ок-у. Как я вам писала тогда, этого господина, человека безупречно хорошего и верующего, совершенно невинно, по наговору врагов, уволили со службы. Человек он многосемейный и, кроме жалования, не имеет никаких средств к существованию. После увольнения со службы страшная беда, горе и бедность грозили и лично ему, и его семейству. Надежды на выход из ужасного положения, по-видимому, не оставалось никакой. Но в это время, случайно, мы прочитали в «Паломнике» сообщение о рабе Божией Ксении и решили обратиться к ней за молитвенной помощью, веря, что Господь не оставит без удовлетворения просьбы праведницы. Тотчас же поэтому послали мы вам письмо с вышеуказанной просьбой. И представьте себе наше удивление, когда мы одновременно с вашим ответом, что наша просьба исполнена, получили и другое уведомление, что дело С. Ок-а приказано пересмотреть вновь! Начался новый разбор, и дело С. Ок-а сразу приняло счастливый оборот. Господин Ок-ъ был совершенно оправдан, и ему предоставили новое, лучшее место, где он и служит в настоящее время».
26 января 1913 г. Г-жа Вера И. Габбина из Ташкента, прося усердно отслужить панихиду по рабе Божией Ксении, в письме настоятелю пишет, что все ее задушевные желания, моления и просьбы, обращенные ранее к Господу через угодницу Божию рабу Ксению, в настоящее время дивным образом исполнились, а именно:
1) дочь ее, Валентина, совершенно оправилась от своей болезни и в настоящее время чувствует себя прекрасно;
2) мать ее, Мария, разбитая ранее параличом, теперь тоже поправилась: ходит без посторонней помощи, свободно говорит, и каких-либо признаков болезни на перекошенном ранее от паралича лице не осталось решительно никаких, лишь пальцами руки она еще не совсем хорошо владеет и не может поэтому твердо держать в руках вещи. Но, Бог даст, и это скоро пройдет;
3) все ее любящие друг друга родные до настоящего времени были рассеяны по разным углам Туркестана и почти никогда не виделись друг с другом. Все они об этом очень скорбели и молили Бога через предстательство рабы Божией Ксении о соединении их всех в одном месте. И в конце 1912 года, именно — к празднику Рождества Христова, обстоятельства сложились так, что все родственники Веры И. Габбиной съехались в один город и все стали жить тесной, дружественной семьей.
Нерехтская мещанка Ф. И. Трескина, с давних пор почитавшая блаженную Ксению, всегда обращалась к ней с молитвой во всякого рода несчастьях. Вот о чем она сообщает в своем письме: «Живу я в городе Нерехте Костромской губернии. Два сына моих, оба женатые, служат в одной конторе в сорока верстах от города и живут на разных квартирах. В январе 1909 года оба сына обещали приехать навестить меня. Долго и нетерпеливо ждала я их приезда, но они все не приезжали.
А тут приближался день памяти рабы Божией блаженной Ксении. Сердце мое как бы предчувствовало какую-то беду: я только и думала о том, как бы Господь удостоил меня хоть когда-нибудь побывать на могилке Ксении, Петербургской блаженной, и там помолиться! Но, не имея пока этой возможности, я весь день 23 января ходила со слезами на глазах, непрестанно молясь в душе рабе Божией Ксении о помощи себе и своим детям. Домашние спрашивали меня, что со мной, отчего плачу, но я ничего им не говорила, а слезы лились все сильней и сильней. То же самое продолжалось и 24 января. Наконец, я не вытерпела, надела пальто и отправилась в собор к вечерне. После вечерни попросила батюшку отслужить панихиду по рабе Божией Ксении и тут-то уже вволю наплакалась и помолилась.
Несколько успокоенная, я вернулась домой и не успела еще раздеться, как приехали оба моих сына. С радостью выбежали мы встречать их. Но когда они стали раздеваться, я вдруг увидела, что у младшего сына левая рука забинтована. Спрашиваю: «Что с тобой?» «Ну, мама, не пугайся, все хорошо, — отвечает он. — Спасибо тебе, ты, должно быть, сегодня молилась обо мне, и твоя молитва спасла меня от смерти. Вот как было дело. Вчера еще мы с братом сговорились ехать к вам, зная, что у вас праздник, что ты, мама, почитаешь рабу Божию Ксению. Утром я должен был заехать за братом и вместе с ним ехать. Когда я приехал к нему, то он еще был не готов и стал собираться в дорогу. Между прочим он выложил из комода револьвер и положил на стол, а сам с женой ушел в другую комнату укладывать какие-то вещи. От нечего делать я взял револьвер, думая: «Вот ведь такая маленькая штучка, а люди убиваются ею насмерть». При этом я приставлял дуло револьвера и к виску, и к сердцу, дергая за собачку, будто мне нужно было проверить, так ли это, — был сам не свой!
Вдруг раздался выстрел. Я страшно перепугался, хотя и не чувствовал никакой боли. Вбегают в комнату испуганные брат и его жена, смотрят, кисть левой руки у меня вся в крови, в правой руке я держу револьвер, сам стою бледный, едва держусь на ногах… Они усадили меня на стул, обмыли и перевязали руку, послали за доктором. Оказалось, что пуля прострелила мне лишь мягкую часть левой руки между большим и указательным пальцами, не задев кости. Доктор сказал, что через несколько дней рука будет здорова. После перевязки мы с братом тотчас поехали к вам».
Что я чувствовала во время рассказа сына — не могу передать: вот оно, сердце матери, — вещун истинный. И поняла я, как бывает сильна горячая молитва матери и как отзывчивы угодники Божии на эти молитвы. Дивен Бог во святых своих. И детям, и внукам своим я строго завещаю свято чтить память рабы Божией Ксении и не забывать ее в своих нуждах!»
В 1911 году из города Новороссийска на имя настоятеля Смоленского храма было получено письмо от О. В. К., которая рассказала о своей знакомой, по имени Ксения, больной раком груди. Несмотря на помощь различных докторов, болезнь быстро прогрессировала, страдания умирающей Ксении усиливались с каждым днем. Не видя облегчения от помощи медицины, больная попросила О. В. К. написать письмо в Петербург настоятелю Смоленской церкви, чтобы отслужить панихиду по рабе Божией Ксении и помянуть о здравии тяжко болящую Ксению, а после панихиды прислать масла из лампадки над могилой блаженной.