Крылатая пантера - Страница 57

— Саша, не кури такую гадость.

— Это что, "Бэломор–Кэнал" гадость? Если бы ты, ветврач, была профессиональной курящей, не говорила бы эдакие глупости. Здесь, – поднял руку с папиросой высоко вверх – натуральный табак, выращенный в Крыму. – Опустил руку и сунул папиросу в зубы. – А во всяких там "Мальборо", накрошенная синтетика, изготовленная в Польше или Турции, от которой и анемия, и туберкулёз, и рак лёгких.

— Не болтай чушь, – сказал Француз, который покупал "Мальборо". – Тебя слушать – что перевернутую газету читать. Накрошенная синтетика! Ох и Моня!

— А что, нет? Эх, Славик, Славик... Не покупай импортные сигареты, лучше кури самосад.

В помещение ветеринарного пункта зашел старый дед, ведя на веревке большую собаку с седой, почти белой шерстью.

— Сыночки, уколите моего дружка, – глухо проговорил старик тяжело вздыхая. – Добрый и порядочный всю жизнь, в годах уже, но боюсь, что на старости взбесится. Что эт за напасть появилась? Какай-та бешенства?

— Смахивает на шотландского, – пробормотал Француз и оглядел пса. – Да, похоже шотландский, но какой–то пожеванный. Моль что ли его ела? На фоторобот не тянет.

— А дед? – тихо спросил Моня. – Дед тянет на того парня?

— Нет, не тянет, – ответил "санитар".

— Не тянет, так не тянет, – констатировал "врач". Крикнул: – Да выключи ты это пищание!

— На лабораторном столе подавал сигнал зуммер приборного щита. Француз отключил питание лабораторного стенда и, взяв собаку за лапы, привычным движением прижал её к кушетке, борясь с сопротивляющимся животным.

— Нна! – тихо и беззлобно сказал Моня, введя витамин С. –  Свободен.

"Бах!" – поставила печать на справке Леся и отдала её деду. Сказала:

— Берегите пса, в годах уже... Добрую собаку видно за версту.

— Добрый, добрый, – пробормотал дед, глядя сквозь громадные линзы очков. – Добрый, но пожилой. Пошли, мохнатый. – Они с псом не торопясь удалились. Старик помахал рукой и попрощался: – До побачення.

— Восьмой терьер, – сказал Француз. – Нет, нам не фартит. План Дубины терпит фиаско. Блицкрига не получилось. Раз – и пришел к тебе пешком Ликвидатор с собакой на верёвочке. Ищи дураков! А сколько деньжищ угрохали? Международные комиссии, ветеринарные и вирусологические консилиумы. Это так втереть мозги! Подключил к операции комитет Верховной Рады. А долг перед итальянцами? Сколько денег потратили они на поддержку этой оперативной разработки? Много. Я понимаю, что Дубина хотел как лучше, но...

Вбежал полковник. Он был не один. Пять парней зверского вида и в черных очках сопровождали его.

— Маринин! – закричал Дубина. – Где он?!!

— Кто? – удивлённо поднял глаза Моня.

— Ликвидатор, мать твою за ногу! Где Ликвидатор?

— Полковник, вы что? Его здесь не было. Заходил какой–то старый дед с седой собакой...

— Ой, придурки! У вас же сработал анализатор запаха!!! У вас акустический сигнал вопил на всё помещение! Кто отключил стенд?

— Я, – неуверенно сказал Француз.

Дубина стал беситься и бегать по комнате.

— У вас только что сделал "прививку" своей собаке Ликвидатор! Он её просто перекрасил и загримировался сам. Придурки! Остолопы! Недотёпы! Бараны! Лохи! Безмозглые подольские недоумки! Так обуть тех, кто с детства учится обувать!

Зазвонил мобильный телефон полковника. Он несколько секунд говорил. Отключил телефон. Продолжал бесится.

— Ушел! Уехал на "горбатом" "Запорожце" с "ушами". Ёханый бабай! Твою полосатую бабушку мать! Сто двадцать два миллиона гривен на операцию. Моня, я упрячу тебя в дурдом!

— А почему в дурдом? – защищаясь пробормотал Маринин.

— А ты хочешь в санаторий? Будет тебе санаторий! Почему не идентифицировали терьера?

— Он был другого цвета, полковник. Если бы фоторобот составили из чёрно–белых элементов, то возможно мы бы не ошиблись. Но робот цветной! Собака на нём тёмно-каштановая, а эта, которая была здесь, совершенно белая, точнее седая, – неуверенно стал оправдываться Моня.

— Ты хоть раз видел седых собак? Нет, ты мне ответь, Маринин, существуют поседевшие собаки? – Полковник опустился на кушетку и уставился в одну точку. Пробормотал:

— Сто двадцать два миллиона... Сколько сил... Господи! – Что–то тихо проговорил под нос и замолчал, уйдя в себя.

— Полковник, мы ждём на улице, сказал один из громил в чёрных очках и блеснув золотой цепью, вышел из комнаты в сопровождении коллег.

— А почему упустили его вы, со своей видеокамерой? – стал потихоньку наступать Моня. – Вы же всё контролировали через монитор. Почему ваши мордатые не прибежали? Где была охрана? Я "врач", Француз "фельдшер", Леся – вообще женщина.

— А! – махнул рукой Дубина. – Лучше помолчи. Нас всех обули. Если бы не анализатор запаха, в которой я никогда не верил, возможно, никто бы и не знал, что Ликвидатор сделал "прививку" своей собаке. Любит, однако, пса. Рисковый парень. Просчитал, что возможна засада! – Помолчал и устало добавил: – Мы не сразу обратили внимание на сигналы стендового анализатора. Откровенно говоря, я вообще забыл о нём. Сидели, курили, пялились в монитор на Моню, как он пытает собак. Травили анекдоты. Виноваты все. –  Посмотрел на "медсестру". – Вы и справку ему выдали?

— Всё, как положено, – доложила Леся.

— Ой, я сейчас проснусь, это сон, – застонал Дубина. – Если мэр узнает про этот прокол, он меня утопит в Днепре. Сто двадцать два миллиона из стабилизационного фонда Киева! Больше сотни вирусологов со всего мира. Лучшие номера в гостиницах. Пресс–конференции. Круглые столы. Телевизионные аналитические обозрения предполагаемых последствий чумового собачьего бешенства. А взятки? А "откаты"? А высокооплачиваемый бред из уст профессоров? А война с ВОЗ? Это всё – конец.

— Полковник, успокойтесь. Примите таблетку диазепама, – предложила Леся.

— Да нет, спасибо. Не хватало мне ещё сесть на транквилизаторы. – Поднялся с кушетки. Сказал:

— Всё, сворачивайте работу. На двери пишите объявление: "Вакцинация закончилась. О приёме сообщим дополнительно". Жду вас в своём офисе через час.

фрагмент романа "восточный триллер"

Интернационал

— Господа, а не позволите ль вы вас запечатлеть в столь час печальный на холсте? Иль ватмана листе? – проговорил бородатый человек в тюбетейке, обращаясь к Муссолини и Скорцени, в раздумье рассматривающих своё пиво. И подошел к столику итальянцев, стоящему на Крещатике, как виселица на опустевшей площади в день перед казнью.