Крик молчания - Страница 33

Сердце Одри сжалось.

— Я подумаю об этом, Ивонна. Благодарю тебя. Ты очень добра. Спасибо, что постоянно посещаешь меня.

— Я с удовольствием делаю это. Однако мне пора уходить. Я навещу тебя и завтра, и мы поговорим еще.

— Рада буду видеть тебя. Ты настоящая подруга. Одри лежала очень тихо, размышляя над тем, что говорила Ивонна, когда послышался легкий стук в дверь. Подняв глаза, она увидела, как в комнату входила Лавиния.

Одри сжало грудь, каждая жилка в ней отчаянно забилась. Ее чувства, вероятно, отразились на лице, ибо Лавиния остановилась на большом удалений от кровати и выглядела довольно потерянной.

— Пожалуйста, не выгоняй меня, — выпалила она.-Я… я должна поговорить с тобой. Неподдельные слезы, выступившие на глазах Лавинии, размягчили сердце Одри. Вдобавок Лавиния была совсем на себя не похожа. Она выглядела почти неопрятно-волосы спутались, никакого макияжа, желтый льняной костюм сильно помят.

Одри не нашла в себе сил выгнать ее. Но и говорить она не могла. В конце концов Лавиния робко приблизилась к кровати.

— Не знаю даже… с чего начать, — выдавала она из себя, глядя в пол. Слезы сбегали по ее щекам и капали с ее носа. — Ты, должно быть, ненавидишь меня. Все меня ненавидят. Все, кроме Варвика. Он ведет себя… очень понимающе и заботливо.

— Он тебя любит, — промолвила Одри. — Верно, — кивнула Лавиния.-Я и сама могу это видеть теперь. Никогда не думала, что он меня любит по-настоящему. Мне казалось… В день свадьбы он сказал мне, что не хочет детей. Я была раздавлена. Я хотела родить ребенка. Но Варвик, казалось, интересовался только сексом. Я полагала, это было потому, что он не был способен на любовь после смерти твоей матери. Он даже тебя отослал в школу-интернат. Потом я заметила, с каким нетерпением ждал он твоего приезда на каникулы, и жутко ревновала его к тебе. Мне было ненавистно то, что ты занимала так много места в его сердце, — неохотно призналась Лавиния.

— Тебе не следовало этого делать, Лавиния, — доброжелательно проговорила Одри. — Мне-то казалось, что папа совсем не любит меня. Я только недавно сообразила, что ему трудно показывать свою любовь.

— Верно, он говорил мне об этом. Но и я думала, что он меня не любит, особенно когда по прошествии нескольких лет он как-то отдалился от меня. Секс потерял для него свое значение. У него появились новые интересы-гольф и коллекционирование произведений искусства. Я чувствовала себя покинутой. Я… я вытворяла… такие вещи, о которых глубоко сожалею.

У Одри сжалось сердце. Расселл, подумала она. Лавиния говорит о Расселле.

— Когда ты начала расцветать и особенно когда ты познакомилась с Эллиотом, я просто умирала от зависти. Я… я чуть не свихнулась. Я жаждала нанести тебе удар, тебе и Варвику. Если я заманю Эллиота в постель, думала я, мне удастся потешить дьявола, бушевавшего внутри меня. Но Эллиот даже не притронулся ко мне, Одри. Клянусь! Не сомневайся в его любви к тебе. Он любит тебя. И очень сильно. Я думаю, что он сам не знал, насколько сильно, пока все это не случилось. Во всем виновата я одна. И в твоем разрыве с Эллиотом, и в дорожном происшествии. Ты должна поверить мне!

Одри долго и пристально смотрела в ее дикие черные глаза, полные такой боли и раскаяния, пока ей, наконец, не стало ясно: Лавиния говорит правду! И от сознания этого у Одри появилось ощущение физической боли.

— Я верю, Лавиния, верю…

— Ну, и славу богу!-воскликнула она. — Слава богу! Может быть, после этого я смогу наконец жить в мире сама с собой.

— Лавиния…-позвала дрожащим голосом Одри с отчаянно бьющимся сердцем.

— Что?

— Не оставишь ли меня сейчас? Мне нужно кое-что сделать.

— Ну конечно. Еще раз большое спасибо, Одри, за то, что выслушала меня. Надеюсь, что однажды ты сможешь простить меня…

Как только Лавиния вышла, Одри схватила телефон, стоявший на прикроватном столике, и дрожащей рукой стала набирать номер.

— Эллиот Найт слушает, — раздался его голос на третьем гудке.

У Одри перехватило дыхание. Его голос звучал так ужасно… Так безжизненно и тускло… Совсем не похож на голос Эллиота.

Сердце Одри сжалось от раскаяния. И в этом виновата я… Я и мое дурацкое недоверие. Только невинный человек мог так страдать! Только невинный человек мог настаивать на своем, после того, как его так жестоко отвергли! Как же я была слепа!

— Эллиот?..

Тишина на другом конце линий поразила ее, как кинжал в сердце. Она почувствовала муки Эллиота как нечто осязаемое, разрывающее ей душу.

— Эллиот, я прошу прощения, — воскликнула она. — Я знаю, что ты не сделал ничего плохого. Прости меня за то, что я сомневалась в тебе. Я… Пожалуйста, приходи ко мне в больницу…

Затаив дыхание, она ждала его ответа, но Эллиот молчал. Когда наконец снова раздался его голос, задыхающийся от волнения, она поняла, что он пытался восстановить самообладание.

— Я уже лечу к тебе!..-услышала она. Он доехал за двадцать минут, установив несомненно новый рекорд, ибо больница находилась совсем не близко от Ньюпорта. Одри заранее обдумала, как она его встретит-теплой улыбкой и ласковыми словами. Однако после одного взгляда на его опустошенное лицо и обведенные темными кругами глаза она разрыдалась.

Какой-то момент Эллиот колебался, потом бросился к кровати, встал на колени и обнял ее.

— Ох, Одри, — простонал он.-Дорогая моя… моя сладкая любовь…

Они долго, очень долго сжимали друг друга в объятиях. В палату заглядывали медсестры, но, улыбнувшись, оставляли их в покое.

— И очень хорошо, что Расселл уехал в Новую Гвинею, — проговорил наконец Эллиот. — Ибо если бы он этого не сделал, я стер бы в порошок этого сукиного сына! Ничего удивительного, что ты сделала столь поспешные выводы. После того, что он тебе наговорил…

— И все же я должна была дать тебе возможность объяснить мне, — прошептала Одри, —как это ты оказался полуодет после того, как слег в постель с головной болью.

Эллиот кивнул.

— Я принял несколько таблеток и заснул как сурок. Меня разбудил стук Лавинии, но я не проснулся окончательно и поэтому впустил ее. К тому же она заявила, что беспокоилась о тебе и хотела убедиться, что ты хорошо устроилась. Но я не звал ее к себе, Одри.

— Теперь-то я это знаю… Но тогда я была ошеломлена таким совпадением: единственный раз, когда я не приехала на завтрак домой, появилась она.

— Никакого совпадения. Эдуард был у Варвика во время уик-энда и упомянул о диспансеризации персонала. Она точно знала, где ты будешь. Когда она попыталась соблазнить меня, я посоветовал ей опомниться, пока Варвик не развелся с ней. Потом я выдал ей все, что думаю о том как она вела себя по отношению к тебе. К тому времени, когда приехала ты, до нее, кажется, начало доходить. Она очень расстроилась. Не после твоей аварии она сильно переменилась. Поверь мне, Лавиния искренне раскаивается.

— Я знаю. Она навестила меня. Но не только она открыла мне глаза. Ивонна тоже…

—А… Она передала тебе мое послание? О том, чтобы ты не считала меня еще одним Расселлом?

— Да. Не знаю, как я вообще могла поверить, что ты можешь поступить, как он.

— Да и я не всегда был благороден, Одри. Но я изменился.

— Мойра изменила тебя, — спокойно констатировала она.

— Почему ты так говоришь?-поразился Эллиот. — Что ты знаешь о Мойре?

— Ивонна многое рассказала мне о Мойре. И о тебе.

— Обо мне? Она мало что знает обо мне.

— Разве? Она же была близкой подругой Мойры, Эллиот. А подруги доверяют друг другу свои мысли. Женщины в отличие от мужчин не боятся что, доверившись друг другу, станут предметом насмешек.

Его серые глаза затуманились, он на минуту задумался, а потом прошептал:

— Это должно быть любопытно…

— Ты вполне мог бы довериться мне, Эллиот, — мягко говорила она. — В этом ведь и заключается настоящая любовь. Нет нужды чувствовать себя одиноким или хранить темные секреты.

Он долго и пристально смотрел на нее задумчивыми глазами. Подняв ее руку, он заговорил тихим размеренным голосом: