Кровать Молотова - Страница 4

Изменить размер шрифта:
т ждать, чтоб узнать, откуда эта зараза явилась уже у него и отчего он мается?

- Так ведь на ошибках учатся. К примеру, на наших. Пусть учится твоя Райка...

- Никогда, - закричал мой знакомый, - никогда! Русский каждый раз живет, как в первый раз. Ему иначе неинтересно... Думаешь, я не понимаю, что я пьянь и голь, и отец у меня был пьянь и голь и дед... Но я сам все решаю: плевать, что до меня; мне так жить нравится.

- Генетика, - сказал кто-то.

- Жопа ты! - ласково ответил пьянь и голь. - Жопа! Когда я выбрал свой путь, ее еще у нас не открыли... Хотя тот еврей горох давно посеял, а потом сказал, что никакой разницы - горох, человек или курица. Ну, сообрази - это умно? Я тогда еще в девятый ходил. Я понял, что могу разбить еврея и его науку, у меня голова все тогда складно придумала, но на хрена мне это надо? Я не подчиняюсь ни гороху, ни другой глупости. Я сам живу, как решил. Мог стать ученым, а не захотел, и все. Неинтересно это мне.

- Я тоже слышал про этот горох. Дурь...

- Человек сильней науки, это точно. Нет такой силы, чтоб взять и из меня сделать не меня. Что я, дамся что ли? Вот это и есть генетика, бубнил кто-то.

Они загудели, возбужденные мыслью не даться науке, не подчиниться ей, заразе такой. И я поняла: большой драки не будет. Они все заодно. Накостыляют только тому, кто упорствует за генетику.

Я не заметила, как они ушли, полиэтилен шелестел в мою сторону, значит, ветер был западный. Уже темнело - ведь кончался август, пришла внучка, стала канючить, чтоб я отпустила ее еще погулять, я не разрешила. Тогда она взяла мяч и стала лупить им в стенку. Наша собачья будка (дача) стала дрожать и предсмертно стонать, мне жаль было времени тишины, поэтому я и поймала брошенный мяч. Почему-то приятно было ощущать в руках молодой трофей. Я крикнула внучке: "Лови!", - она подпрыгнула, но мяч с крылечка пошел высоко, легко перелетел ограду участка и шлепнулся прямо в полиэтиленовую тайну.

- Пошли-ка за мячиком, - сказала я девчонке.

Я шла по кромке крапивы, та мне что-то шелестела, девчонка бежала впереди и уже перелезла через низкий заборчик, который разделял наши участки. Собственно, мне можно было и не идти, пока я добрела до заборчика, внучка уже возвращалась с мячиком; идти дальше не было смысла.

Но я перелезла через оградку и, жалясь крапивой чужого участка - мы-то с ней знакомы не были, - подошла к тому, что фактически заняло место будущей бани. Это была просто-напросто огромная двуспальная кровать, поставленная вверх ногами, отчего и не была узнана. Ее низкие закругленные спинки глубоко вгрузли в землю. В такой позиции кровать была похожа на свинячью поилку, которую я наблюдала в детстве, живя по соседству с "оборотистой кулачкой" (так называла ее улица) и "которую, слава Богу, не победить" - так говорила о ней бабушка.

Приезжая домой уже студенткой, я спрашивала: "А не победить и слава Богу жива?" "Жива! Жива!" - отвечала бабушка, и глаз ее посверкивал победно. Так вот, без матрасов и вверхОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com