Криминальное чтиво - Страница 13

Та же комната, только теперь она пуста. МЫ СЛЫШИМ ЗВУК ДУША в ванной комнате. КАМЕРА ДВИЖЕТСЯ к двери ванной. Мы видим Фабиану в белом махровом халате, в котором она польностью утонула. Она вытирает волосы полотенцем. Батч моется в душе, м видим очертания его обнаженного тела сквозь запотевшее стекло душевой кабины. Ванная комната наполнена паром. Батч закрывает кран и приоткрывает дверцу душа, высовывает голову наружу.

БАТЧ. Я думаю, я сломал ребро.

ФАБИАНА. Доставляя мне оральное наслаждение?

БАТЧ. Нет, кретинка, когда дрался.

ФАБИАНА. Не называй меня кретинкой.

БАТЧ (монгольским голосом). Меня зовут Фабби! Меня зовут Фабби!

ФАБИАНА. А ну заткни пасть! Ненавижу этот монгольский голос.

БАТЧ. Ладно, ладно, простите, беру свои слова обратно! Не передадите ли полотенце, мисс Прекрасный Тюльпан?

ФАБИАНА. Вот так мне нравится, называй меня «тюльпан». Тюльпан гораздо лучше, чем монголка.

Она заканчивает вытирать волосы и оборачивает полотенце вокруг головы как тюрбан.

БАТЧ. Я не называл тебя монголкой, я назвал тебя кретинкой, но потом взял свои слова обратно.

Она передает ему полотенце.

БАТЧ. Мерси боку.

ФАБИАНА. Батч?

БАТЧ (вытирая голову). Да, пирожок мой?

ФАБИАНА. Куда мы поедем?

БАТЧ. Пока не знаю. Куда захочешь. У нас теперь куча денег. Ну, конечно, не столько, чтобы мы могли всю оставшуюся жизнь жить как короли. Я думаю, нам стоит отправиться куда-нибудь на тихоокеанские острова. Там этих денег нам хватит надолго.

ФАБИАНА. И если мы захотим, мы можем поселиться на Бора-Бора?

БАТЧ. Ясное дело. А когда тебе надоест Бора-Бора, мы переедем на Таити или в Мексику.

ФАБИАНА. Но я не говорю по-испански.

БАТЧ. Ты и по-бораборански не говоришь. И потом, мексиканский язык очень легкий. Donde esta el zapataria?

ФАБИАНА. И что это значит?

БАТЧ. Где здесь обувной магазин?

ФАБИАНА. Donde esta el zapataria?

БАТЧ. Отличное произношение. Ты сразу станешь моей маленькой mamaseta.

Батч выходит из ванной комнаты. Мы остаемся с Фабианой, она чистит зубы.

Батч продолжает говорить из другой комнаты.

БАТЧ (ЗК). Que nora es?

ФАБИАНА. Que nora es?

БАТЧ (ЗК). Который час?

ФАБИАНА. Который час?

БАТЧ (ЗК). Пора в кроватку. Сладких снов тебе, зернышко мое.

Фабиана чистит зубы. Мы наблюдаем за ней какое-то время. Внезапно она вспоминает о чем-то.

ФАБИАНА. Батч.

Она выходит из ванной, чтобы задать ему вопрос, и видит, что он уже в кровати, крепко спит.

Она смотрит на него.

ФАБИАНА. Неважно.

Она уходит из кадра, возвращается в ванную. В КАДРЕ остается спящий мертвецким сном Батч.

ЭКРАН ГАСНЕТ.

ИЗ ТЕМНОТЫ:

ТОТ ЖЕ КАДР, но на следующее утро. Батч все еще спит.

Фабиана чистит зубы, постоянно высовываясь из ванной комнаты, чтобы смотреть фильм, идущий по телевизору. Она в том же махровом халате, что и прошлой ночью. ПО ТЕЛЕВИЗОРУ: УИЛЬЯМ СМИТ и банда Ангелов Ада разбираются с целой армией вьетнамцев в фильме «НЕУДАЧНИКИ»[44].

Батч внезапно просыпается и рывком садится на кровати, как будто за ним гонится ужасный монстр. Внезапность пробуждения Батча пугает Фабиану.

ФАБИАНА. Merde! Ты меня напугал. Сон плохой приснился?

Батч трет глаза спросонья.

БАТЧ. …Да… ты до сих пор чистишь зубы?

ФАБИАНА. Ну ты же меня знаешь. Да, я чистила зубы всю ночь и все утро. По-твоему, со мной что-то не в порядке?

Фабиана возвращается в ванную, чтобы прополоскать рот.

Сарказм, содержащийся в последней фразе, остался незамеченным для туго соображающего со сна Батча.

Батч, все еще пытающийся продрать глаза, тупо взирает на Ангелов Ада, разносящих в клочья вьетнамский лагерь для военнопленных.

БАТЧ. Что ты смотришь?

ФАБИАНА. Фильм про мотоциклистов, не знаю названия.

БАТЧ. И ты это смотришь?

Фабиана входит в комнату.

ФАБИАНА. Одним глазком. А что, ты хочешь, чтобы я выключила?

БАТЧ. Да, сделай одолжение.

Она выключает телевизор.

БАТЧ. Еще слишком рано для всех этих взрывов и пальбы.

ФАБИАНА. А о чем он был?

БАТЧ. Откуда я знаю, это ведь ты его смотрела.

Фабиана смеется.

ФАБИАНА. Нет, тугодум, о чем был твой сон?

БАТЧ. А… я не помню. Я редко помню сны.

ФАБИАНА. Ты же от этого проснулся.

БАТЧ. Фабиана, я тебе не вру, я действительно не помню.

ФАБИАНА. Нет, вы только посмотрите на него – только проснулся и сразу начал ворчать. Я не сказала, что ты врешь. Просто странно, что ты не помнишь свой сон. Я всегда помню, что мне снится. Кстати, знаешь, ты разговаривал во сне.

БАТЧ. Я не разговариваю во сне. Что, я правда разговаривал во сне?

ФАБИАНА. Этой ночью разговаривал.

БАТЧ. И что я говорил?

Фабиана ложится на него.

ФАБИАНА. Я не знаю, я ничего не поняла.

Она целует Батча.

ФАБИАНА. Может, ты встанешь и мы закажем завтрак в этом ресторанчике, с блинчиками?

БАТЧ. Поцелуй еще раз, и я встану.

Фабиана нежно целует его.

ФАБИАНА. Удовлетворен?

БАТЧ. Ага.

ФАБИАНА. Тогда вставай, ленивец.

Батч слезает с кровати и начинает доставать одежду из чемодана, который принесла Фабиана.

БАТЧ. Который час?

ФАБИАНА. Уже почти девять. Когда приходит наш поезд?

БАТЧ. В одиннадцать.

Она смотрит, как он надевает брюки.

ФАБИАНА. Очень милые брючки. Давай ты оденешь к ним твою голубую рубашечку.

Он вынимает из чемодана голубую рубашку.

БАТЧ. Эту?

ФАБИАНА. Эту. Очень сюда подходит.

БАТЧ. Ладно.

Одевает рубашку.

ФАБИАНА. Я возьму большую тарелку блинчиков со смородиной и кленовым сиропом, еще яйца и пять сосисок.

БАТЧ (поражен силой ее аппетита). А пить что будешь?

Он заканчивает одеваться.

ФАБИАНА (об его одежде). Отлично смотрится. Пить буду – большой стакан апельсинового сока и чашку черного кофе. А потом еще съем кусок пирога.

Батч роется в чемодане.

БАТЧ. Пирог – на завтрак?

ФАБИАНА. Пирог можно есть в любое время дня. Смородиновый пирог отлично сочетается с блинчиками. А сверху – такой тонкий-тонкий слой расплавленного сыра…

БАТЧ. Где мои часы?

ФАБИАНА. Там.

БАТЧ. Нет. Их нет. Их тут нет.

ФАБИАНА. Ты везде посмотрел?

Батч нервно и беспорядочно перебирает содержимое чемодана.

БАТЧ. Да, везде, везде, черт бы тебя побрал!

Он начинает расшвыривать одежду.

БАТЧ. А что я делаю, по-твоему?! Ты их точно взяла?

Фабиана еле может говорить – она никогда не видела Батча в таком гневе.

ФАБИАНА. Ну… да… на столике…

БАТЧ. На маленьком кенгуру.

ФАБИАНА. Да, на твоем маленьком кенгуру.

БАТЧ. Но их здесь нет!

ФАБИАНА. (вот-вот разрыдается). Они должны быть там!

БАТЧ. Они просто обязаны быть здесь, но их здесь нет. Так где же они?

Фабиана плачет.

Батч начинает говорить тише, но от этого его голос звучит еще более угрожающе.

БАТЧ. Фабиана, это часы моего отца, тебе ясно? Ты хоть понимаешь, через что мой отец прошел, чтобы сохранить для меня эти часы?!.. Я сейчас не хочу об этом говорить… но он черт знает через что прошел. Все это дерьмо в чемодане – да горит оно огнем, но я особо напомнил тебе – не забыть часы моего отца. Ну, думай – ты взяла их или нет?

ФАБИАНА. Мне кажется, да…

БАТЧ. Тебе кажется? Ты либо взяла их, либо нет – ну так как?

ФАБИАНА. Тогда – я взяла.

БАТЧ. Ты уверена?

ФАБИАНА (дрожа). Нет.

Батч вне себя, он сжимает кулаки.

Фабиана КРИЧИТ и забивается в угол.

Батч хватает телевизор и БРОСАЕТ ЕГО об стену.

Фабиана КРИЧИТ В УЖАСЕ.

Батч смотрит на нее и внезапно успокаивается.