Красный дьявол и Каменная чаша - Страница 15

   Когда Корт добрался до трактира, балки уже успели прогореть и крыша с треском обвалилась. Из узких окон выглядывали языки пламени. Кругом собрались люди, но никто не пытался тушить огонь. Возле самой двери стояли долговязый трактирщик и здоровяк-повар. Они молча смотрели, как сгорает их "Пегий Хвост".

   -- А, сержант, -- устало проговорил трактирщик, завидев Корта, -- как видите, я сейчас не принимаю.

   Корт сочувственно кивнул.

   -- Отчего случился пожар?

   Трактирщик посмотрел на него с глубокой скорбью. Глаза его были красны, как спелая малина.

   -- Сам не знаю, -- наконец сказал он, -- как-то слишком много всего для одного дня.

   Договорив, он вновь задрал голову и продолжил смотреть на огонь.

   -- Я почувствовал запах дыма, -- проговорил повар. Его глухой голос доносился как звон колокола, -- вышел посмотреть, все ли в порядке, а в зале столы горят и стойка уже занялась. Хью бродит возле столов и бормочет что-то. Потом лестница на второй этаж обвалилась...

   -- Кроме вас там еще кто-нибудь был?

   -- Человек, -- многозначительно проговорил трактирщик, -- хоть бы он там сгорел.

   Повар покачал головой, давая понять, что трактирщик сейчас не в себе.

   -- Вы следите, чтобы огонь не перекинулся на другие дома, -- приказал Корт стражникам. -- Вы же, -- он кивнул погорельцам, -- пойдете со мной. Я знаю одно неплохое место, где можно отдохнуть и хорошенько напиться!

   ***

   Олаф запечатал письмо и передал его Стефану. Тот вложил конверт в маленькую коробочку на спине ястреба и вышел на балкон. Прочитав заклинание, Стефан отпустил птицу. Взмахнув стеклянными крыльями, она скрылась из виду. Раньше хрустальный ястреб использовался только как охотник. Он выискивал определенную жертву и падал камнем на голову несчастному. Такие птички перебили многих вражеских генералов, пока песчаники не нашли защиту. Они стали использовать заклинание Темного Орла, способное перехватывать птиц-убийц в воздухе. Хрустальные ястребы стали бы бесполезными, если бы магистр Гилкрист, тогда еще подающий надежды молодой маг, не предложил использовать их в качестве курьеров. В случае гибели птицы, ящичек на ее спине вспыхивал и вся корреспонденция уничтожалась.

   -- Брат Стефан, -- устало позвал Олаф.

   -- Да? -- отозвался тот, возвращаясь в комнату.

   -- Что там с погодой?

   -- Будет буря, брат Олаф, -- вздохнул Стефан.

   -- Как долго она продлится?

   -- Сложно сказать, возможно, до утра.

   -- Будь она не ладна! Густав, что там у тебя?

   Брат Густав сидел на кровати, сжимая в руке зеленый лоскут.

   -- Они покинули город и сейчас движутся к западу, -- монотонно произнес он.

   -- Мы должны идти, -- сказал Олаф.

   -- Но, согласно уставу, мы обязаны доставить тело магистра Фостера в Нордфолк! -- напомнил Стефан.

   -- Ничего, придется нарушить устав, -- ответил Олаф, -- зайдем к командору Уоррету и в путь.

   -- Вещи собраны, -- сообщил Мартин, все это время возившийся с сундуком, -- все, что принадлежит магистру Фостеру, я оставил в его комнате. Нам же -- самое необходимое.

   -- Правильно, -- одобрительно кивнул Олаф. -- Берите сундук и спускайтесь в конюшню.

   Командор оказался у себя. Он сидел за столом, перебирая бумаги. Однако, от Олафа не скрылись следы крайней спешки. До его прихода Уоррет что-то писал, о чем говорили открытая чернильница и перо, небрежно лежавшее на столе.

   -- Слушаю, брат Олаф, -- Уоррет выдавил подобие радушной улыбки.

   -- Я пришел сообщить вам, командор, что мы покидаем резиденцию.

   -- Но тело магистра еще не готово для, -- Уоррет отвел глаза, -- путешествия.

   -- Тело магистра Фостера я оставляю на ваше попечение. Понимаю, что нарушаю устав, но у меня нет времени объяснять вам все причины.

   -- Вы хотите покинуть Доргхейм? -- спросил Уоррет.

   -- Да и немедленно, того требует расследование.

   -- Прошу меня извинить, брат Олаф, -- командор постучал пальцами по столу, -- но я вынужден отказать вам. Скажу даже больше. Вы находитесь под негласным арестом. Ваше передвижение ограничено стенами резиденции. В крайнем случае, вы можете выйти в город, но только при сопровождении группы рыцарей ордена.

   Уоррет продолжал постукивать пальцами и, как бы случайно, коснулся небольшого сапфира, искусно вделанного в поверхность стола. Он поглаживал его указательным пальцем, не сводя глаз с Олафа.

   -- Командор, -- улыбнулся Олаф, -- сегодня выдался трудный день, полный потрясений для всех нас. Не стоит делать его еще труднее.

   Уоррет поспешно убрал палец от сапфира, словно обжегшись. Он гневно посмотрел на старого рыцаря.

   -- Бегство, это не выход, брат Олаф, -- прошипел он, -- орден найдет вас, куда бы вы не направились. Я не считаю вас виновным, но если вы попытаетесь вырваться, то я должен буду принять меры.

   -- Я не бегу, командор. Чтобы вы ни думали, но моя совесть чиста. Я хочу найти истинного убийцу и заказчика, после чего сам предстану перед магистром Гилкристом с исчерпывающим отчетом.

   -- Очень жаль, -- проговорил Уоррет и, стиснув зубы, надавил на сапфир. Камень со щелчком ввалился в поверхность стола, а командор, застонав, схватился за дымящийся палец. -- Будь ты проклят, -- выдавил он.

   Олаф уже был у двери. По коридору гулкими шагами грохотали десятки ног. Олаф выскользнул из кабинета и побежал в сторону лестницы. Быстрыми прыжками он скакал через ступени, придерживаясь за каменные перила. Оказавшись внизу, Олаф замедлил шаг. Ему на встречу бежало пять братьев Покоя и Послушания. Завидев Олафа, они в замешательстве остановились и вопросительно посмотрели на него.

   -- Что здесь происходит? -- изумленно подняв брови, спросил Олаф.

   Братья молчали, затем один, по виду старший из них, неохотно проговорил:

   -- Ничего серьезного, просто командор объявил собрание.

   -- Поэтому вы бежите, сломя голову? -- продолжал напирать Олаф.

   -- Извините, брат, -- смутился старший.

   Олаф сердито покачал головой. Рыцарь понимал, что время дорого и сейчас прибегут еще и другие братья, но все же, он хотел уйти без драки.

   -- Будьте осмотрительней, -- наконец вздохнул он.

   -- Да, конечно, -- выпалил старший. Густо краснея, он обошел Олафа и вместе с остальными заспешил по лестнице.

   Дождавшись, пока они повернут и скроются из виду, Олаф побежал. Ловко скользя по отполированным плитам первого этажа, он завернул в коридор, который, по его памяти, должен был вести прямиком в конюшни. Высокие своды, горящие факелы и тишина, нарушаемая его сапогами. Он добежал до дверной арки. Деревянная дверь была распахнута и он, не сбавляя скорости, ворвался в помещение. В глаза ударил яркий свет множества факелов. За его спиной дверь захлопнулась.

   -- Брат Олаф, -- раздался знакомый голос, -- сдавайтесь!

   -- Черта с два, -- прошептал Олаф и сам удивился своему ответу. Факелы светили ему в лицо, но он, щурясь, осмотрелся. Все-таки он попал в конюшню. Несколько десятков магов-рыцарей преградили ему путь. За их спинами угадывались очертания повозок. Его кареты не было. Олафу сразу стало легче. Значит, братья выбрались из осиного гнезда. Теперь дело за малым -- нагнать их и, конечно же, выбраться самому.

   -- Командор, -- спокойно сказал Олаф. Его глаза уже привыкли к освещению и теперь факелы были скорее врагом, нежели помощником несчастных магов. -- Вы совершаете ошибку.

   -- Я следую уставу, брат Олаф, -- язвительно ответил Уоррет, видимо, не простивший ему шутку с пальцем. -- Вы, как священный рыцарь, должны прекрасно меня понимать и...

   Командор не успел договорить. Всегда спокойного и рассудительного Олафа пьянила сила, исходящая от факелов. С кривой улыбкой он взмахнул руками и, словно по его команде, рыцари почти одновременно ответили ему воплем, полным ужаса, им вторили перепуганные лошади. Языки пламени объединились и начали расти ввысь, щекоча своды потолка. Олаф понимал, что среди рыцарей обязательно должны быть маги, наделенные силой Огня, что через мгновение они придут в себя и смогут действовать, но старому монаху было достаточно этого мгновения. Он разбежался и прыгнул в пламя. Яркая вспышка осветила самые темные углы конюшни и внезапно исчезла. Все погрузилось во тьму.