Кремль 2222. Кенигсберг - Страница 69

– Но зачем нужна атомная бомба?

– Портал нужно активировать. Есть предметы, обладающие особыми свойствами, – что-то вроде ключей. Это активирует потоки энергии. У меня ключей нет. Значит, энергию нужно принести извне. Причем, настолько мощную, что я не уверен даже в силе атомной бомбы.

Алхимик пнул ногой «автоклав»:

– Это преобразователь. В нем будет активирован боезаряд.

– В смысле – взорван? – осторожно уточнил Книжник.

– Да. В каком-то смысле.

Семинарист поглядел на Алхимика как на безумца:

– Мы же… Обратимся в пар…

Алхимик похлопал его по плечу:

– При ядерном взрыве от нас даже пара не останется.

– Спасибо, обнадежил.

– Но взрыва не будет. Энергию примет на себя это.

Старик указал на какое-то свечение по центру площадки, которое книжник поначалу принял за оптический обман. Какое-то синеватое марево, высотой с рост человека.

– Что это?

– Портал. Точнее, знак, что портал здесь появится – если приложить ключ. Или энергию.

Книжник подошел ближе, протянул руку. Ладонь прошла сквозь свечение, ничего не почувствовав. Он с сомнением посмотрел на Алхимика. Тот кивнул:

– Да, пока это просто свет. Но ты не представляешь, каких усилий мне стоило лишь чуть приоткрыть эту дверь. Не дверь даже – замочную скважину.

– Но почему именно здесь, на маяке?

– Неважно, где расположен портал в пространство Розы Миров, – выход не зависит от входа. Но на открытом пространстве безопаснее – хоть не засыпет, если что пойдет не так…

На подготовку ушла ночь. Алхимик разместил бомбу, выполнявшую роль ядерного источника питания в «преобразователь». Кэп не возражал. Он вообще вел себя на удивление тихо.

Книжник изо всех сил помогал Алхимику, с каким-то даже остервенением – как будто хотел заглушить в себе обессиливающие сомнения.

Он просто не верил.

Не верил в чудесное возвращение, обещанное Алхимиком. А мифическая Роза Миров была именно чудом – не объяснимым с точки зрения всего, что он знал, читал, испытал на собственной шкуре. В голове не складывалась физика описанных стариком процессов. Бывший семинарист просто не мог в одиночку совершить такой невероятный научный прорыв – пусть даже с помощью «допинга» в виде «живого янтаря».

А значит, приведенная в действие ядерная бомба просто убьет их – тех, кто наивно вознамерился покорить пространство и время.

И Книжник яростно продолжал переставлять оборудование, собирать его составные части под присмотром Алхимика – как будто ритуальное участие в такой «научной работе» могло рассеять сомнения.

Самое главное – это успокаивало остальных. Больше всего парень переживал за Пророчицу. Сам он успел пройти через множество испытаний, но сердце сжималось, когда он смотрел на хрупкую девушку, которой, возможно, суждено бессмысленно сгинуть в ядерном пламени.

Тягостные часы сомнений были оборваны словами Алхимика:

– Ну, что же, считай, готово.

Невероятное нагромождение трансформаторных катушек, древних компьютерных блоков и покрытых инеем охлаждающих трубок гудело низким электрическим звуком. Несколько толстых, облезлых от времени кабелей уходило в двери и дальше вверх, на вершину маяка.

– Пора открывать портал.

Алхимик подошел к стене и поднял рычаг рубильника, под которым сверкнул мощный электрический разряд. В лаборатории что-то изменилось.

Свет. Небывалое синеватое свечение шло от двери, ведущей в глубину маяка.

– Есть, – волнуясь, произнес старик. – Портал активирован, указана точка выхода. Осталось его только открыть.

Обвел всех лихорадочным взглядом. На старческой коже отражалось все то же синеватое свечение. И в этот момент Книжник поверил. Они действительно создали что-то невероятное – хоть сам он еще толком не понимал, что именно.

– Пора, – сказал Алхимик. – Надо подниматься к порталу. Я активирую ядерный заряд – и портал ненадолго откроется. Надо быть рядом, чтобы успеть пройти.

– Ну так идем! – решительно сказал Зигфрид. Развернулся, направившись ко входу в глубину маяка.

И тут же лабораторию сотрясло мощным ударом. Раздались крики, топот, обрывистые автоматные очереди. Во входную дверь из прочного стального листа заколотили пули. Можно было не сомневаться: против такого напора дверь долго не выдержит. Зигфрид остановился посреди лаборатории, потянулся к рукояти меча.

– Что происходит? – воскликнул Алхимик.

– Простите, – чуть наигранно произнес Кэп. – Но вы же не думали, что я и вправду стал паинькой?

Только теперь Книжник заметил пистолет в руке бандита. Как он его пронес? Зигфрид, вроде, обыскивал его…

Ствол был направлен прямо в затылок Зигфриду, и тому никак было не увернуться. Кэп не стал тратить время на пустые речи. И без того стал понятен его план: он втирается в доверие к Алхимику, проникает в лабораторию и ждет, когда будет запущен портал. После чего использует результат в своих целях. Кто его знает – надеялся ли Кэп просто уйти в другие миры вместе со своей бандой или хотел наладить стабильное сообщение с контролем над переходом – это осталось неизвестным.

Потому что Кэп первым выстрелил в Зигфрида. И дважды повторил смертельный выстрел в голову. У веста не было шансов.

Но долей секунды раньше Книжник вошел в уже знакомое измененное состояние. Время для него замедлилось, превратившись в тягучую патоку, и на этот раз семинарист не погружался в собственные ощущения.

Он сосредоточился на пуле, зависшей на полпути к голове друга. Рискуя переломать себе кости, парень ринулся наперерез девятимиллиметровой увесистой смерти. Пулю он настиг уже в полуметре от цели. Схватил жгучий кусочек металла и ощутил, как он неторопливо вращается в ладони. Потянул на себя и изумился – настолько велика была инерция маленького снаряда. Потребовались все силы, чтобы оттащить пулю в сторону, лишь немного изменив ее траекторию.

Пуля прошла в ладони от виска Зигфрида и продолжила свой неторопливый полет в стену. То же самое Книжник проделал с двумя последующими. После чего бросился к Кэпу, преодолевая навязчивое сопротивление воздуха и собственной массы.

Бандит застыл с пистолетом в вытянутой руке и злорадным выражением на обветренном лице. На этот раз колебаний не было. Приложив немалое усилие, Книжник согнул руку Кэпа в локте, уперев пистолетный ствол Кэпу в подбородок.

– Ты сам решаешь, нажать ли спусковой крючок, – мрачно сказал Книжник. Это был редкий случай, когда он не испытывал жалости.

Ему показалось, что на застывшем маской лице Кэпа появилось нечто, похожее на удивление. Но это не остановило его указательный палец, медленно, очень медленно тянувший спусковой крючок.

Звук выстрела в этом состоянии показался Книжнику размазанным гулом. Он наблюдал, как медленно пополз вниз отброшенный кожух затвора, как поползли из-под подбородка ленивые пороховые брызги вперемешку с густым, как грязная вата, дымом.

Воображение с содроганием нарисовало себе картину – как медленно, сперва пронизав язык, затем просверлив небо, раздвигая желеобразные ткани мозга, ползет к темени пуля.

Вскоре она показалась – аккуратно проколов фуражку, которую Кэп не снимал даже в лаборатории. Хаотично вращаясь, деформированный кусочек металла продолжил полет к потолку. А следом, отвратительно-прекрасным вулканом, из дыры брызнула кровавая жижа. И уж после лениво, как стартующая «летающая тарелка», стала подниматься в воздух фуражка.

И вдруг эта сюрреалистическая картина оборвалась – привычным грохотом выстрела и стуком упавшего тела. Еще секунду дребезжала упавшая гильза. Из под застывшего трупа расползалось багровое пятно.

– Что это было? – невозмутимо спросил Зигфрид. Меч, тем не менее, из ножен достать успел.

– Не видишь – застрелился, – мрачно сказал Книжник. – Совесть, видать, заела.

– Совесть? – отозвался Зигфрид. Направляясь к входной двери – Ну-ну.

Что там происходило – неизвестно, дверь находилась в конце хитро изогнутого коридора. По торопливым выстрелам, крикам и звукам захлопнувшейся двери, сдобренным лязгом засова, можно было догадаться: воин ненадолго вышел наружу. И вряд ли, чтобы беззаботно подышать свежим воздухом.