Кровь Марса - Страница 4
Проходя мимо витрины, подсвеченной таким образом, что идущим мимо нее по тротуару больше было видно свое отражение, чем спрятанный за стеклом товар, Пятак тормознул. Из витрины на него пялился гигант, словно надутый изнутри. Лицо – Гаргантюа и Панта грюэль отдыхают! Пять подбородков, усеянных бородавками, губы, словно две огромные лепешки, нос – громадная расплывшаяся по лицу нашлепка, глазки, заплывшие в складках жира… Омерзительно. Хотя, с другой стороны, он не мут, и это радует. Если бы при рождении его признали мутом, то или сразу же прикончили – бывают такие муты, что жизнь им вообще противопоказана, – или по достижении десяти лет отправили бы вниз – на самое дно, в те места, где, по слухам, обитают каннибалы. Все кубалы ниже сотого этажа – трущобы, хотя, говорят, если долго идти по нижним кубалам в одну сторону, можно выйти к морю. Там, как на самом верху, светит солнце и, судя по обще образовательной программе, еще водятся птицы…
Пятак, повернувшись, взглянул вдоль туннеля, но Шкипер уже проскочил за угол, к терминалам, и ему ничего не оставалось, как поспешить за приятелем. Однако стоило Пятаку шагнуть за угол, как он замер, завороженный открывшимся ему зрелищем. Терминал. Огромная площадь размером с целый кубал, куда вливалось с десяток туннелей. Посреди площади в ряд выстроились автоматы оплаты. Здесь проходила граница района, и те, кто ехал дальше, должны были, притормозив, оплатить в автомате дорожную пошлину. Но не сам вид терминала пленил Пятака, а свободное пространство – огромное свободное пространство.
Среди стоящих в очереди машин крутились малыши с тряпками и пшикалками полироли. Они пытались протирать стекла за мелкую монету. Потом Пятак увидел Монаха и Персика. Выскользнув из прохода метрах в двустах от угла, налетчики тут же отловили пару малышей и, надавав им тумаков, отобрали тряпки и баллончики с аэрозолью, а потом направились в самую гущу машин, пробираясь к цели. Шкипер, не заморачиваясь с «реквизитом», поспешил за ними следом. Пятак не спешил. Его дело будет последним. Вместо того чтобы броситься вперед, лавируя среди машин, что при его габаритах было бы весьма затруднительно, он неторопливо прошелся по тротуару, высматривая ревнивых охранников, которые могли рвануть к подозрительным великовозрастным «мойщикам». Всегда мог найтись какой-нибудь придурок, решивший сунуть нос в чужие дела. Для того чтобы заранее отбить такое желание у любого «героя», Пятак поигрывал битой. Он прошел к линии автоматов оплаты, бетонным рифам, сдерживающим автомобильный поток. Сотни электромашин самых разных размеров и моделей. Воздух был перенасыщен озоном.
«Интересно, как Монах найдет необходимый автомобиль? – пронеслось в голове Пятака. – Хотя наверняка Черныш это продумал. Он всегда обо всем помнит. Не голова, а комп!» И Пятак с тоской вспомнил о голоигре, которую из-за этого похода вынужден был оставить на самом интересном месте… Ну ничего, еще какие-нибудь полтора часа… и ближайшую неделю его никто трогать не будет.
Поравнявшись с первым из автоматов, Пятак повернул, словно собирался перейти на другую сторону туннеля. От Монаха и Персика его отделяло автомобилей десять. Он отлично видел, как те остановились возле большой фуры. Монах о чем-то заговорил с водителем, а Персик, вскочив на капот, принялся усердно протирать стекло. Судя по всему, это и был клиент, хотя Пятак ожидал совершенно иного. Фура казалась слишком большой – здоровенный перевозчик. Интересно, зачем такая машина понадобилась, если вся сумма войдет в маленький чемоданчик. Может, там есть еще чем поживиться, хотя товар – дело хлопотное, да и на сбыте прихватить могут. А впрочем, какая разница, они все равно пришли лишь за деньгами.
Пятак прибавил шаг. Вскрывать контейнер придется ему, а времени «на все про все» не так много. Ведь охранник, хоть сам и не полезет в драку, может вызвать фараонов. А у полиции с такими шустряками разговор короткий – на Марсе, на рудниках вечная нехватка народа. И что главное: те, кто живет ниже – муты, материал негодный. Они там, на рудниках, станут дохнуть как мухи, так что даже перелет свой не окупят, ну а те, кто выше, откупятся от любого суда. К тому же они неженки и богатеи. Марс не для таких.
Неожиданно Монах выхватил пистолет. Пятак побежал. Бах! Грохнул выстрел. «Для острастки!» – решил было Пятак, но, приблизившись, увидел, что ошибся – все лобовое стекло оказалось забрызгано кровью. Вильнув мимо последних машин, Пятак подскочил к кабине. Нет, сегодня, судя по всему, никаких героев. И то хорошо. Одно дело разобраться с перевозчиком, который рискует, другое, надавать битой невинному прохожему. Конечно, Пятаку было все равно, кого лупасить, но он бы предпочел не связываться с незнакомцами. Вот так врежешь человеку, а он потом невесть кем может оказаться.
А Монах явно нервничал. Это там, в бункере, он герой героем, а здесь… Резко обернувшись, он рявкнул на подходящего к машине Пятака:
– Где бродишь, толстяк?! Давай туда, – он качнул головой в сторону контейнера. Там уже Шкип возится. И поторопись! Через пару минут тут копы по-любому будут.
Не знаю, откуда у него такая уверенность, подумал Пятак. Обычно легавые на места происшествий приезжают, лишь заранее убедившись, что все герои конфликта уже разбежались. Но все равно медлить не стоило. Протискиваясь к задней дверце фургона, Пятак случайно бросил взгляд в кабину стоявшей рядом легковушки – этакий дорогой вариант прогулочной машины. Такие на этих уровнях редко встретишь. Там, на переднем сиденье, застыли двое. Тихо так сидели – пташки невинные. Носы опустили и словно прислушивались к чему-то, а вид такой, словно ни выстрела, ни нас они не видели.
Неожиданно кто-то впереди бибикнул, и лимузин этот медленно покатил вперед. Пятак едва успел ноги убрать. Вот так: что надо видят, что не надо – нет. Полный психологический фильтр информации. Как говорится: меньше знаешь, крепче спишь.
Пара шагов, и Пятак чуть не налетел на Шкипера, который, орудуя ломиком, пытался вскрыть заднюю дверь фуры. Взглянув на проволоку, которой были обмотаны массивные петли дверей, Пятак понял, что без него Шкипер тут до конца жизни провозится. Осторожно забрав у приятеля фомку, он поддел проволоку, мышцы его рук вздулись огромными буграми – рывок, и со скрежетом раздираемого железа проволока полопалась. Работа сделана, именно за этим он сюда и пришел.
Улыбнувшись, Пятак вернул Шкиперу фомку и снисходительно похлопал его по плечу – мол, расти браток, тренируйся, а потом решительно распахнул двери фургона. Внутри царила полутьма, но и то, что Пятак разглядел с ходу, ему сильно не понравилось. Он сразу понял, что в этот раз они влипли, причем влипли по-крупному, поскольку сразу, с краю, стояли сейф и стойка с автоматами. А дальше протянулся темный коридор, по обе стороны которого возвышались стены коробок.
Пятак покосился на машину, стоявшую сразу следом за фургоном – дешевую, потрепанную временем легковушку. К своему удивлению, он обнаружил, что водителя нет на месте. Чуть приподнявшись и заглянув в салон, он увидел, что водитель лежит на полу, вжавшись в узкую щель между приборной доской и сиденьями. Он лежал, крепко зажмурившись, и дрожал. Да, страх великое дело.
Тем временем Шкипер, пустив в дело универсальную отмычку и еще какую-то электронную хрень, занялся сейфом. Вот это его работа. Второго такого медвежатника еще поискать. Но так или иначе, а минуты три-четыре ему понадобится.
Пятак огляделся и, не заметив никакой непосредственной опасности, следом за Шкипером запрыгнул в фургон. Он и сам не мог сказать, что побудило его к этому поступку. Согласно плану, он, как обычно в таких случаях, должен был остаться снаружи на стреме, на тот случай, если кто-то из проезжающих преодолеет природный ступор и, проявляя свой гражданский долг, попытается закрыть Шкипера в контейнере.
– Ты чего? – удивился Шкипер.
– Ты трудись, трудись! – фыркнул в ответ Пятак. – А я тут пока пошурую. Может, тут еще чего ценного есть.
В первую очередь он взялся за автоматы. Но те оказались намертво закреплены в стойке. Да и бог с ними. Пятак всегда негативно относился к огнестрельному оружию. Как говорится, ружье всегда стреляет, на то оно и ружье… В общем, если кому нужно голову размозжить, то и биты вполне хватит. Он уже хотел было повернуть и занять свое место согласно плану, но в последний момент словно чей-то неслышимый голос подтолкнул его, позвал.