Круги на воде - Страница 15

Он поступил неблагоразумно: позволил какой-то воровке одурачить себя. Попал под чары чистого, обезоруживающего взгляда этой девчонки, так контрастирующего с ее грязным лицом и спутанными волосами.

«Цыганские глаза, – сказал себе Стивен. – Такие же лживые, как и ее цыганская душа».

– Послушай, Кит, – произнес он. Барон сидел в массивном деревянном кресле, обхватив голову руками. – Скажи, что это все – страшный сон. Скажи, что это неправда, и я не связан священной клятвой с дикой полусумасшедшей цыганкой.

Губы Кита Янгблада скривились. Он с трудом сдерживал смех. Кит подал Стивену простой камзол из грубой хлопчатобумажной ткани.

– Это был совсем не сон, мой господин. Король, в обход всех законов, вызвал священника. Так что вы, действительно, женаты на этой странной девчушке.

Стивен поднял голову, потер рукой небритую щеку и затем взял протянутый камзол.

– Почему ты всегда так прямолинеен?

Кит затянул шнуровку камзола.

– Вы подходите ей больше, чем какой-нибудь грубый цыган.

Стивена передернуло. Священник до неприличия быстро провел свадебную церемонию.

– И весь двор наблюдал, как барон Уимберлей соединился с грубой язычницей.

– Мой господин, – спросил Кит, зашнуровывая рукава камзола, – а почему вы не отказались?

Стивен ничего не ответил. Даже Кит не знал правды. Если бы он разозлил короля еще раз...

– Ее бы повесили, – резко ответил он. – А сейчас мы посадим цыганку на лошадь и отправимся домой. Позже я найду способ, как выпутаться из этой истории. А где же девушка?

Юлиана уже сидела верхом и была готова отправиться в путь, когда Уимберлей вышел в парк у реки Темзы.

– Моя стыдливая невеста, – пробормотал он сквозь зубы.

Девушка сидела неподвижно на серой лошади, щеки по-прежнему грязные, глаза широко раскрыты, в них сквозили неуверенность в будущем и боль.

Ее взгляд воскресил в Стивене одно воспоминание. Пятью годами раньше, в лесу он наткнулся на ловушку браконьера, острые зубья западни защелкнулись на задней ноге молодой оленихи. Умирающее животное взглянуло на него, и во взгляде его было то же выражение мольбы о быстрой смерти. Стивен перерезал горло бедному животному.

– Кажется, – произнес он с насмешливым поклоном, – леди не рада видеть своего молодого мужа.

– Я не испытываю радости от того, что уезжаю невесть куда со своим тюремщиком, – выпалила она. – Я не собираюсь делать вид, что вы мне нравитесь, как и согревать вам постель.

Стивен скользнул взглядом по девушке. Юлиана сидела в седле по-мужски, ее разноцветные юбки задрались, обнажив голые ноги, босые ступни крепко прижались к бокам лошади.

– Да будет тебе известно, – заверил ее Стивен, – у меня очень высокие требования к женщинам, с которыми я сплю. – Злость на короля добавила жестокости к его словам. – Кажется, ты больше подходишь для работы по дому.

Девушка вскинула на Стивена полные ненависти глаза.

– Я не собираюсь заниматься стиркой для гаджо или работать на полях гаджо.

Стивен вскочил на свою лошадь. Он убеждал себя не жалеть эту воровку и лгунью. Она должна быть благодарна ему за то, что он спас ее от виселицы.

– Мне нужно было позволить им повесить тебя, – пробормотал Стивен.

Во время путешествия в Уилтшир невеста Стивена почти не разговаривала с ним. Она ехала с каменным лицом, похожая на вырвавшуюся из длительной осады пленницу. Ее странная собака бежала все время рядом. Когда они останавливались в придорожных гостиницах, Юлиана ела и пила механически. По ночам она неподвижно лежала на соломенном тюфяке. Собака все время была рядом, и даже когда она спала, животное оставалось бдительным, скалило зубы и рычало, стоило Стивену только взглянуть на Юлиану.

Кит чувствовал напряжение между молодоженами и старался вести легкий разговор, когда они проезжали по холмистой, покрытой лесами местности: «Король отправил послов за границу в поисках новой невесты. При французском дворе вошли в моду спиртные напитки. Стоило мужчине, и тем более женщине, выпить бокал, как они тут же теряли голову. Себастьян Кабот, итальянский мореплаватель, находящийся на службе у английского короля, привез из Новой Испании[9] дикаря, и это божье создание демонстрировалось в зоопарке».

Поля, огороженные колючим кустарником, наконец, кончились, и они подъехали к древним границам поместья Лунакре. Плечи Стивена болели от напряжения. Он оглянулся назад и увидел знакомую картину: Юлиана скакала совсем рядом с колючим кустарником, подол юбки зацепился за куст, она рванула ее, и кусок ткани остался на кусте.

Стивену это показалось странным. Он знал, что девушка – прекрасная наездница. И все же во время путешествия она ехала неосторожно, цепляясь одеждой, оставляя клочья своих непричесанных волос на колючих кустах.

Девушка была для него так же непостижима, как цыганский язык.

– Поезжай вперед и сообщи о нашем прибытии, Кит, – обратился Стивен к эсквайру. – Пусть скажут на кухне, что мы ничего не ели с самого завтрака и скажи Нэнси Харбут, что баронессе нужна ванна.

Кит кивнул. Чувство облегчения отразилось на его лице, он пустил лошадь в галоп, и столб пыли поднялся за ним на дороге. Стивен пустил коня спокойным шагом, с ужасом понимая, что внесет хаос в свой хорошо организованный мир.

В кустах запел и быстро смолк жаворонок. Тяжелую тишину нарушали только мерный стук копыт и поскрипывание кожаных седел.

Через некоторое время собака цыганки зарычала и помчалась через поле.

– Куда это она припустила? – пробормотал Стивен.

– Учуяла что-то, – Юлиана подняла голову. – Наверное, собак. Я тоже их слышу.

Стивен взглянул на горизонт, туда, где по холмам простирались заросли цветущего дрока. Вдали на дороге показался всадник, и Стивен выругался сквозь зубы.

– Меньше всего мне хотелось бы встретить именно его...

Юлиана проследила за его взглядом.

– Кто это?

– Мой ближайший сосед и самый большой сплетник в Уилтшире.

– Вы боитесь сплетен, мой господин?

Стивен не успел ответить, так как Павло напал па шотландских овчарок, сопровождавших всадника. Птицы поднялись в небо, словно темное облако, и закружились над холмами.