Красная Шапочка для Волковых (СИ) - Страница 2

Интересно, кто эти красавцы? Неужели, военные? Не могу разобрать, что за фуражки… Пилоты? Или, может, моряки?

Чувствую на коже их голодные взгляды, и нутро сжимается… Сглатываю ком в горле, которое в момент пересохло.

Так, Лика! Только без паники! Два красавчика, это же лучше, чем один урод? Может, они мне помогут?

Главное чтобы помогли! А там — разберусь!

Стук в дверь и голоса меня пугают до чёртиков. Не могу вернуться к отцу! Не могу стать женой Хрюнина!

Чувствую, как глаза наливаются слезами, складываю руки в молитвенном жесте, прижимая к груди, не отдавая себе отчет в том, что мой довольно пышный бюст еще сильнее выпячивается. а я еще в этом дурацком костюме красной шапочки, который пришлось украсть у аниматора.

— Пожалуйста! Прошу вас, — шепчу одними губами, по щекам — соленые водопады, губы дрожат. — неужели вам меня не жалко? Меня отдадут старому уроду! Неужели… у вас нет сердца?

Один, тот который чуть пошире в плечах, кивает второму, тот чуть оттесняет меня от двери, и достает огромный чемодан.

— Надеюсь, ты гибкая, Красная шапочка, а? — говорит шепотом, подмигивая мне, почти касаясь губами моего уха, отчего моё тело простреливает словно током.

— Что?

Мурашки скачут как чумовые, стекая от затылка вниз, и в животе я ощущаю странный прилив тепла.

— В чемодан влезешь?

Боже, они хотят меня засунуть туда?

Из-за двери слышны голоса, кто-то продолжает долбить, требуя, чтобы двери открыли, они также долбятся и в соседние. Я выдыхаю — получается, те, кто за мной гонится не уверены, что я зашла именно в это купе.

— Слыш, Ром, вещи надо куда-то заныкать, а то догадаются.

— Бросай сюда, Влад, там не так много, я прикрою одеялом.

Из чемодана они достают пакеты. Там явно бутылки, сигары, шоколад. В общем, похоже на сувенирный набор. Ну еще и пара каких-то футболок, шорты.

Эти мужчины, конечно, выглядят просто обалденно. И где таких делают? Если бы такой собрался взять меня в жены, я бы, наверное, никуда не бежала…

Мне хочется найти единственного. Такого, который носил бы меня на руках. У которого глаза бы горели, когда он смотрел бы на меня. Я знаю, что такой мужчина есть. Он будет любить меня, будет нежно ласкать моё тело, умелыми руками доводить до экстаза…

У меня еще не было оргазма, никогда. Сама я себя себя не пробовала ласкать, потому что хочу, чтобы первым это сделал именно ОН. Мой единственный. Может, я, конечно дурочка, идеалистка…

— Эй, куколка, давай скорее, залезай!

Он не успевает сказать, как снова раздается стук в дверь.

— Открывайте, сейчас полиция придёт.

— Слышь ты, сейчас достучишься, я открою, мало не покажется. — неожиданно грубо кричит тот, которого, кажется, зовут Влад. — Мы устали как собаки, уже легли отдохнуть, какого хрена?

— Такого. Воришку ищем. Бегает тут одна, охотница за бриллиантами. Колечко у мужичка сперла.

— У нас точно никого нет. Мы бы заметили. Бабёнка бы не помешала, — красавчик в расстегнутой рубашке многозначительно мне подмигивает.

Он смеется нарочито громко, и я понимаю — маскирует скрип чемодана, в который я вхожу, на удивление легко. Да, конечно, приходится потрудиться. Складываюсь пополам.

Мне повезло, что в детстве я занималась гимнастикой и немного балетом, я очень гибкая. И стройная. В чемодан помещусь…

Всю жизнь я следила за своим телом, и точно не для такого как Хрюнин! Пусть не надеется!

Чемодан закрывается. Меня накрывает темнота. Куда-то двигают. Хорошо, что я все слышу.

Дверь открывается.

— Приветствую. Чужих в купе нет? — голос спокойный, может, это проводник? Явно не из тех, кто за мной гнался.

— Где бы им быть? — это один из красавчиков.

— Под кроватями глянь, и наверху! — говорят грубо, зло, это точно люди моего отца или самого Хрюнина.

— На каком основании, собственно, обыск?

— Да, может ордерок предъявите?

— Предъявим… ща так предъявим…

По звукам понимаю — завязалась драка! Этого еще не хватало!

Влад

Кулаки чешутся вдарить этому хамоватому шкафу в тёмных очках. Мужик, конечно, здоровый, но я и не таких уделывал.

Кровь кипит, и я расправляю плечи, наступая на него. Бугай хрустит кулаками. Чё, сучоныш, на слабо меня берёшь? Хер тебе!

— Предъявляй! – вскипаю, и этот козёл нападает первым.

Но я готов к его медлительному выпаду, уворачиваюсь, а тут и Ромка подоспел, херачит по солнечному сплетению другого громилы.

Проводница верещит, зовёт кого-то на помощь, я отвлекаюсь на их оры буквально на секунду и получаю в висок. Голова бешено гудит, но я тут же даю ответку.

Охеренно весёлый отпуск у нас намечается. С корабля на бал в прямом смысле этого слова!

— Граждане! – громогласный голос заставляет остановить веселуху. – Успокойтесь.

Оборачиваюсь, тяжело дыша. Чувствую, как по щеке струится кровь и машинально вытираю её рубашкой. Ну пиздец! Накрахмаленная белоснежная ткань моментально пропитывается алым.

— Поезд отправляется, всех безбилетных просим покинуть вагон!

— Слышь, командир, мы тут беглянку ищем, — хрипит громила, которого я всё ещё держу за грудки.

— Полиция искать будет, а у меня расписание! Хотите вызвать полицейских? – начальник поезда, хмуро смотрит на нарушителей нашего покоя.

Верзила сплёвывает на пол кровь.

— Совсем охуел?! – рычу на него. Так и хочется мордой этого дебила в пол ткнуть. Будет он ещё тут плеваться в моём купе!

— Так, либо расходимся, либо я вызываю полицию! – начальник уже краснеет от негодования. – Вон!

— Это тебе так просто не сойдёт с рук, — угрожает один из «сыщиков». Тычет указательным пальцев в лицо командира, но, всё же, спешит уйти из нашего купе. Стычка с ментами явно не сходит в круг его интересов.

Иду за ними следом, чтобы удостовериться, что точно вышли. Поезд уже готовится к отправлению, о чём сообщает по рации начальник, и я в последний момент даю выходящему бугаю знатный поджопник. Он валится на перрон, и орёт не своим голосом, но в этот момент поезд трогается, и мы с Ромкой показываем этим долбоёбам фак.

Возвращаемся обратно. Закрываем дверь на ключ и переводим дыхание.

С неудовольствием замечаю, что ещё непочатая бутылка шикарного Кубинского рома валяется на полу.

Вздыхаю, поднимая её.

Вроде, ещё немного осталось.

— Ну что, доставай нашу куклу, пока не задохнулась, — усмехаюсь, откидываясь на спину.

Брат поднимает сидение и вынимает чемодан. Кладёт его на пол посреди прохода и расстёгивает.

Ух! Ну и жаришка, однако. Эта соска покруче той, что из тиндера.

Лежит согнутая пополам, растяжка что надо. Коротенькое платьице задралось, и мои глаза могут беспрепятственно любоваться сочными булочками этой Красной Шапочки. Бабушке такие отдавать точно не буду. Сам сожру.

— Ой… — она мило краснеет, спешно одёргивая юбку. Садится в чемодане и поправляет накидку.

Подаю ей руку. Она хватается за мою запачкавшуюся в крови ладонь и хлопает ресницами.

— Звать-то тебя как, девочка?

— Лика… — шепчет, снова стесняясь. – Ой, а у вас кровь идёт…

Неловко садится рядом и взволнованно смотрит на мой висок.

— Ну так помоги мне. Раны лечить умеешь?

— Да… — отвечает смущённо, но действует, уверенно.

Берёт с полки полотенце, опрокидывает на него остатки рома и прикладывает к ране.

Морщусь.

— Щиплет? – спрашивает участливо.

— Ага, — изображаю на лице страдание, а Ромка за её спиной закатывает глаза. – Подуй, -предлагаю малышке.

Она с готовностью кивает и приближает ко мне лицо.

Такая юная. Сколько она там говорила, ей лет? Девятнадцать? А мне тридцать четыре. Она могла бы быть моей дочкой… Хорошо, что это не так.

Пока малышка старательно дует, округлив губки соблазнительной буквой «о», я опускаю взгляд ниже и уже примеряюсь к её декольте.