Кровь королей (СИ) - Страница 8

Окончательно успокоившись, Ниэмар побрёл обратно к дому парня-химеры. С одежды лилась вода, и она неприятно липла к телу. Но по пути она успела относительно высохнуть. Вздохнув, рыжий эльф вошёл под своды чужого дома. Первым же, что он увидел, был улыбающийся Рахель, воскликнувший:

- Красивое создание. Не ушёл?

- Нет, не ушёл, - вздохнул Ниэмар. Куда ему, в самом деле, деваться? Придётся терпеть. Но, может, этот дхаллас по крайней мере поймёт, что не стоит прикасаться к «созданию». Каким бы красивым оно не казалось.

Одно хорошо: похоже, в этом доме его не собираются пожирать. Хотя, мало ли, чего там хотелось этому парню сегодняшней ночью?.. Сегодня трогал, а завтра вцепится зубами в беззащитное горло.

========== Глава XI: Невинность ==========

Некоторое время спустя двери открылись; Рахель в радостном нетерпении бросился навстречу вошедшей женщине и тому самому мужчине-химере со шрамом. Ниэмар предпочёл забиться подальше в угол – ему не хотелось попадаться на глаза тому светловолосому. Но мужчина всё равно увидел эльфа – и покачал головой. Но сказать ничего Рахелю он не мог – потому, что держал на руках двух младенцев, завёрнутых в куски застиранного тряпья.

Стоявшая за его спиной женщина неуловимо походила на Рахеля, и не умалял этого сходства ни блекло-серый цвет волос, ни белые, чрезмерно светлые глаза. На её руках спали ещё двое малышей. Не говоря ни слова, она направилась к Рахелю, передавая тому своих детей – и тут же выбежала прочь. Она не попыталась заговорить с братом, даже не приостановилась, чтобы посмотреть на «красивое создание»: казалось, она куда-то спешила. Светловолосый мужчина вздохнул, направляясь к детской комнате.

Через некоторое время малыши – все четверо – лежали рядком в колыбели, и Ниэмару наконец-то стало понятно, отчего эта колыбель столь напоминала вытянутую лодку: иначе бы в ней не поместились четыре пусть даже столь маленьких существа. Светловолосый мужчина почти сразу же удалился, и Ниэмар впервые задался вопросом: кто он? Отец этих младенцев? Или какой-то родственник Рахеля? Пусть он и владел членораздельной речью, но предпочитал не говорить.

Малыши не кричали, как положено существам их возраста: они лишь тихо попискивали, как какие-нибудь маленькие котята. Рахель, видя интерес в глазах Ниэмара, заулыбался:

- Можно подойти.

Всё-таки в чём-то доверчивость Рахеля напрягала и даже пугала рыжеволосого эльфа. На мгновение промелькнула жутковатая мысль, которая, очевидно, даже не пришла в голову парня-химеры: что, если бы Ниэмар захотел убить этих детей? Схватить одного или двоих и швырнуть об пол, со всей силы, так, чтобы живые существа превратились в переломанных кукол. Ведь это так легко – убить не способное сопротивляться крошечное существо. Нет, разумеется, Ниэмар не собирался этого делать. Но неужели Рахелю не пришло в голову, что нимрас спокойно могут сделать нечто подобное лишь из неприязни к его народу?.. Поймав же себя на мысли, что он уже рассуждает о сородичах, как о неком обществе, к которому он не принадлежит, Ниэмар предпочёл перестать размышлять и просто приблизиться, чтобы посмотреть на спящих малюток.

Черты крошечных лиц были невыразительными, какими-то словно стёртыми: узкие щели ртов, плоские носы, едва заметные глазёнки… Волос на головах младенцев не было, а кожа была почти прозрачной, мертвенно-бледной. Несмотря на все эти явные уродства, малыши казались почти совсем обыкновенными. Интересно, почему же в книгах говорится о том, что детёныши химер – уродцы?

- Как их зовут? – полюбопытствовал Ниэмар, разглядывая крошечных существ. Рахель неопределённо повёл в воздухе рукой: он не мог говорить, не сопровождая эти слова привычными телодвижениями. Затем всё же сумел найти правильные слова:

- Нет имён. Не знаем, какие дать.

- Почему не знаете? – удивился Ниэмар. Тем временем одно из созданий проснулось и заёрзало, выпутываясь из тряпья. Рыжий эльф в немом ужасе смотрел на то, как из-под вполне обычной пелёнки показался хвост, более похожий на половинку жирного червя, чем на ноги младенца. Когда существо осталось голым, стало понятно: у него нет не только ног. Не имелось и пальцев на руках: они словно срослись между собой, скреплённые какими-то слишком толстыми перепонками. Отсутствовали даже намёки на какие бы то ни было половые органы. Рахель, всё так же нежно улыбаясь, вновь укутал омерзительное существо и пояснил:

- Не знаем, мальчик или девочка. Будет старше – будет имя.

Ниэмар поморщился и отошёл на другой конец комнаты, не желая находиться рядом с пищащими «червями». Неужели и Рахель когда-то был таким же уродливым созданием без ног и пальцев на руках?.. По сравнению с детёнышами он, взрослая химера, выглядел относительно привычно. Но ведь это искусный обман, так ведь? Не врали ведь те самые книги о неполноценности маленьких химер, так с чего бы им лгать об остальном? В частности, о том, что взрослые представители этого вида – лишь человекоподобные животные, не более.

- Хорошие, - улыбаясь, Рахель смотрел на эти комки плоти, похожие на недоделанные глиняные поделки криворукого гончара. Уродливые существа, не походящие на нормальных младенцев ничем, кроме крохотного размера. Увидь Ниэмар этих созданий при отсутствии рядом взрослой химеры, он бы решил, что вырастают они в каких-нибудь гигантских червей.

- Они хорошие, - повторил Рахель, настойчиво глядя на Ниэмара. В глазах химеры читалось недоумение и… обида? Что за глупость. Впрочем, говорят, что любящим животных сородичам свойственно приписывать своим любимцам разум и характер. На самом деле, ни у какого животного, сколь бы человекоподобным оно ни было, нет настоящего ума и чувств. Они могут походить на нимрас – но не более того.

- Хорошие? Они такие же мерзкие, как и все вы, - вновь сморщился Ниэмар. Рахель съёжился и потеряно посмотрел на попискивающих и копошащихся младенцев. Затем тихо повторил:

- Хорошие. Мои. Не ругай их. Им плохо.

Ниэмар умолк, невесть чего устыдившись. Всё же Рахель позволил ему остаться здесь, не причинил вреда, не сожрал, в конце концов, и даже вполне терпимо относился к оскорблениям в свой адрес. Тем временем прохладные пальцы сжались на запястье, и рыжий эльф невольно скривился. Рахель настойчиво поднёс руку «красивого создания» к одному из младенцев. Тот, высвободив крошечную ручонку без пальцев, цепко ухватился за палец Ниэмара. Странно, но вместо отвращения Ниэмар ощутил нечто другое. Тепло и лёгкое любопытство, смешанное с восторгом. И всё это исходило от одного маленького, уродливого существа…

- Маленькие говорят, касаясь. Как взрослые. Только они не умеют ещё этим управлять, - объяснил Рахель, отпуская руку рыжеволосого эльфа. Тот же молчал, понимая: уродливое червеподобное создание жалобно попискивает, и от него исходят волны непонимания. Оно не соображает, чем могло оскорбить рыжего аристократа, чем обидело… Заставив себя улыбнуться, Ниэмар погладил маленькую бесформенную ручку. После он высвободил свой палец и, распрямившись, гордо удалился в соседнюю комнату: не хватало ещё начать сочувствовать этим мерзким существам.

Хотя они всё-таки не виноваты в том, что родились такими уродами.

========== Глава XII: Стань другим ==========

Ниэмар, задержав дыхание, всё-таки нашёл в себе силы проглотить слипшуюся в ком кашу. И они питаются этой дрянью?! Да уж, неудивительно, что после подобного их тянет на мясо разумных созданий – если постоянно обедаешь, завтракаешь и ужинаешь одной кашей, то рано или поздно съешь всё, что угодно.

Рахель с аппетитом доедал свою порцию. Наконец-то угомонившаяся и переставшая вертеться четвёрка детёнышей мирно спала. Как объяснил парень-химера, едят такие дети крайне редко, не более раза в сутки, но помногу. Потом они всё время спят – до тех пор, пока не оформятся до конца руки, не появятся ноги и всё остальное. Крайне редко столь крошечные детёныши проявляют какую-то активность: по сути, они ведут себя так, как если бы ещё не вылупились из яйца.