Кровь черного мага 1 (СИ) - Страница 43

На ее лице отразилась смесь удивления и тревоги.

— Откуда ты знаешь?

— Я всегда угадываю имена, — отозвался я и вернулся к рисунку.

Вывел ещё символ. Но она вдруг стерла их все ладонью.

— Зачем вы это сделали?

— Давай лучше устроим над горами снегопад? — предложила она. — Вряд ли местным жителям понравилось бы возникновение на месте озера вулкана.

Ее палец заскользил по стеклу, рисуя иные символы. А я наблюдал, как вдалеке синее небо вдруг затянуло тучами и на горы обрушился снежный шторм. Я хмыкнул, дорисовал еще несколько символов. Тучи налились чернотой и в них засверкали синие молнии.

Маделиф пристально посмотрела на меня.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — спросила она. — Можно?

Протянула ко мне руку, потрогала мой лоб. Я увидел, как она нахмурилась, поджала губы. А потом стала шептать заклятия.

— Харди… — я услышал голос матери за спиной.

Заметил, как Маделиф бросила на нее убийственный взгляд. Показалось, что она скажет моей матери что-то грубое. Но вместо этого она спросила:

— Вы узнали, из-за чего мы остановились?

— Поезд сбил оленя… Скоро продолжим путь.

— Вот и замечательно. У вашего сына, кстати, жар. Ему нужно отдельное купе. У вас есть необходимое лекарство?

— Да, я всё сделаю. Спасибо за заботу. Харди, пойдем. Быстрее, прошу тебя.

Она взяла меня за руку и потащила за собой. А у меня было чувство, что эти двое прекрасно знакомы и подразумевали гораздо большее за произнесенными словами.

Мы вошли в купе, в котором уже не было отца и старшего брата. Мама налила в стакан воды, достала флакон и, капнув туда несколько капель, протянула мне.

— Не буду больше это пить, — произнес я.

Увидел как у нее задрожали руки.

— Харди, пожалуйста, иначе ты совсем разболеешься.

— Я не болею, — твердо заявил я. — Замечательно себя чувствую.

Поезд издал гудок и тронулся. Мама чуть не расплескала содержание стакана. Я отвернулся к окну, снова стал водить пальцем по стеклу, на котором от символом начала расползаться изморозь. Зеленые поля вдруг поглотил туман, сгустившийся настолько плотно, что ничего видно не было, потом все вокруг потемнело и в стекло заколотил снег. Где-то над нами оглушительно разорвалась синяя молния.

— Харди, пожалуйста, — я на миг обернулся к матери, увидел на ее лице отчаяние и как по щекам катятся слезы. — Пожалуйста. Иначе нас всех убьют.

— Меня — нет, — сказал я.

— Тебе все равно, что меня и отца лишат жизни? — прошептала она. — Убьют всю нашу семью?

— Мои братья и сестры меня ненавидят. Отец — меня не любит. Ты…

Мы смотрели друг на друга, и я не мог понять, что мы чувствуем друг к другу. Заглянув в глаза матери, я взял из ее рук стакан, выпил, зная, что будет дальше. Уже отключаясь, я успел увидеть, как тьма рассеивается и как поезд останавливается у подножия Шафберга на станции, с которой мы уехали час назад.

Сквозь дрёму я слышал как мы пересели в горный поезд, который повез нас на вершину. Слышал как кричали разозлившиеся мои братья и сестры, возмущенные незапланированным возвращением.

— Ждите в доме, нам надо решить проблему с Эгихардом, — услышал я усталый голос отца. — Пожалуйста. Потерпите еще чуть-чуть. Скоро всё разрешится.

— Нам надо обсудить произошедшее, Теодерих, — услышал я голос Маделиф Халевейн. — Пойдемте внутрь.

Скрипнула дверь заброшенного кафе.

— Ваши дети выходят из-под контроля, господин Райнер, — услышал я незнакомый мужской голос.

— Я обещаю, что всё улажу…

— Вы нам это уже давно обещаете, — ответил тот же голос. — Вы нас просили дать им всем шанс, но даже год назад было понятно, что вы уже не справляетесь с ними. Они вас не слушают. Это всё плохо кончится.

— Клянусь, я сегодня же переговорю с ними. Они не станут для вас проблемой…

— Вы занимаетесь самообманом, Теодерих. И с каждым днем вы всё больше загоняете себя в угол, просто отсрочивая их гибель. Их, а может и вашу собственную. Вы видели их глаза? Они уже готовы убить вас, своих родителей.

— Вы не можете! Не можете с ними что-либо сделать! Я заплатил вам огромную цену, чтобы их не трогали. Просто баснословную! — в возмущении выкрикнул отец.

— Не вы. Эгихард. И он — не ваша собственность, несмотря на то что он еще несовершеннолетний, а вы — его законный опекун.

— Он — мой! Я его создал. Я и мои многолетние поиски! А вы? Где были бы вы без его крови⁈ Вы лице…

— Мы заключили договор, господин Райнер, — холодным тоном оборвал мужчина. — Все ваши дети будут жить лишь до момента пока подчиняются вам, не выходят из-под контроля и не представляют угрозу окружающим. Вы согласились с этим. Вы знали риск, на который шли.

— Нет… Пожалуйста… — я вдруг услышал как отец зарыдал.

Это настолько поразило меня, что я окончательно проснулся и открыл глаза. Я лежал на знакомом диване. В центре кафе вокруг самого большого стола сидели мои родители и еще семеро светлых магов. Отец сидел закрыв лицо руками. Рыдания почти смолкли — он взял себя в руки.

— Что скажете вы, Мэйв? — обратился тот же мужчина к моей матери.

— Тише, — оборвала их Маделиф и прошептала. — Эгихард проснулся. Капли на него уже почти не действуют.

Я поднялся, и словно только сейчас осознал, что мы действительно вернулись на Шафберг.

— Как ты себя чувствуешь, Эгихард? — спросила Маделиф.

Я пожал плечами.

— Я действительно заставил поезд вернуться? — спросил я. — Мне это не приснилось?

— Отличное заклинание, — Маделиф с улыбкой подошла ко мне, положила руку мне на лоб и обернувшись к остальным едва заметно отрицательно качнула головой.

— Возвращайся домой, Эгихард, — сказал мне незнакомый маг. — Мы должны продолжить разговор с твоими родителями.

— Не пойду туда.

— Ты же хотел сюда вернуться! Зачем тогда устроил всё это? — раздраженно бросил отец. — Иди в дом немедленно!

— К ним — не пойду, — я хмуро смотрел на отца.

— Мы чего-то не знаем? — спросил незнакомый маг родителей. — Что произошло?

— Эгихард? — ладонь ласково Маделиф прошлась по моим волосам, но я молчал. — Твои братья и сестры причинили тебе зло? Хотели убить тебя?

Я с удивлением глядел на нее.

— Об этом не трудно было догадаться. Так что они сделали?

Я встретился взглядом с матерью и снова не ответил. Но Мэйв сама заговорила.

— Они выбросили его через окно в пропасть. Там около полукилометра…

Маги переглянулись.

— И вы нам об этом не сообщили?

Мать наткнувшись на взгляд отца, в котором смешалось злость и отчаяние, опустила глаза.

— Эгихард, — на меня смотрел один из магов. — Иди домой. Обещаю, твои братья и сестры не причинят тебе вреда. А если посмеют, заплатят своими жизнями.

Я вышел из дома, но помедлил, прислонившись спиной к закрывшейся за мной двери.

— Думаю, сегодня всё решиться окончательно, — услышал я голос одного из магов. — И без нашего участия. Потому что вы, Теодерих, отвернулись от того, что было вашей изначальной целью.

Я, задумавшись, неспеша пошел вверх. Тропу замело недавним бураном, но я так часто тут ходил, что знал, где она идет под снегом.

Едва я вошел в дом, как мне на голову набросили темный мешок, руки скрутили за спину, связывали веревками. Подхватили и бросили на стол, связав следом ноги. В головы сняли мешок, замотали рот шарфом. Рядом на стол поставили объемный отцовский саквояж. Старший брат раскрыл его. Передал сестрам какие-то странные колбы в металлической сетке, систему для переливания крови, иглы. Всё это происходило в полном молчании, словно они давно договорились, что каждый должен делать.

Ножницами срезали рукава на моих куртке и рубашке. Сестры соединили эластичные трубки с колбами, вставили с другого конца иглы. В каждую руку мне воткнули по три иголки. По прозрачным трубкам заскользила кровь.

Я встретился взглядом со старшим братом. Он взглянул на меня с ненавистью и торжествуя улыбнулся.

— Ну вот и всё, Харди. Наши никчемные родители больше не будут нам указывать. Сейчас соберем всю твою кровь до последней капли и продадим сами, без их участия, этим светлым уродам. Заставим их переписать дарственные на замки. А ты уже больше никогда не будешь мозолить нам глаза.