Крутой герой - Страница 6

Попасть, правда не удалось ни разу. Струи огня полосовали небо причудливыми зигзагами, истребители шарахались от них как куры по двору от расшалившегося щенка, но целиться было невозможно, и когда пушка вдруг перестала стрелять, счет оказался нулевым. Стволы по-прежнему послушно поворачивались вслед за движениями ручки, но сколько Андреа не жал на гашетку, а потом и другие хоть немного похожие на нее рычаги, стрельбы больше не было. Стало неуютно. Воздушный корабль продолжал резкие маневры, но Андреа почему-то понял, что конец уже близок. Через две минуты «Тигр» с большой цифрой 10 на носу аккуратно пристроился сзади и сбоку и после двух коротких очередей самолет ощутимо пошел вниз, да так, что под ложечкой засосало. Облака вблизи оказались не такими уж и плотными — Андреа удивился, что войдя в них корабль даже не дрогнул, хотя ему казалось, что об эту пухлую перину можно здорово удариться. Потом внизу оказалась совсем близко земля — деревня, поля, лес, какие-то коровники. Все это мимо. Андреа прикинул, как произойдет встреча с землей, поглубже уселся в кресло, уперся ногами в подвернувшиеся выступы, напрягся, и стал ждать, вознося молитвы первому из подвернувшихся на язык духов-хранителей.

Первый удар был силен, и не менее сильны были последующие. Андреа держался как мог, но не выдержал, слетел со своего насеста и когда окончились недолгие, но содержательные секунды торможения и наступила неподвижность, он оказался чуть ли не пополам сложенным вокруг рычага управления пушкой, из глубоко разодранной щеки текла кровь, вывихнутая нога наливалась болью, а один из глаз быстро заплывал фингалом.

Кряхтя и подвывая Крутой Андреа Вридус Сакрольд принялся выкарабкиваться из-под обломков. При посадке самолет разломился надвое, и теперь кабина воздушного стрелка была смята и наполовину воткнута в землю. Когда Андреа кое-как протиснулся через ощетинившийся битым стеклом каркас, к его украшениям добавились многочисленные порезы и пятна противной грязи пополам с маслом, а попытавшись оттереться он еще сильней размазал их по лицу. Потом Андреа осмотрелся единственным глазом: самолет пропахал широкий буреломный коридор в молодом березняке. Крылья лежали где-то сзади, оттуда вверх поднимался дым. Горело и ближе, но где и что разбираться не хотелось, потому что уже накатывалось спереди мелодичное урчание, а вскоре показался и сам вертолет, который с ходу затормозил и почти не примериваясь сел рядом с останками воздушного корабля. Андреа дернулся было бежать, но с распухшей, адски болящей ногой он не смог сделать ни шага, а просто упал, там же где и стоял. Вид у него был наверное очень жалкий, потому что молодые ребята в пятнистой форме с короткими автоматами, попрыгавшие из вертолета не стали его даже бить, а просто схватили под руки и затащили в полутемное брюхо, где другие такие же ребята сноровисто связали ему руки и кинули в компанию к еще троим связанным, лежавшим у борта под дулом автомата одного из пятнистых. Потом в динамике раздался начальственный голос:

— Альфа, Браво, Гольф квадраты двенадцать и двенадцать бис. Чарли поднимайся и иди домой, к тебе сейчас на смену придет Дельта.

Тот, кто вязал Андреа взял микрофон и густым басом ответил:

— Чарли понял, Дельта уже пришла, идем домой. Груза три мешка с первого места и один со второго.

Потом что-то переключил и добавил повелительно:

— В журнал запись не забудьте, с грузовика — хвостовой стрелок. Пилотам — взлет и на хауз.

Не прекращавший ни на секунду урчать мотор взял двумя тонами выше, вертолет оторвался от земли и рванулся вперед. Через маленькое окошечко Андреа мельком как другой вертолет садится на их место, и понял, что это та самая Дельта. Караульный сделал повелительный жест автоматом, и Андреа послушно отвернулся от иллюминатора. Пленные между собой не разговаривали, наверное это было запрещено, и Андреа принялся думать. Во-первых следовало признать, что Резервная память все больше и больше подменяет собой основную. Это конечно хорошо, но что будет если ее тоже не будет хватать? Значит надо действовать так, чтоб от нее как можно меньше зависеть. Во-вторых, а что же все-таки происходит? Неужели это все-таки История? И Резервная существует специально для нее? Нет, тут другое, но что…

Вертолет заложил широкий вираж, потом еще один. Пятнистые ребята, до сих пор мирно трепавшиеся о чем-то в хвосте повскакивали к окошкам, и просунув в бойницы автоматы начали палить куда-то вниз. Обладатель густого баса — видимо командир этого отряда — откатил в сторону дверь и опустив откуда-то сверху внушительный крупнокалиберник принялся бить короткими очередями по лесу за бортом. Пилот снизился чуть ли не до верхушек берез и разогнал вертолет так, что они сливались в сплошные мельтешащие полосы.

Стрельба прекратилась, и через некоторое время вертолет вновь поднялся повыше. Теперь через открытую дверь были видны леса до самого горизонта, изредка прерываемые возделанными полями. Начальник тоже смотревший в дверной проем, что-то такое углядел, прищурился и сказал в микрофон, повернув рычажок, чтобы динамик усиливал голос:

— Эй, за баранкой! Тормозни на секунду вон там, где хутор справа виден. Грузовик заготовителей из пехтуры видишь? Так я думаю нам нормальная еда нужнее!

Пятнистые парни одобрительно закивали головами, и один из них сделал жест как бы ударяя кого-то кулаком в лицо, похоже репетировался товарищеский разговор с «заготовителями из пехтуры». Вертолет изменил курс, и так же лихо, как и в предыдущий раз с ходу приземлился около хуторских построек. Зеленый грузовик с аляповатой эмблемой на боку и вправду стоял тут, и в кабине скучал водитель в засаленной черной куртке.

Андреа напрягся. Водитель не скучал, он был мертв, и специально посажен в позу заснувшего от безделья. Андреа как бы зевнул, потянулся, устроился поудобнее. То есть комфорта-то как раз убавилось, но зато можно было в любой момент вскочить на ноги, и этот момент вскоре наступил. Когда командир хозяйской походкой подошел к грузовику, оттуда раздались выстрелы. Командир упал, а в двигатели крыше вертолета попал заряд из ручного гранатомета. Жаркое пламя полыхнуло во все стороны, но Андреа сумел выпасть в дверь и не попасть под пулю часового, которому вобщем-то уже было все равно в кого стрелять.

Петляя и спотыкаясь Андреа брел в сторону от разгорающегося вертолета, сначала молча корча от боли страшные рожи и подтягивая вывихнутую ногу, а шагов через десять начал выть уже в голос. Из горящего вертолета выбегали люди, в них стреляли, что-то среди пламени звонко лопнуло — Андреа это не волновало. Он заполз за грузовик и повалился на руки двум бородачам в замызганных телогрейках, латаных штанах и стоптанных кирзачах. Связанные за спиной руки и общий вид замученного пленника подействовали лучше всякого пароля. Бородачи закинули за спины оружие, взяли Андреа под микитки и заботливо потащили его к домам, подальше от все никак не утихающей стрельбы.

Поселок оказался малосимпатичным: стекла в домах грязные, огороды в сорняках, единственная улица поросла травой. Это была еще не полная заброшенность, но дело шло явно к ней. Андреа затащили в один из домов, но не в жилую часть а на сеновал, где громко храпел еще один бородач, третий по счету. Пока один из доставивших Андреа с великим трудом его растолкал, другой назвал свое заковыристое имя, которое через секунду забылось, и успел сообщить, что «ножку вашу сейчас подлечим в лучших традициях» и что «пушку мы тебе потом дадим, а прямо счас времени маловато». Спящий наконец проснулся, напялил поверх телогрейки якобы белый халат и бесцеремонно отпихнул Псоя.

— Все, давай обратно, чем быстрее там распихаетесь, тем лучше.

Спасители ушли, а белый халат принялся за больную ногу: вначале дернул, так что Андреа света не взвидел, потом поводил руками в воздухе, шепча при этом незнакомые заклинания — боль поутихла, и в завершение трудов разрезал пациенту до колена штанину и щедро обмазал сустав мазью, она по цвету и запаху хоть и напоминала обыкновенный деготь, но действие оказала. Боль прошла совсем, а опухоль заметно спала.