Красные камни (СИ) - Страница 8

Валя Кунцевич снова пластинку поставил — "севастопольский вальс". И Юра к нам подошел, римлянку свою пригласил. А Валя — меня, и я согласилась, что здесь такого? Тем более в присутствии его, Валентина, законной жены. Милая девочка, внешне на меня похожа, и даже платье на ней такое, как на мне, юбка-"солнышко" и такая же пелеринка до талии и локтей, рукавов нет — тоже модный фасон этого лета, после того как Люся в Италии блистала и на обложки журналов попала. Конечно, лишь в хорошую погоду такое носить, и не на службу — хотя, а отчего нет, вот завтра в нем и пойду, вид вполне приличный и даже строгий по-монашески, если в помещении, а не на улице в ветер. Однако же, мой наряд из "РИМа" вчера лишь доставили — Валя, у тебя и там агентура есть? Мы конечно не склонны из-за такого скандал устраивать, как в иной реальности Жаклин Кеннеди и Элизабет Тейлор на какой-то важный прием в одинаковых платьях пришли, и было что-то непотребное — но если и другая информация подобным образом утечет?

— Я всего лишь хотел, чтобы Маша на тебя была похожа — серьезно ответил Валя — ты ведь наш идеал.

А у нее ты спросил? Хочет ли она такой быть — или другой? И вообще, Валечка, вот и музыка кончилась, на место меня проводи. А за танец спасибо.

Валентин Кунцевич. То же место и время.

Отлуп полный — а чего ж еще ожидать? И быть мне краскомом Иваном Варавой, из неснятого пока еще тут фильма "Офицеры".

Маша хмурит губки — только семейного скандала мне тут не хватает. Завидую Юншену — опекающему сразу двоих. Китаяночки уже обрусели совсем — и физиономии у них вовсе не "азиатские" узкоглазые и плоские, как мы обычно представляем (это у северян, монголов и маньчжур), а правильный овал с тонкими чертами и глаза миндалевидные, большие (характерно для южного Китая) — и одеты по нашему, на улице встретишь, так не отличишь от своих, тоже брюнеточки бывают, с южнорусскими корнями. Небольшой акцент лишь заметен — китайцы букву "р" не выговаривают, нет у них такого звука в языке. Но — "наш повелитель, наш господин". Спросил я у них, ради любопытства, если он один а вас двое, то как вы между собой ладите, хотя и сестры? А они даже не поняли, в чем проблема.

Слышал я, что был на Юншена сигнал, про аморалку. Так "инквизиторы" вмешались — а отчего Ли Юншен, как сознательный товарищ, не может помочь соотечественницам при их обустройстве в новом для них советском обществе? Тем более, что жалоб ни от кого не поступило, так в чем вопрос? И вообще, у товарища Ли Юншена с сестричками чисто дружеские отношения (а докажите обратное, вы свечку держали?). Так и длится, уже три года. Сестры Лан (по-китайски, "роза") и Куанг ("орхидея") живут вместе с девушками из "итальянской моды", числятся в штате "РИМа", даже на подиум уже выходили — а в свободное время на людях появляются исключительно втроем, вместе с Юншеном. Ну а мы — что делать будем, завидовать будем. А вернется Юншен домой и станет генералом — так и женится сразу на двоих, или у них не разрешено, китайцы ведь не мусульмане? Хотя я слышал, что у них мандарин прежде вполне мог иметь нескольких жен.

Маша дуется. Снова вальс — так пошли, потанцуем, что сидишь? Утешь бедного ухореза — а то день у меня с утра был тяжелый. Пономаренко наконец понял, что хотя "инквизиция" имеет право для своих задач привлекать любые Конторы и воинские части, все ж раздергивать "песцов" всякий раз, это не есть хорошо. Так что сейчас, уже под крылом "партийной безопасности" формируется спецподразделение (аналог "Альфы" или "Вымпела"), для работ на постоянной основе — "обнаружить, уничтожить, для допроса притащить". Командиром Юрка Смоленцев — после "Нахимова" и итальянских подвигов, другой кандидатуры просто нет. Ну а я, надеюсь, буду там все ж не рядовым. Каждое утро к десяти прибываю в расположение, разминка на плацу и тренировка — рукопашка, один на один, один против нескольких, группа против группы, затем прохождение полосы препятствий, со стрельбой по появляющимся мишеням, а в заверение "бой" с красящими шариками вместо пуль, команда против команды. И это короткая программа для тех, кто уже волчары с опытом, лишь форму поддержать — молодых гоняют едва ли не круглосуточно, чтобы нашу науку в рефлексы вбить. Так что с утра сегодня я и побегал, и подрался, и пострелял. Ну не обижайся, Машуня — ну прости, хотя не знаю, за что.

— Она красивая — сказала Маша — только своего мужа очень любит. Валя, ну как ты можешь?

А что я такого сделал — всего лишь, даму на вальс пригласил. Что никак не возбраняется. И знакомы мы уже давно, и работаем в одной конторе. Оправдываюсь — а сам думаю, вдруг теперь решит, а вот не буду на нее похожей быть, даже внешне? А она сказала такое, чего никак не ожидал:

— Валя, а в вашу службу девушек принимают? Если Лючия с мужем ходила даже на абордаж? Стрелять как ты, я не смогу — но разве вам медработник не нужен? Зато везде будем вместе.

Юрий Смоленцев.

Валя, анекдоты про поручика Ржевского не про тебя случайно? Смотри, доиграешься — если ума не хватит, на грани дозволенного удержаться. На войну бы тебе — так нет войны. Или есть уже — зачем нас Пономаренко вызвал? Сидим, культурно отдыхаем, и вдруг телефон — и в жизни так бывает, не только в советском кино. Хотя помню, что и в двухтысячных наши доморощенные капиталисты могли своих работников так напрячь, даже вечером или в законный выходной. А в этом времени хоть мобил не изобрели еще — и если нет тебя возле аппарата (а сидеть возле него в свое свободное время ты строго говоря, не обязан), то найти и напрячь тебя будет затруднительно.

Тут конечно, время сталинское и распорядок оригинальный — но все же, до полуночи обычно бдят столоначальники, а вдруг Сам позвонит? Если начальник нормальный, то держать при себе он будет пару-тройку особо доверенных сотрудников, владеющих информацией — а прочий личный состав отпустит по домам. И полночным страдальцам воздаст по справедливости, наградой, а уж транспорт, чтоб до дома доставить, подразумевается сам собой. Аня еще подходит под категорию доверенных, а Валя Кунцевич, это чистый боевик, моя бы воля, я и в Академию его не тянул бы, довольно ему указать на врага и сказать "фас", только клочья полетят от супостата. Я, стараниями Пономаренко, хоть и вступил на скользкий путь начальственной ответственности, но нет у меня сейчас незавершенных срочных задач, о формировании нашей команды я вчера рапорт представлял, сегодня ничего не изменилось. Ну а Лючия не доросла еще, чтобы за что-то отвечать (только, не дай бог, она услышит, что я так думаю). Значит, вывод — что-то где-то опять произошло. В газетах и по радио не было — не успели еще? Или что-то по тайному фронту?

Пантелеймон Кондратьевич был каким-то смурным. Что тревожно. Начальственную "накачку", особенно даваемую исключительно для мотивации, без намерения реально принять меры, пережить нетрудно. А вот если такое — значит, у самого Пономаренко сомнение есть. Или непонятки, что в итоге может вылезти на свет божий.

— Город Львов — сказал Пономаренко — есть информация, что там в ближайшем времени должно произойти что-то, отрицательно повлияющее на нашу политику здесь, в Москве.

Странные слова. Что значит "отрицательно повлияющее"? Вылазка врага — информация была бы четче. Неужели аппаратные игры? Кулуарные беседы, шушуканье по углам, намеки. Взять бы кого-то из шепчущихся, и тряхнуть как следует, ты что имел в виду? Так или не за что пока, слухи и сплетни. Или, что вернее, не принято трогать высоко стоящие фигуры без прямых и недвусмысленных доказательств виновности — а товарищ Сталин выходит, всерьез решил, что террор направо и налево, это не выход? И нам нужно эти доказательства добыть?

— Здесь делается все, что должно делаться. Вы проясните обстановку там.