Крик ангела (СИ) - Страница 5

Он запутался настолько, что больше не мог бездумно называть одних «нашими», а других «врагами», хотя подобное разделение и казалось естественным положением вещей от начала времен, таким же постоянным и незыблемым, как свет солнца над головой или земная твердь под ногами. Так было раньше. Так больше не было.

Возможно, Армагеддон все-таки произошел, тихий и никем не замеченный, потому что прежний мир и на самом деле кончился. Все изменилось. С этим стоит разобраться, и Азирафаэль обязательно разберется. Когда-нибудь. Когда у него будут на это силы и свободное время.

Сейчас куда более важным было другое.

Азирафаэль осторожно выпустил крылья и сплел из них вокруг Кроули надежный кокон, пропитанный остатками благодати и структурируемый вибрацией ангельского крика. Отличный поддерживающий кокон, почти что гнездо, внутри такого любой ангел сразу почувствует себя в комфорте и безопасности. Даже падший. Ну а не падший — тем более, но об этом лучше подумать потом, иначе может возникнуть слишком много неуместных вопросов, разбираться с которыми сейчас у Азирафаэля нет ни времени, ни сил. Когда-нибудь потом. Возможно.

Если бы у него было достаточно сил и благодати, он бы просто залил ими кокон с Кроули под завязку, а дальше позволил бы времени взять всю работу на себя. Времени и благодати. Этого конкретного демона благодать не убивала (и не будем думать о том, почему так, это лишние мысли), а мы же помним, что все неубивающее делает только сильнее, не так ли? Именно что так, люди же это не на пустом месте придумали, для них работает, а ведь их оболочки по образу и подобию… Насчет оккультного тела Азирафаэль не был уверен, но эфирное точно потихоньку восстанавливалось бы и вытянуло за собой остальные, человеческая оболочка до тех пор просто пребывала бы в своеобразном спящем режиме, дожидаясь, пока Кроули не придет в себя и не сможет сам о ней позаботиться. Азирафаэлю оставалось бы просто обеспечивать ему должное количество благодатной внешней подпитки, раз уж так получилось, что этот конкретный обладатель черных крыльев нуждается именно в ней.

Но в том-то и дело, что сейчас благодати у Азирафаэля не было. Почти совсем. Как и сил. В итоге он ничем не мог помочь на верхнем плане: оба тонких тела Кроули пребывали в закукленном и словно бы законсервированном состоянии, стремясь сохранить сами себя насколько возможно. А человеческая оболочка собиралась развоплотиться, если Азирафаэль не предпримет каких-нибудь экстренных мер.

Если человеческое тело Кроули умрет, тот снова окажется в Аду. И, судя по всему, ему вряд ли понравится такое развитие событий. Сатане — тому да, тому это точно понравится, он, похоже, любитель грязных шуток. Но не Кроули.

А значит, тело Кроули не должно умереть.

Для пробы Азирафаэль щелкнул пальцами, но ничего не изменилось: Кроули по-прежнему оставался без сознания, эфирная сущность мерцающая, почти не просматривается, оккультный пульс нитевиден и аритмичен. Что ж, Азирафаэль не особо и надеялся. Это благодать, любовь и силы можно заливать просто так, чтобы было, они сами усвоятся и сделают все как надо, а с бюрократическими Верхними чудесами работать так нельзя, им нужна конкретика и точная нацеленность.

Если нет благодати и невозможно нащипать нужной пряжи из райских облаков, остается только лечить человеческую оболочку Кроули человеческими же методами. Ведь справляются люди как-то и сами, безо всякой чудесной помощи. Во времена Эдема — и то умудрялись справляться, а сейчас и вообще столько всего напридумано, что впадать в отчаяние просто смешно. Да и времени нет на него, на впадание это.

Устроив закутанного в кокон Кроули на диване при помощи подушек и свернутых пледов в полусидячем положении («Никогда не оставляйте находящихся без сознания пострадавших лежать на спине, ибо в таком положении при расслабленных мышцах могут перестать работать дыхательные рефлексы…»), Азирафаэль аккуратно вытащил из-под него свои крылья, сбросив часть перьев. Белые, конечно, но это условность, главное, что все-таки перья. А цвета Кроули все равно… не увидит.

Азирафаэль сглотнул. Стиснул зубы.

Глаза… глаза — это далеко не самое важное. Глазами займемся потом. Что там было в том учебнике, который он когда-то запомнил только ради того, чтобы не слишком выделяться среди профессиональных военных врачей? Тогда ему не нужны были знания, хватало и благодати, маленьких ангельских чудес, надерганных сверху конкретных ниток. Но если ты знаешь секретные слова и умеешь их правильно произносить — тебя принимают за своего и тебе намного проще проникнуть туда, где твоя помощь может оказаться действительно необходимой. Тогда было проще, и сил уходило меньше на порядок: он ведь имел дело только с человеческими телами, их легче чинить, а если и не вышло — слегка подтолкнуть освободившуюся душу в правильном направлении…

Вот и сейчас. Займись. Исключительно человеческим.

Что там из первоочередных мер еще? «Очистить полость рта и носовые проходы, зафиксировать язык при его западании…»

Азирафаэль содрогнулся и не смог удержаться от резкого, почти судорожного вздоха. Проморгался. Сделал глубокий вдох. Потом выдох.

Ему не надо было заглядывать Кроули в рот, чтобы убедиться в отсутствии там языка. Он видел это и так. На верхнем плане, когда распутывал линии и выравнивал слойки. Язык был вырван под корень. Тот жалкий обрубок, что там остался, никуда не западет и дыханию точно мешать не будет. Хоть что-то хорошее. А кровавые сгустки Кроули и сам выкашлял на белый пол еще перед Той Самой Дверью Того Самого Кабинета.

Так. Не думать. Дальше что было в том учебнике для военно-полевых хирургов? Или спасателей, он не помнил. Неважно. Важно другое: «Иммобилизовать и обезболить. По максимуму. Восполнить кровопотерю. Согреть. Обеспечить покой. И ни в коем случае не оставлять пострадавшего одного, потому что состояние может ухудшиться резко и неожиданно».

Иммобилизация есть, кокон надежный, кости зафиксированы. Покой и тепло тоже будут, это несложно, но потом. После того, как Азирафаэль разберется с аптекой.

Вернее, с тремя аптеками: ни в первой, ни во второй не нашлось всего необходимого. Лекарства из группы «А», строгая отчетность, ну да, следовало бы сразу понять. В третий раз Азирафаэль, уставший и раздраженный, предпочел не мелочиться и проинспектировал склад медицинских препаратов при центральном лондонском госпитале — и это оказалось удачным решением. Правда, теперь предстояло придумать, как и чем возместить им реквизированные лекарства и медоборудование (в аптеках он просто оставлял деньги на кассе), но об этом он будет думать потом. Когда-нибудь. Возможно.

Азирафаэль перетащил все необходимое в одно из кресел, а само кресло придвинул к изголовью дивана[6]. Устроился на краешке. Осторожно взял Кроули за руку, не менее осторожно освободил ее до плеча от всего лишнего. Учебник рекомендовал одежду срезать, но тут Азирафаэль следовать ему не стал: Кроули не был человеком и, в отличие от самого Азирафаэля, никогда не покупал человеческую одежду, предпочитая ее чудесить, тратя собственную энергию и то, что там у оккультных заменяет благодать. Одежда Кроули была плотью от плоти Кроули, срезать ее означало бы еще больше его ослабить. Поэтому Азирафаэль просто раздвинул ткань, словно на рукаве изначально предусматривался разрез от запястья и до плеча.

И почти не вздрогнул, когда коснулся пальцами ледяной кожи.

Это нормально, так и должно быть. Кровь — это жизнь, человеческие оболочки именно так и реагируют на крупные кровопотери и травмы: стягивают ценную горячую жидкость к сердцу и прочим важным внутренним органам, перекрывают периферические сосуды. Закон выживания. Кожа не так важна. Пальцы, даже руки — без всего этого можно прожить. Как и без языка. И без глаз… тоже.

Не думать!

Есть другое, о чем надо думать. Более важное.

Резиновый жгут бесполезен — кровотока в руках почти нет, вены плоские, схлопнутые, попробуй попади в такую. Не страшно. Все-таки быть ангелом довольно удобно: не обязательно ограничиваться слабым человеческим зрением, можно видеть сквозь кожу. И колоть строго в нужную точку и на нужные миллиметры.