Кровавое око Сарпедиона (авт. сборник) - Страница 70

Серый человек нажал на две кнопки, и в кабинете появились два странных создания.

Поместите этих двоих в отдельные помещения на третьем этаже, — приказал он. — Тщательно обыщите: не все их вооружение могло находиться в скафандрах. Проверьте замки на дверях и установите специальную охрану, непосредственно связанную с моим кабинетом.

Офицеров развели по камерам и обыскали с должной тщательностью, но не нашли на них ни оружия, ни чего-либо, имевшего отношение к устройствам связи. Хотя в глубине души Роджер пребывал в уверенности, что если бы что-нибудь подобное было у его пленников, он сразу же смог это обнаружить. Однако его люди даже не подозревали о возможностях «спец-средств Службы» Костигана — переговорных устройствах, детекторах и следящих лучах, приспособлениях микроскопического размера и потребляющих ничтожное количество энергии; к тому же, работающих на субэфирном уровне, но необычайно эффективных даже на больших расстояниях и не вызывающих вибрации электромагнитного поля, по которой можно было бы засечь их работу. В конце концов, что может быть более невинным, чем обыкновенные личные вещи, разрешенные по уставу любому космическому офицеру — защитные очки, наручные часы и впридачу к ним — карманный хронометр, автоматический фонарик, пьезозажигалка и кошелек?

Все эти вещи были внимательно осмотрены; но светлые умы Трипланетарной Службы разработали эти средства связи и слежения так, чтобы они могли пройти обычный контроль — без применения спецприборов и просвечивающих лучей. Поэтому, когда за Костиганом и Брэдли захлопнулись двери камер, все чудодейственные приспособления оставались при них.

Проходя через холл, Клио, сопровождаемая своим безмолвным стражем, лихорадочно озиралась по сторонам в поисках хоть какой-нибудь лазейки для побега. Но осуществить это намерение ей не удалось — внезапно ее локти оказались сжатыми как в железных тисках.

— Бесполезно. Вы не можете ни убежать, ни сделать что-либо, противоречащее желаниям Роджера, — бесцветным голосом проинформировала Клио спутница и щелкнула каким-то переключателем, освободив тем самым ее руки.

— Любое его желание — закон, — продолжала она, шествуя далее по коридору. — Чем раньше ты поймешь, что необходимо в точности и как можно быстрее выполнять его указания, тем проще и длиннее будет твоя жизнь.

— Воображаешь, что испугала меня? — запальчиво воскликнула девушка. — Я не хочу жить — и свое желание смогу исполнить, когда захочу!

— Очень скоро ты убедишься, что это не так, — : монотонно продолжало бесстрастное создание. — Если же будешь продолжать упорствовать, то вызовешь гнев Роджера — и тогда ты будешь молить о смерти как о благе, но не получишь ее — пока этого не пожелает Роджер. Взгляни на меня: я не могу умереть. А вот твоя комната. Ты будешь оставаться здесь до тех пор, пока Роджер не даст на этот счет дальнейших указаний.

Живой автомат, открыв дверь, молча и спокойно наблюдал, как Клио, порядком-таки перепуганная, хоть и старавшаяся не показать этого, проскользнула в роскошно обставленные апартаменты. Дверь за ней бесшумно захлопнулась, и абсолютная тишина окутала девушку словно глухим покрывалом. Тишина действительно была невероятной — неописуемое, полное отсутствие каких-либо звуков! В этой жуткой тишине Клио стояла посреди великолепных покоев — неподвижная, напряженная, отчаявшаяся… и боролась с почти непреодолимым желанием закричать. Вдруг она услышала доносившийся как будто прямо из стены голос Роджера.

— Вы сильно переутомлены, мисс Марсден, — и в таком состоянии совершенно бесполезны для моих целей. Настоятельно рекомендую вам отдохнуть; а чтобы наилучшим образом обеспечить этот отдых, вы можете потянуть за шнур, висящий справа от вас — он установит вокруг этой комнаты силовой заслон, сквозь который не проникнет даже мой голос…

Голос действительно исчез, когда Клио лихорадочно рванула за шнур и бросилась на диван, захлебываясь судорожными рыданиями. Затем она снова услышала голос. Но не извне: голос звучал словно в ней самой, в каждой клеточке ее тела; он был скорее ощутимым, чем слышимым.

— Клио? — спросил этот голос. — Не говори пока ничего…

— Конвэй! — выдохнула она с невероятным облегчением; все ее существо наполнила новая надежда при едва слышных звуках этого знакомого — и теперь такого родного — голоса Конвэя Костигана.

— Молчи! — прервал ее голос. — Не показывай вида, что слышишь меня — возможно, твоя комната непрерывно сканируется. Меня он слышать не может, а вот тебя — вполне. Ты ощутила слабое покалывание под ниткой жемчуга в тот момент, когда раздался голос Роджера? Все правильно; а сейчас, когда установлен силовой барьер вокруг комнаты, твои бусы перестали быть детектором. Теперь вот что: если ты ощущаешь похожее покалывание под наручными часами, глубоко вдохни два раза; если не чувствуешь ничего, можешь спокойно говорить вслух.

— Я ничего не чувствую, Конвэй! — обрадованно воскликнула Клио. Слезы на ее лице мгновенно высохли без следа; она снова была прежней энергичной молодой особой. — Но неужели этот заслон на самом деле существует? Я никогда бы в это не поверила…

— Не стоит слишком доверять этой защите — ведь Роджер со своего пульта может отключить ее в любое время. Запомни: ожерелье предупредит тебя о появлении в эфире любого следящего луча, а часы обнаружат все явления субэфирного уровня. В данный момент часы молчат, и наши три переговорных устройства соединены напрямую; я сейчас нахожусь на связи и с капитаном Брэдли. Я хочу, чтобы ты успокоилась и поняла — наше положение не так уж безнадежно.

— О боже! Ты уверен, Конвэй?!

— Вполне. Похоже, у нас будет для них неплохой сюрприз: наша ультраволна. Когда им не удалось обнаружить наши штучки, я не был удивлен, но вот иметь для их применения полностью свободные руки — приятная неожиданность! Мне до сих пор трудно поверить в такое счастье, но пока я не заметил ни одного признака, что они могут определить, каким видом связи мы пользуемся. Однако проверим еще раз… я использую свой следящий луч. Сейчас я сканирую твою комнату… ты чувствуешь это?

— Да! Теперь часы откликнулись!

— Прекрасно! Никаких следов того, что за нами наблюдают — ни в обычном пространстве, ни на субэфирном уровне… Странно! В распоряжении этого Роджера столько устройств, о которых мы даже не слышали… вполне естественно было бы предполагать, что он имеет и ультра волновые передатчики. Однако их нет — и это наш шанс на спасение, — голос Конвэя на секунду смолк. — Ну, что ж, отключаюсь… у нас с капитаном сейчас будет масса работы… — он снова сделал паузу и вдруг быстро произнес: — Хотя подожди… у меня только что мелькнула одна мысль. Я выйду на связь через минуту.

Снова короткая пауза; затем беззвучный, но ясный голос Костигана продолжал:

— Любопытная новость! Женщина, которая привела тебя в эту комнату и нагнала такого страха, не живая — она по макушку начинена самыми невероятными микросхемами, какие я когда-нибудь видел.

— О, Конвэй! — голос Клио задрожал от охватившего ее облегчения. — Я на самом деле перепугалась до судорог — так ужасно было думать о том, что случилось с нею и другими… и могло случиться со мной! А она — всего-навсего автомат!

— Мне кажется, наш друг Роджер несколько блефует. Несомненно, он силен, очень силен; но до того всемогущества, которое он себе присвоил и столь красочно описал нам, ему весьма далеко. Излишняя самоуверенность до добра не доводит… Хотя, я думаю, в этом его вертепе случаются довольно неприятные вещи со многими женщинами, да и с мужчинами тоже… что может произойти и с нами, пока мы не подрежем ему хвост — если забудем про осторожность. Так что держи ушки торчком, малышка, и немедленно выходи на связь, если что-нибудь случится. Привет!

Неслышимый голос исчез; часы на запястье Клио вновь стали обыкновенными часами, показывающими время, а Костиган в своей уединенной камере, запрятанной глубоко под ее комнатой в угловой башне, сидел с темными очками на носу — многократно увеличивающим интравизором — и напряженно вглядывался в открывающуюся перед ним картину. Его руки, засунутые в карманы, незаметно манипулировали крошечными рычажками прибора, а ястребиные глаза цепко ощупывали каждую малозаметную деталь гигантской сферы планетоида. Через некоторое время он снял очки и тихо заговорил с Брэдли, заключенным в другую камеру, также лишенную окон и располагавшуюся напротив.