Крыса из нержавеющей стали - Страница 17

Глаза мои в конце концов достигли ее лица длинное путешествие, если учесть, что начал я с колен она была очень привлекательна. Что-то знакомое…

В этот момент сердце мое упало в желудок, я вцепился в свое кресло. Это казалось невероятным, но это было так.

Она была Ангелиной.

Ее волосы были обесцвечены, были и другие простые и очевидные изменения. В целом внешность ее стала такой, что ее невозможно было опознать по фотографиям или описанию.

За исключением меня, конечно. Я видел ее в похищенном линкоре и разговаривал с ней. Отлично, что я узнал ее, а она и понятия не имела, кто я такой. Она видела меня только мельком в скафандре с поднятым светофильтром.

Это была вершина счастливейшего дня в моей жизни. Все вокруг казалось чудесным и прекрасным. Необходимо все-таки отдать ей должное замаскировалась она блестяще. Я и сам никогда не предполагал увидеть ее в таком качестве, а ведь старался продумать все возможности.

У нее была с собой приличная сумма украденных денег, поэтому я не мог представить ее в качестве нищей бродяги.

Нет, девушка в порядке, надо отдать ей должное, играет свою роль абсолютно натурально. Не будь у нее патологической склонности к убийствам какую бы команду мы с ней могли бы создать!

Тут мое сердце второй раз за вечер дало сбой. Эмоции эмоциями, но в конце следа ясно обозначается смерть.

Она приносила несчастье всем, с кем была рядом. В этой хорошенькой головке были высокоинтеллектуальные, но странно извращенные мозги. Мне бы лучше думать не о ее фигуре, а о трупах, которыми она усеяла свой путь. Есть только один выход: увести ее отсюда и передать в Корпус. Я даже не рассматривал вопроса своих взаимоотношений с Корпусом. Одно другого не касалось. Сейчас все нужно было сделать четко и быстро.

Я подошел к бару и заказал две двойные порции местной соляной кислоты, понизив голос и изменив акцент и манеру речи. Ангелина достаточно долго слышала меня и могла легко опознать по голосу единственная вещь, за которую я волновался.

– Выпьем, куколка, – сказал я.

Я поднял стакан и подал ей другой.

– А потом пойдем к тебе в комнату. У тебя есть комната?

– Комната найдется, если у тебя найдется десятка по курсу Лиги.

– Конечно, – сказал я.

Я изобразил обиду. Неужели по мне не видно?

– Я не из тех, кому платят после-того-как, – ответила она с прекрасно разыгранным равнодушием. – Сперва плати, потом пойдем.

Я шлепнул о стойку монетой, она подбросила ее в воздух, поймала, взвесила на руке и сунула куда-то за пояс. Я смотрел на нее с откровенным изумлением, меня поразила та натуральность манер, с которой она играла свою роль. Только когда она повернулась уходить, я вспомнил, что нахожусь здесь не ради наслаждений, а чтобы исполнить суровый долг. Все колебания тотчас исчезли, когда я снова вспомнил трупы, плававшие в глубине космоса. Опустошив свой стакан, я последовал за ее вилявшими бедрами из бара в какую-то отвратительную улочку.

Темнота узких, грязных переулков обострила мои рефлексы. Ангелина играла свою роль хорошо, но я сомневался, что она делит постель со всеми космонавтами, попадавшими в этот порт. Скорее, у нее есть сообщник, который спрятался где-то тут с тяжелой дубинкой в руках. Или я чересчур подозрителен? Я постоянно держал руку в кармане на пистолете, но воспользоваться им не пришлось. Мы пересекли еще одну улицу и нырнули в длинный коридор. Она молча шла впереди. Мы никого не встретили, и никто не заметил нас. Когда она открыла комнату, я немного успокоился. Она была настолько маленькая, что в ней негде было спрятаться сообщнику. Ангелина направилась прямо к постели, а я решил проверить, заперта ли дверь. Она была заперта.

Когда я повернулся, на меня был наставлен автоматический бесшумный 0,75 калибра, такой огромный, что она держала его обеими руками.

– Это что же, грабеж?

Я возмутился, понимая, что в своих действиях прозевал что-то очень важное.

Моя рука все еще сжимала в кармане пистолет, но вытащить его было равносильно самоубийству.

– Я пристрелю вас, даже не зная имени, ласково сказала она.

Она улыбнулась, демонстрируя великолепный ряд белых зубов.

– Вы тот, кто сорвал мою операцию с линкором.

Ее улыбка становилась все шире, но она пока не стреляла. Она наслаждалась неуправляемыми эмоциями, отражавшимися на моем лице. Ловец попал в ловушку, его привели именно туда, куда хотели, и ничего поделать уже было нельзя.

Увидев, что я все осознал, Ангелина громко рассмеялась, чисто и ясно, как серебряный колокольчик, одновременно усиливая давление на курок. Она была настоящая артистка. Точно в тот момент, когда мое отчаяние достигло максимума, а безнадежность положения стала очевидной, спусковой крючок был нажат

И не один раз, а снова и снова.

Четыре разрывавшие плоть пули прямо в сердце. И последний выстрел прямо между глаз.

Это был еще не возврат сознания, а всплывание из красной тьмы. Организм отчаянно боролся с болью. Было ужасно, что глаза мои закрыты и открыть их невероятно трудно. В конце концов я сделал это, и из красной тьмы появилось лицо в виде пятна.

– Что случилось? – спросило пятно.

– Я собирался узнать об этом у вас, – сказал я.

Я замолчал, поражаясь, как слаб и безжизненен мой голос. Что-то влажное коснулось моих губ. Это была салфетка, вся в красных пятнах.

Когда зрение вернулось ко мне, пятно превратилось в молодого человека в белом. Доктор, наверное, и я, должно быть, в больнице.

– Кто стрелял в вас? – спросил доктор. – Кто-то сообщил о выстрелах, и скажите спасибо, мы приехали как раз вовремя. Вы потеряли много крови, переливание вам уже сделали и, кроме того, имеются множественные повреждения локтевой и лучевой костей от пули, которая дальше задела правый висок и, возможно, повредила череп. Вероятно задеты ребра, и есть подозрение на внутреннее кровоизлияние. Кто-то сильно ненавидит вас? И кто же?

Кто? Конечно, моя дорогая Ангелина.

Искусительница, соблазнительница, убийца пыталась расправиться со мной. Я все вспомнил. Широкий ствол пистолета с черной дырой, в которой, кажется, может уместиться целый звездолет. Сверкающее пламя, пули, ударившие в меня, гарантированный пуленепробиваемый жилет принял на себя мощь выстрелов. У меня возникла надежда, что она этим удовлетворится, но нет, ствол поднялся к моему лицу.

Я вспомнил последний свой жест, когда закрыл лицо руками и качнулся в сторону в отчаянной попытке спастись.

Это чудо, что попытка удалась. Пуля, видимо, срикошетила от костей руки и только задела череп, вместо того, чтобы пройти через него. Тем не менее, было много крови и неподвижное тело на полу, что и ввело Ангелину в заблуждение. Шум от выстрелов в той маленькой комнате, мой ненаглядный труп и кровь что-то сдвинули в ее женской натуре, по крайней мере, чуть-чуть. Она быстро покинула комнату до того, как туда пришли. Если бы она задержалась хоть на секунду, чтобы убедиться…

– Ложитесь, – сказал доктор. – Если вы не будете лежать, я сделаю вам укол, который отключит вас на неделю.

Только когда он произнес это, я заметил, что сижу и хихикаю, как сумасшедший. Во время движения грудь мою пронизывала боль, и я дал себя уложить.

Теперь мой мозг начала занимать мысль о том, чтобы выбраться отсюда. Игнорируя боль, я осмотрел приемную, думая, как извлечь выгоду из того, что судьба подарила мне жизнь, в то время как Ангелина думает, что я мертв.

В приемном покое мне мало чем удалось поживиться. Я стащил только ручку да официальные формы с полки над моей головой. Моя правая рука работала неплохо, хотя меня и пронизывала боль при каждом движении. Робот подвел каталку под мои носилки и повез в палату. Когда мы выезжали, доктор просунул какие-то бумаги в держатель над моей головой и приветливо кивнул. Я одарил его ответной улыбкой и продолжал движение.