Крупинки - Страница 5
-- И сербы, и албанцы...
-- Сербы не, -- возразил мой рыбак. -- Албанцы то да, сербы не.
Время летело. Начали обниматься, прощаться, меняться часами и адресами. В знак признательности румыны забежали в воду, провожая нашу лодку. С меня содрали оброк -- за то, что уезжаю.
Лодка наша петляла по межгосударственному водному пространству, будто мы сдавали экзамен на фигурное вождение. Румыны нам махали своими шапками.
На берегу... на берегу меня ждали Ваня и Петя. Конечно, меня легко было вычислить: русских тянет к воде. Я закричал им по-болгарски:
-- На дружбата на вечната на времената! Ура, товарищи! Каждой по пять чашек кофе, и немедленно! Я был в Румынии, чего и вам желаю. Там я вам нашел по кандидату в мужья. Мне же вас надо отучить от сигарет и кофе и выдать замуж к концу визита. Милко, жаль, ты женат, пошли с нами. Или грузим Ваню и Петю -и в Румынию.
-- Румыны -- тьфу, -- сказали Ваня и Петя.
-- Тьфу румыны, -- подтвердил мой рыбак.
-- Да что вы, японский бог, -- сказал я. -- Варшавский же договор. Так на кого же тогда не тьфу? Чур, на Россию не сметь. СССР -- одно, Россия, Россия... тоже одно. Вот! -- воздел я руки к небу в подтверждение своих слов: по небу проносился сверхзвуковой самолет-перехватчик "МиГ".
-- О, только без самолетов, -- сказала Ваня или Петя -- я их путал.
-- Хорошо. Допустим. А допустить турок, вас истребляющих? А пляски печенегов и питье из черепа славян? А? Было же. Так само и буде, так?
-- Вы, русские, сильно всех учите, вот в чем наша претензия, -- сказали переводчицы.
-- То так, -- поддакнул им мой рыбак.
-- Теленка, -- отвечал я, -- тоже тащат насильно к вымени, а не подтащишь, умрет. Да, диктуем, тащим -- значит, спасаем. Значит, перестрадали больше всех, испытали больше. Но и у вас учимся. Я ваши скальные монастыри навсегда запомню. Только почему они у вас уже не монастыри, а музеи?
-- Вопрос из области диктата.
-- Какой диктат -- пожелание воскрешения церковной жизни? У меня диктат один: чтоб вы не курили, вы же черные уже внутри.
Петя и Ваня молча и оскорбленно пили кофе и курили.
-- Хорошо, -- нарушил я молчание, -- все плохи, одни болгары да русские хороши. Но ведь это тоже гадательно. Мы для вас диктаторы. А мы, между прочим, вас любим, что и доказывали. Вот тут Святослав, древнерусский князь...
-- Ой, не повторяй, -- сказала Ваня или Петя, -- ты вчера это произносил. И про Суворова произносил. И про танк. -- она дернула плечом в сторону Т-34.
-- И мне произносил, -- настучал на меня пьяный рыбак.
-- Тогда немного филологии, -- повернул я тему. -- Вы -- русистки, слушайте. И следите за ходом рассуждения. Вот я, вы же помните, во всех монастырях, церквах, куда мы заезжали и заходили, я же там читал все надписи совершенно свободно. Особенно домонгольские. Да даже и ближе. Так же и в Чехословакии -- и у чехов, и у словаков. Но современный болгарский для меня непонятен. То есть? То есть я к тому, что мы раньше были едины и по языку, и по судьбе. А судьба -- это, по этимологии, без науки ни шагу, по этимологии -суд Божий. Потом -- может быть, со времени Святослава, может, позже или раньше -- мы стали отдаляться. То есть своеобразное славянское вавилонское столпотворение, то есть смешение языков. Мы стали расходиться, перестали понимать друг друга. Так?
-- То так, -- подтвердил пьяный рыбак и стрельнул у Вани сигарету.
-- И что же должно произойти, чтобы мы стали вновь сближаться? что? -вопросил я. -- Какое потрясение, какой, так сказать, катаклизм? Неужели дойдет до такого сраму, что кого-то будут из славян убивать, а остальные будут на это взирать? А?
Ваня и Петя докурили, утопили окурки в чашках из-под кофе и объявили, что мне пора на званый обед.
Так что пора было идти пить за дружбу. Между славянами.