Краткое содержание произведений русской литературы I половины XX века (сборник 2) - Страница 22

Когда Алеша перешел в 4-й класс, случилось несчастье: был аресто­ван за причастность к «социалистам» брат Георгий. Он долго жил под чужим именем, скрывался, а потом приехал в Батурине, где его по доносу приказчика одного из соседей и взяли жандармы. Это событие стало большим потрясением для Алеши. Через год он бросил гимна­зию и возвратился под родительский кров. Отец сначала бранился, но потом решил, что призвание сына не служба и не хозяйство (темболее что хозяйство приходило в полный упадок), а «поэзия души и жизни» и что, может быть, из него выйдет новый Пушкин или Лер­монтов. Сам Алеша мечтал посвятить себя «словесному творчеству». Развитию его очень способствовали долгие разговоры с Георгием, ко­торого освободили из тюрьмы и выслали в Батурине под надзор поли­ции. Из подростка Алексей превращался в юношу, он возмужал телесно и духовно, ощущал в себе крепнущие силы и радость бытия, много читал, размышлял о жизни и смерти, бродил по окрестностям, бывал в соседних усадьбах.

Вскоре он пережил первую влюбленность, встретив в доме одного из родственников гостившую там молоденькую девушку Анхен, разлу­ку с которой пережил как истинное горе, из-за чего даже полученный в день ее отъезда петербургский журнал с публикацией его стихов не принес настоящей радости. Но потом последовали легкие увлечения барышнями, приезжавшими в соседние имения, а затем и связь с за­мужней женщиной, которая служила горничной в усадьбе брата Ни­колая. Это «помешательство», как называл свою страсть Алексей, кончилось благодаря тому, что Николай в конце концов рассчитал ви­новницу неблаговидной истории.

В Алексее все более ощутимо созревало желание покинуть почти разоренное родное гнездо и начать самостоятельную жизнь. Георгий к этому времени перебрался в ларьков, и младший брат решил по­ехать туда же. С первого дня на него обрушилось множество новых знакомств и впечатлений. Окружение Георгия резко отличалось от де­ревенского. Многие из входивших в него людей прошли через студен­ческие кружки и движения, побывали в тюрьмах и ссылках. При встречах кипели разговоры о насущных вопросах русской жизни, по­рицался образ правления и сами правители, провозглашалась необхо­димость борьбы за конституцию и республику, обсуждались полити­ческие позиции литературных кумиров – Короленко, Чехова, Толсто­го. Эти застольные беседы и споры подогревали в Алексее желание писать, но вместе с тем мучила неспособность к его практическому воплощению.

Смутное душевное неустройство побуждало к каким-нибудь пере­менам. Он решил повидать новые места, отправился в Крым, был в Севастополе, на берегах Донца и, решив уже вернуться в Батурино, по пути заехал в Орел, чтобы взглянуть на «город Лескова и Тургене­ва». Там он разыскал редакцию «Голоса», где еще раньше задумывал найти работу, познакомился с редактором Надеждой Авиловой и по­лучил предложение сотрудничать в издании. Поговорив о делах, Ави­лова пригласила его в столовую, принимала по-домашнему и представила гостю свою кузину Лику. Все было неожиданно и приятно, однако он даже предположить не мог, какую важную роль пред­назначила судьба этому случайному знакомству.

Сначала были просто веселые разговоры и прогулки, доставлявшие удовольствие, но постепенно симпатия к Лике превращалась в более сильное чувство. Захваченный им, Алексей постоянно метался между Батурином и Орлом, забросил занятия и жил только встречами с де­вушкой, она то приближала его к себе, то отталкивала, то снова вы­зывала на свидание. Отношения их не могли остаться незаме­ченными. В один прекрасный день отец Лики пригласил Алексея к себе и довольно дружелюбную беседу завершил решительным несо­гласием на брак с дочерью, объяснив, что не желает видеть их обоих прозябающими в нужде, ибо понял, сколь неопределенно положение молодого человека.

Узнав об этом, Лика сказала, что никогда не пойдет против отцов­ской воли. Тем не менее ничего не изменилось. Напротив, произошло окончательное сближение. Алексей переехал в Орел под предлогом работы в «Голосе» и жил в гостинице, Лика поселилась у Авиловой под предлогом занятий музыкой. Но понемногу начало сказываться различие натур: ему хотелось делиться своими воспоминаниями о поэтическом детстве, наблюдениями над жизнью, литературными пристрастиями, а ей все это было чуждо. Он ревновал ее к кавалерам на городских балах, к партнерам в любительских спектаклях. Возни­кало непонимание друг друга.

Однажды отец Лики приехал в Орел в сопровождении богатого молодого кожевника Богомолова, которого представил как претенден­та на руку и сердце дочери. Лика проводила все время с ними. Алек­сей перестал с ней разговаривать. Кончилось тем, что она отказала Богомолову, но все-таки покинула Орел вместе с отцом. Алексей тер­зался разлукой, не зная, как и зачем теперь жить. Он продолжал ра­ботать в «Голосе», опять стал писать и печатать написанное, но томился убожеством орловской жизни и вновь решил пуститься в странствия. Сменив несколько городов, нигде не оставаясь надолго, он наконец не выдержал и послал Лике телеграмму: «Буду послеза­втра». Они снова встретились. Существование порознь для обоих ока­залось невыносимым.

Началась совместная жизнь в небольшом городке, куда переселил­ся Георгий. Оба работали в управе по земской статистике, постоянно были вместе, посетили Батурине. Родные отнеслись к Лике с сердеч­ной теплотой. Все как будто наладилось. Но постепенно сменились роли: теперь Лика жила только своим чувством к Алексею, а он уже не мог жить только ею. Он уезжал в командировки, встречался с разными людьми, упивался ощущением свободы, вступал даже в случай­ные связи с женщинами, хотя все так же не мыслил себя без Лики. Она видела перемены, изнывала в одиночестве, ревновала, была ос­корблена его равнодушием к ее мечте о венчании и нормальной семье, а в ответ на уверения Алексея в неизменности его чувств как-то сказала, что, по-видимому, она для него нечто вроде воздуха, без которого жизни нет, но которого не замечаешь. Совсем отрешиться от себя и жить лишь тем, чем живет он, Лика не смогла и, в отчая­нии написав прощальную записку, уехала из Орла.

Письма и телеграммы Алексея оставались без ответа, пока отец Лики не сообщил, что она запретила открывать кому-либо свое убе­жище. Алексей едва не застрелился, бросил службу, нигде не показы­вался. Попытка увидеться с ее отцом успеха не имела: его просто не приняли. Он вернулся в Батурине, а через несколько месяцев узнал, что Аика приехала домой с воспалением легких и очень скоро умерла. Это по ее желанию Алексею не сообщали о ее смерти.

Ему было всего двадцать лет. Еще многое предстояло пережить, но время не стерло из памяти эту любовь – она так и осталась для него самым значительным событием жизни.

Леонид Николаевич Андреев 1871-1919

Как муравей – песчинка к песчинке – строил отец Василий свою жизнь: женился, стал священником, произвел на свет сына и дочь. Через семь лет жизнь рассыпалась в прах. Утонул в реке его сын, жена с горя стала пить. Покоя не находит отец Василий и в храме – люди его сторонятся, староста открыто презирает. Даже на именины к нему приходит только причт, почтенные односельчане не удостаива­ют батюшку внимания. По ночам пьяная жена требует от него ласк, хрипло моля: «Отдай сына, поп! Отдай, проклятый!» И страсть ее по­беждает целомудренного мужа.

Рождается мальчик, в память покойного брата нарекают его Васи­лием. Вскоре становится ясно, что ребенок – идиот; еще нестерпи­мее делается жизнь. Прежде отцу Василию казалось: земля кро­хотная, а на ней он один, огромный. Теперь эта земля вдруг населя­ется людьми, все они идут к нему на исповедь, а он, безжалостно и бесстыдно требуя от каждого правды, со сдержанным гневом повто­ряет: «Что я могу сделать? Что я – Бог? Его проси!» Он позвал к себе горе – и горе идет и идет со всей земли, и он бессилен умень­шить земное горе, а только повторяет: «Его проси!» – уже сомнева­ясь в желании Бога облегчить людское страдание.