Крейсера - Страница 171

азил восторгов от рассказа мичмана Панафидина о своих приключениях.

- Не понимаю, ради чего вам пришло в голову рисковать, если мир уже подписан? Через месяц-другой вы были бы депортированы на родину в официальном порядке. Все русские любят взламывать двери, которые легко открываются обычным поворотом ручки. Впрочем, садитесь, господин мичман...

Он сказал, что известит посольство в Пекине о его появлении, денег на дорогу выдал только до Владивостока:

- Как-нибудь доберетесь. Желаю доброго пути...

Владивосток ничуть не изменился за время его отсутствия. Но Скрыдлова не было, адмирала отозвали в Петербург для работы в Главном морском штабе, вся морская часть теперь подчинялась Иессену. Сергей Николаевич решил, что сначала ему надобно навестить вдову каперанга Трусова.

Конечно, предстояло выдержать очень тяжелую сцену, но Панафидин принес в дом Трусовых и радостную весть для матери - ее сын жив, вот его чемодан, вот на мне, сами видите, его же костюм, возвращаю его любимый галстук. Вдова не стала выпытывать у него подробности гибели мужа на мостике "Рюрика", за что Панафидин остался ей благодарен.

- Эти проклятые крейсера, - сказала она за чаем. - Недаром я всегда их боялась. Холодные, железные, страшные, негде повернуться от тесноты... Куда же вы теперь, мичман?

- На крейсера! - отвечал ей Панафидин.

Иессен встретил мичмана приветливо:

- Но я должен сразу предупредить вас, что русский флот пережил такую страшную катастрофу, после которой не осталось кораблей, зато образовался излишек офицеров. Вакансий нет! Впрочем, - добавил контр-адмирал, - я не стану возражать, если кто-либо из командиров крейсеров похлопочет передо мною о зачислении вас в экипаж сверх штата...

Флагманская "Россия" тихо подымливала на опустевшем рейде, но там был уже другой командир; "Громобой" попал в капитальный ремонт, а из впадины дока еще торчали мачты "Богатыря". В отделе личного состава сидел незнакомый каперанг и чинил гору исписанных карандашей, вкладывая в это дело всю свою широкую русскую натуру. Казалось, навали тут карандашей до колена, он их все перечинит. Панафидин сказал, что, очевидно, сейчас существует некая "очередь" на крейсера, а потому он согласен, чтобы его в этой "очереди" учитывали:

- Я бежал из плена. И чист аки голубь.

- Вот вы бегаете, а нам лишние хлопоты. Я вас на учет не могу поставить, пока не придут документы.

- Откуда?

- Из Японии, конечно. Надо же нам знать, сколько вы там пробыли, чтобы соблюсти законность в жалованье. Плохо, что вы не дождались организованной отправки на родину.

- Чем же я виноват, что стремился на родину!

- Могли бы и потерпеть. Теперь же до прибытия из Токио нужной документации я вас в экипажи крейсеров не запишу... Панафидин пошел к дверям, но вернулся:

- Простите, что отрываю вас от серьезного дела. За предпоследний поход на "Рюрике" я был представлен к Владимиру... кажется, даже с мечами и бантом. Что в Петербурге? Утвердили там мое представление к орденуОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com