Крестоносцы - Страница 12

– Не проблема, но надо их наблюдать. Все, ребята, вываливай из машины, – приказал он. – У нас здесь только один борт, обращенный к противнику, работает. Остальное самим придется делать собственными ручками. Парамон, возьми под наблюдение эти крыши справа, а ты, Леха, поглядывай сзади дома, метрах в пятистах отсюда. Петренко, вы чего все в банке маринуетесь? Вылезайте. Гранатомет может влупить. Они же нас тоже видят.

– Комбат запретил покидать машины.

– Ты все еще намерен его слушать?

– Амари-3, Амари-3, я – Герцог-6, – Джин услышала голос Майка в наушнике, – пробили коридор на площадь, а сейчас вывозим раненых. Приготовьтесь оказать помощь.

– Я готова, Майк. Как там?

– Довольно горячо.

Судя по интенсивности стрельбы, бой у больницы Эль-Зара вступил в самую яростную фазу.

– Молодцы амеры. – Михальчук прищелкнул языком. – Вот уже и раненых тащат. Наш комбат усрется, но в жизни не даст командочки пробить коридор на площадь. Мама миа, как говорится. Лишь бы чего не вышло.

– У них два тяжелых пулемета, снайперская пара, – возразил Парамон.

– Нам, брат, хоть ракетный комплекс сверху водрузи, мы из него стрелять не будем, ведь из Киева-то не разрешают.

– Исламисты палят между второй и третьей дамбами, – продолжил Михальчук через мгновение, глядя в бинокль. – Самих не вижу. Похоже, в углублении сидят. Зато пыль столбом и дым от выстрелов. Работают от углового дома. Видишь, – он передал бинокль Джин, – там еще ориентир заметный – три высоких пальмы, и из того сада правее здания школы.

– Вижу. – Молодая женщина кивнула.

– Спроси шефа. Он их может обстрелять, – предложил Михальчук. – Позиция у нас удобная. Стрелковым оружием не достанем, но из РПГ и ГП-25 можем запросто попасть.

– Хорошо. – Джин быстро передала по рации слова Михальчука.

– Амари-3, я – Герцог-6! Огонь разрешаю. Спасибо.

– Миха, ты спятил! – в украинский эфир снова пробился комбат Хмелев. – Я сейчас от Петренко узнал. Ты куда стрелять собрался? В тюрьму сесть захотел?

– Он говорит, по тебе тюрьма плачет, – прикрыв трубку рукой, пояснил сержант. – Вас не слышно, – громко сообщил он комбату. – Ничего не слышно. Повторите. Парамон, – кивнул мужчина товарищу, – давай.

В эфире послышался треск. Комбат Хмелев отключился.

– Ох-ох! – Михальчук вытер рукавом испарину со лба. – У него шага лишнего не сделаешь. Не спросят ли с него? Вот весь круг проблем комбата, а на жизни наших ребят ему пофиг. Кстати, ты заметил, Парамон, он давно не называл свой позывной. – Сержант усмехнулся. – Как думаешь почему?

– Забыл, – предположил тот.

– Не, я считаю, он намеренно шифруется. Никто из вышестоящих мужиков не догадается. Мол, нет его в эфире. Ну, генерал Собора послушает. И?.. Ни за что на свете не узнает по голосу Хмелева. Он не виноват, а только мы преступили закон.

– Может быть!

– Ладно, хватит болтать, – опомнившись, одернул Михальчук сослуживца. – Будем делать все как приказывает амер. Врежь-ка этим из ямки. Только тогда заткнутся!

– Сейчас сделаем, командир.

Один за другим прозвучали три выстрела.

– Дальше что? – кричал в трубку Петренко. – Комбат всех перевешает за одно место. Об этом ты не подумал?

– Как бы он сам не повесился со страха, – рассмеялся Михальчук. – Придется тогда сочинять легенду, как он в бою пал смертью храбрых. Слышь, а это чего за дым валит, а, Парамон? – Он поднес бинокль к глазам. – Бензовоз задели?

– Какой бензовоз?

– Тот, который в начале улицы припаркованный стоял.

– Я думал, он пустой.

– Видать, не пустой.

От бензовоза действительно столбом поднимался черный дым.

– Сейчас его рванет. Натворили дел! Смотреть же надо, Парамон. Говорил сто раз – война в городе, а не в поле, черт тебя подери. Жители вокруг. Надо делать на них поправку.

– Виноват, товарищ командир.

– Теперь нечего извиняться! – Михальчук махнул рукой. – Только исламистам помог, устроив им завесу. Они теперь активизируются.

Действительно, огонь гранатометчиков усилился.

– Я – Герцог-6, я – Герцог-6, – услышала Джин по рации. – На три часа горит бензовоз. Вы попали?

– Мы, Майк. Кто еще?

– В самом доме тоже начался пожар. Срочно вызываем пожарных. Видимость значительно ухудшилась. Будьте крайне внимательны.

– Приказано быть внимательными, – перевела она Михальчуку.

– Понимаем, – огрызнулся тот. – Только вот некоторые не понимают. – Парень зло посмотрел на примолкшего Парамонова.

– Вижу цель, сержант! – закричал Коновалов.

Прикрывшись люком, он вел наблюдение за позициями исламистов.

– Парамон, пали!

– Эх!

– Что?

– Долго. Скрылась цель-то. – Коновалов с досады махнул рукой.

– Значит, следующий раз просто кричи «огонь!», и все, – распорядился Михальчук. – Некогда тут действовать по уставу. Надо палить, а там как попадем. Парамон, ясно?

– Так точно.

– Ладно, не вешай нос. – Михальчук хлопнул его по плечу. – Тут в дерьмо вляпаться-то вообще раз плюнуть. Будем учиться на ошибках, прямо здесь, если дома не научились.

– Амари-3, Амари-3, я Герцог-6, украинская группа деблокирована. Мы эвакуировали пострадавших. Двое ранены, но один уже труп. Увы.

– Ваших деблокировали, – сообщила Джин Михальчуку. – К сожалению, один умер.

– Умер. – Тот сдвинул каску на затылок. – Кто? Ребята, у нас убитый.

– Сейчас узнаю.

– Огонь! – заорал Коновалов.

Сразу послышалась беспорядочная стрельба. К КПВТ присоединились три американских крупнокалиберных пулемета. Несколько минут все били в одну точку. Когда дым рассеялся, пыль осела, от боевиков, находившихся в укрытии, ничего не осталось.

– Фамилия убитого – Иванченко, – сообщил Майк по рации. – Джин, срочно требуется медицинская помощь. Переходи к нам, но только крайне осторожно. Пусть они тебя прикроют, а мы прикроем со своей стороны. Площадку для вертолета организовать не можем, поэтому будем поднимать на эвакуаторе.

– Фамилия вашего – Иванченко.

– Как? Славку Иванченко завалили? Сволочи. – Михальчук бешено сплюнул. – Ребята, Славку из второго батальона грохнули. Вот и потери у нас! Добегались, доигрались в миротворчество, козлы треклятые. Раненые кто? Тяжелые?

– Не знаю пока. Я сейчас пробираюсь к ним. – Джин взяла санитарную сумку. – Прикрой-ка меня на этой стороне. Меня встретят.

– Понял. Леха, Борик, – приказал Михальчук своим, – обеспечить кэпу прикрытие.

– Есть.

– Джин, – он повернулся к молодой женщине, – как доберешься, сообщи хоть, кто ранен. Сама понимаешь, товарищи, все давно знакомы.

– Обязательно сообщу, Саня.

– Ложись! – Коновалова как ветром сдуло с пункта наблюдения.

Из переулка, скрытого клубами дыма, выскочил пикап. Боевик произвел выстрел. Из его ствола вырвался двухметровый огненный факел, а из него посыпалась ярко-зеленая линия сплошных трассеров, похожих на луч лазера.

– Вот мать честная, – выругался Михальчук, придерживая каску. – ДШК, наверное. Прямо фантастический боевик. Никогда не видел такого в реальности. Только теоретически.

– Сейчас накроем их, не волнуйтесь. – Джин услышала в наушниках спокойный голос Майка.

Практически мгновенно с американской стороны загрохотал пятидесятый калибр. Михальчук взглянул в бинокль.

– Первая очередь мимо, – констатировал он. – Остальные попали в точку. Классно сработано. Коновалов, куда свалил-то? – крикнул парень своему пулеметчику. – Чего молчим-то? Давай, тоже огонь! Ага, смываются. – Он радостно кивнул Джин. – Надраили им задницы, а то выскочили тут с супероружием. Герои…

Не выдержав обстрела, оставшиеся в живых боевики снова скрылись в проулке, но общий бой продолжался. Боевики вели огонь из стрелкового оружия, а за завесой дыма весьма уверенно чувствовали себя их гранатометчики.

– Да, пожар надо тушить, – покачал головой Михальчук. – Иначе бить придется вслепую. Значит, только боезапас расходовать.

– Я пошла.