Красный вестерн - Страница 10

Более того. Куклу сурового охранника, сопровождающего дилижанс, Иржи Трнка делал с самого себя. Нужно ли другое подтверждение отсутствия у режиссера стремления обличить «вредоносный, буржуазный киножанр»?!

Состояние счастливой радости, в котором и современные зрители пребывают во время просмотра «Арии прерий», ныне может быть объяснено еще и тем, что для сценариста Иржи Брдечки мультфильм 1949 года стал своеобразным эскизом для игрового фильма 1964 года. В этом фильме вновь появятся Белокурый Герой, Черный Злодей и Незатейливая Красавица. В первом же кадре снова зазвучит неподражаемая ария прерий – та самая. А страсти вокруг бочки с золотом уступят место основополагающему конфликту виски с лимонадом…

То будет, безусловно, лучший вестерн под красным знаменем. Но до него еще пятнадцать лет. Пока же следует запомнить, что сорок девятый год в нашей истории стал поворотным. В коммунистической стране впервые появился фильм, где действие разворачивалось на Диком Западе. Снят он был не в метрополии, а в одном из ее сателлитов. Никакого обличения «буржуазного образа жизни» в картине не было – лишь искрометное веселье и буйство таланта.

По иронии истории, политической и художественной, появление скромного мультика случилось в год семидесятилетия Вождя и вполне могло рассматриваться чешскими товарищами как своеобразный подарок. Ведь любовь Сталина к вестернам была известна тем, кому надо. Может быть, именно это обстоятельство и спасло прекрасного режиссера Иржи Трнку.

В 1951 году на экран было выпущено всего три (!) советских художественных фильма, но были также и картины, русские субтитры на которые налагались исключительно для самого главного кинозрителя. Среди этих лент выделялись американские вестерны, самими названиями своими свидетельствовавшие о кинематографических пристрастиях Киномана № 1: «Парень из Оклахомы», «Техасские рейнджеры», «Додж-Сити», «Юнион Пасифик», «Вирджиния-Сити»…

Очевидно, в какой-то момент Вождь удивился, почему американцы романтизировали свою не столь уж и романтичную историю, а советские кинематографисты не спешат с созданием увлекательных кинозрелищ на материале только что победоносно завершившейся войны. Удивился и повелел исправить недоработку. Конечно, барнетовский «Подвиг разведчика» был замечательным приключенческим фильмом про войну. Но, во-первых, одной картины за пять лет все же маловато. А во-вторых, как бы мы сказали сегодня, не шпионский триллер был потребен Сталину, не любившему детективы. Ему нужны были широкие пространства, дикая манящая природа и всадники – хорошие и плохие.

Сценарий фильма было поручено написать Михаилу Вольпину и Николаю Эрдману. Классики советской литературы, испытавшие на себе все прелести коммунистического режима вплоть до концлагеря и ссылки, к тому же – евреи, были допущены к выполнению высочайшего кинозаказа в самый разгар государственной кампании «по борьбе с буржуазным космополитизмом». Драматурги, безусловно, понимали, что если главному зрителю что-то не понравится, им, придумавшим историю, припомнят все.

Вольпин и Эрдман старались.

Прежде всего они поняли, что Сталину нужен советский вестерн. Для этого необходимо адаптировать классические элементы художественной структуры жанра к советской довоенной и военной действительности. Одним из наиболее узнаваемых компонентов сюжетосложения в вестерне является конь – его образ, его фигура, его знак, его символ. В Советском Союзе, разумеется, невозможны дикие, неучтенные лошади. Нет здесь места и праздношатающимся всадникам. Но – существуют конные заводы. Они располагаются в дивных местах на юге страны. Лошадей там много. Есть и вполне учтенные всадники. Они растят лошадей, ухаживают за ними, а иногда выступают на соревнованиях и получают призы. Вот и все.

Остальное – дело таланта, которого Вольпину с Эрдманом было не занимать.

На должность режиссера был выбран Константин Юдин, и то было, надо заметить, отчаянное решение. Ведь до «Смелых людей» Юдин приключенческих лент, а тем более вестернов не снимал. Был знаменит своими комедиями, среди которых одна совершенно замечательная – «Сердца четырех». С военной темой, разумеется, соприкасался, но ни повторенный дважды «Антоша Рыбкин», ни «Близнецы» не указывали на режиссера как на мастера приключенческого жанра.

Дело тут заключалось не только в художественной прозорливости тогдашнего кинематографического начальства. Суть в том, что профессионализм мастеров советского экрана в ту пору ничем не отличался от профессионализма голливудовцев.

Подобно Джону Форду, замечательно снимавшему не только вестерны, но и гангстерские драмы, и исторические ленты, Константин Юдин сделал вестерн, художественный уровень которого не уступал блеску его предыдущих комедий. Просто он не мог иначе. Просто он был кинематографист до мозга костей. Просто в СССР, как ни парадоксально это звучит, существовал тогда не режиссерский, а продюсерский кинематограф. Конечно, продюсеров как таковых не было. Вернее, был. Один. Но его условия выполнялись гораздо более жестко, чем требования братьев Уорнер или Сэмюэла Голдвина.

Смотря сегодня «Смелых людей», поражаешься прежде всего именно профессионализму. Как точно выдержан жанр! Как правильно подобраны актеры! Как они хорошо работают! Как точно, по-вестерновски, взаимодействуют люди и природа!..

И уже потом, во вторую очередь, начинаешь изумляться тому, что картина Юдина – единственная свежая, свободная лента последнего сталинского пятилетия.

Взаимоотношения «Смелых людей» со временем, их породившим, резко отличаются от того, что имело место в случае «Секретаря райкома». В начале войны Пырьев мог себе позволить недостаточную почтительность к тому, «что нам дорого и свято». На рубеже сороковых-пятидесятых невероятной была сама мысль о том, что в кинематографе может появиться что-то живое, неподконтрольное. Все было регламентировано – драматургия, постановка, операторская работа, актерская игра, грим, костюмы, освещение, декорации…

И в этой-то атмосфере, когда даже классики, умудрявшиеся делать свободное кино и в тридцатые годы, выпускали «Белинского», «Жуковского», «Пржевальского» да «Мусоргского», Юдин снимает легкую изящную ленту, азартную и увлекательную!

Как это стало возможным?

Конечно, заказ Вождя – это заказ Вождя. Режиссер угодил своему главному зрителю – в 1951 году «Смелые люди» удостоились Сталинской премии. Прочим зрителям Юдин сделал еще больший подарок. В ситуации отсутствия нормальных отечественных картин люди глядели «Смелых людей» по десять раз. Но и потом, когда Вождь все-таки умер, а фильмов стало неизмеримо больше, эта картина продолжала в течение четверти века оставаться одной из любимейших на шестой части мира.

Это – именно юдинская заслуга. Повторилась история с «Сердцами четырех». Сделанные в 1941 году, задержанные с выпуском до сорок четвертого, они появились в последние месяцы войны и стали зримым выражением стремления людей к мирной, спокойной жизни, в которой «все стало вокруг голубым и зеленым».

Фабула фильма вполне советская. Есть конный завод. Есть молодой коневод Вася – горячий, импульсивный. Не вполне еще усвоил он правила жизни в социалистической стране и позволяет себя всяческие вольности. Не страшные, разумеется. Но и за них приходится ему держать суровый ответ пред старшими товарищами, любимой девушкой да и перед своей комсомольской совестью. А потом начинается война. Фашисты оккупируют городок и, разумеется, норовят прибрать к рукам лошадей. Но партизаны при решающей помощи смекалистого и храброго Васи срывают планы врага. Война кончается. Вася перевоспитывается, становится настоящим жокеем и побеждает на скачках.

Более того, в картине есть вещи не просто советские, а прямо-таки сталинские.

Так, в первой половине фильма возникает новый конный тренер Белецкий, присланный на замену старому заслуженному мастеру Воронову, деду любимой Васиной девушки Нади. Этот Белецкий с первого появления внушает всем подозрения, а в годы оккупации, конечно же, оказывается офицером германской разведки Фуксом.