Критические статьи, очерки, письма - Страница 157

Письма Гюго к Жорж Санд проникнуты чувством глубокого уважения. Он внимательно следит за ее творчеством, отзываясь почти на каждое ее новое произведение.

Гюго совершенно чужда кастовость литературных школ. Великий романтик с восторгом приветствует такие произведения критического реализма, как «Госпожа Бовари», «Воспитание чувств». «Я люблю ваши книги, — пишет он Флоберу в 1869 году. — Благодарю вас за то, что вы мне их посылаете. Они полны силы и глубины. Те из них, которые рисуют современную нам жизнь, оставляют после себя сладкий и вместе с тем какой-то горький привкус». «Возвышенная мысль и подлинное мастерство прозаика — вот что я всегда ценю, — пишет он ему в 1874 году. — У вас я нахожу и то и другое. Читаю и буду перечитывать ваши книги».

На протяжении всей своей жизни Гюго всегда чутко улавливал в литературе все новое, горячо сочувствуя всяким исканиям новой тематики и новых форм. «Необходимо все шире раздвигать горизонты искусства — идти все выше, все дальше, двигаться все вперед», — пишет он в письме к Бодлеру.

Письма Гюго содержат ценный автокомментарий ко многим его произведениям и помогают восстановить творческую историю многих из них.

Ставя своей основной целью, чтобы создаваемые им произведения были доступными, понятными, действенными, Гюго в письмах ко многим своим корреспондентам стремится яснее раскрыть смысл, объяснить задачу этих произведений.

Интересными с этой точки зрения являются письма первых лет изгнания, касающиеся работы над «Историей одного преступления», «Наполеоном Малым», «Возмездием».

Значительное число печатаемых писем относится к проблемам, связанным с созданием «Отверженных». «Я борюсь со священником, торгующим ложью, и с судьей, пожирающим справедливость, — определяет писатель свою задачу в письме к Ламартину. — «Отверженные» задуманы мной как книга, в основе которой лежит идея братства, а венчает ее идея прогресса».

«Я хотел прославить труд, волю, преданность — все, что возвышает человека», — объясняет он Верону замысел «Тружеников моря».

«Это не английская книга, это книга общечеловеческая, — пишет Гюго по поводу своего романа «Человек, который смеется», — впрочем, ее можно считать и английской в том смысле, что в ней без всяких прикрас изображена одна неизвестная сторона истории Англии».

Последние письма Гюго периода изгнания относятся к лету 1870 года, к первому месяцу франко-прусской войны, и свидетельствуют о его патриотических чувствах, В письме к Мерису (26 августа) писатель выражает желание вернуться во Францию, «совершенно открыто, простым солдатом Национальной гвардии». Однако Гюго понимает, что его возвращение на родину может быть воспринято как примирение с Наполеоном III, поэтому он подчеркивает свою непримиримость к режиму Второй империи. «Это вовсе не снимает с меня зарока, — продолжает Гюго, понимая под словом «зарок» свою клятву вернуться во Францию лишь после свержения Наполеона III и установления республики, — я ни в чем не хочу содействовать правительству, но я хочу иметь свою долю участия в опасности, угрожающей Франции».

Он напряженно следит за ходом политических событий, страстно надеясь на предстоящую революцию, которая разрушит императорский строй и тем самым обеспечит победу Франции в войне с Пруссией. «Мы… готовы выехать в любую минуту, — пишет он своему сыну Франсуа-Виктору, — однако при одном условии, чтобы это не выглядело так, будто мы едем спасать империю. Главная цель — это спасти Францию, спасти Париж, уничтожить империю. И этой цели я готов отдать всего себя». «В Париж я поеду ради одного только дела — дела героического — ради Парижа, призвавшего на помощь революцию» (письмо П. Мерису 1 сентября 1870 года).

Как известно, Виктор Гюго возвратился во Францию 5 сентября 1870 года, на другой день после провозглашения республики. Вскоре он обратился с заявлением к генералу Трошю, в котором просил дать ему пропуск на передовые позиции обороны Парижа, для того чтобы поддержать мужество и героизм сражающейся Франции.

Письма В. Гюго, относящиеся к последним годам его жизни, свидетельствуют о том, что великий гуманист до конца своих дней оставался истинным демократом.

…юного якобита. — Называя себя якобитом, Гюго стремится тем самым подчеркнуть свою приверженность к абсолютной монархии.

…Тюильри — здесь: сад, примыкавший к дворцу Тюильри — резиденции французских королей.

…просьбой Диогена к… Александру… — Имеется в виду посещение Александром Македонским философа Диогена; на вопрос Александра, может ли он быть чем-либо ему полезен, Диоген, по преданию, ответил, что он просит только об одном — чтобы Александр отошел в сторону и не заслонял ему солнце.

«Берениса» — трагедия Расина (1760), в которой почти отсутствует драматическая интрига и все действие сосредоточено на внутренних переживаниях героев.

«Инес де Кастро» — драма Гудара де Ла Мотт, поставленная в 1723 г. и имевшая большой успех.

…его брат… — Имеется в виду Мари-Жозеф Шенье (1784–1811) — французский поэт и драматург.

…написал знаменитое письмо… — Речь идет о «Письме Людовика XVI членам Конвента», в котором приговоренный к гильотинированию король просит Конвент разрешить ему обратиться к французскому народу с просьбой об отмене смертного приговора. Письмо это было сочинено Андре Шенье в ночь на 18 января 1793 г. и опубликовано в газете «Journal de Paris».

Сынам, выросшим из посеянных… зубов дракона. — В греческом мифе об Язоне, возглавившем поход аргонавтов в Колхиду за золотым руном, царь Колхиды обещает Язону отдать ему руно, если тому удастся вспахать поле на огнедышащих конях и засеять его зубами дракона. Язон выполняет это поручение, но из посеянных зубов вырастают сыновья дракона — свирепые воины, которые начинают угрожать ему.

…Разгорелся крупный спор по поводу г-на Деказа… — Речь идет, очевидно, о полемике, завязавшейся после убийства герцога Беррийского в среде французских государственных деятелей по поводу обвинений, выдвигаемых против Деказа ультрароялистами, которые обвиняли Деказа в том, что он, будучи министром полиции, не предотвратил убийства герцога Беррийского.

…как змея в басне… — В басне Лафонтена «Змея и напильник» рассказывается о змее, которая вползла в лавку часовщика и принялась грызть напильник; под змеей Лафонтен подразумевает неумных и злобных критиков.

…только что появившуюся книгу. — Речь идет о сборнике Альфонса Ламартина «Поэтические раздумья», вышедшем в 1820 г.

…несчастным поэтом, написавшим «Молодую узницу»… — то есть Андре Шенье; «Молодая узница» — стихотворение, написанное им незадолго до казни.

…фиванское дитя… — В греческом мифе о Геракле, который был якобы уроженцем Фив, рассказывается о том, как в ранней юности он убил чудовищного немейского льва и снял с него шкуру.

По мысли гениальной женщины… — Подразумеваются высказывания г-жи де Сталь в ее книге «О Германии».

«Потерянный рай» — поэма Мильтона; «Генриада» — поэма Вольтера.

«Война мышей и лягушек» (VII–VI в. до н. э.) — греческая герои-комическая поэма, пародия на героический эпос.

Из пушки, которой Кальдерон вооружает солдат Ираклиуса, а Мильтон — падших архангелов… в «Оде на взятие Намюра» стреляют десять тысяч отважных Алкидов… — Речь идет о трагедии Кальдерона «Ираклий», героем которой является византийский император VII века Ираклий, поэме Мильтона «Потерянный рай» и «Оде на взятие Намюра» Буало, где отважными Алкидами, по имени Алкида-Геракла — храброго и сильного героя греческих мифов, названы французские солдаты.