Красная хризантема - Страница 3

— Сколько в этом году было попыток покушения на вашу жизнь? — вновь вступил Исогаи. — Три?

— Четыре. — На Сано устраивали засаду, нападали на улице, в него стреляли и едва не отравили. Теперь у него был специальный человек, чтобы пробовать еду, и он никогда не выходил за ворота без телохранителей.

— Начальник полиции Хосина не пропускает случая, чтобы вовлечь ваших врагов в свой лагерь, — подал голос Уэмори.

Хосина, который уже семь лет был врагом Сано, неустанно трудился над тем, чтобы свалить его.

— Это мне известно. — На лице Сано было написано, что если у присутствующих есть какие-то новости, то лучше их выложить немедленно.

— Чего вы можете не знать, так это того, что Хосина начал новую кампанию по вашей дискредитации, — сказал Уэмори. — Некоторые из его новых союзников обладают сильным влиянием на сёгуна и правителя Мацудаиру.

— Правитель Мацудаира не может позволить себе лишиться их поддержки, — добавил Уэмори. — Как бы он ни уважал вас и ни зависел от вас, он может уступить их давлению и избавиться от вас, так как побоится задеть их и настроить против себя.

Такая возможность не ускользнула от внимания Сано.

— Я буду помнить об этом. — Он вдруг с удивлением подумал о своей жизни. Как далеко он ушел от своего низкого положения сына ронина, зарабатывавшего на рис преподаванием боевых искусств! Причудливые повороты судьбы привели его сюда. Но теперешний его высокий статус весьма сомнительный подарок.

Он ненавидел жить в постоянном страхе за свою жизнь, в которой едва ли можно было найти немного времени для одиночества и свободы. Политика — дело грязное. Он бы в любой момент предпочел добрую, чистую схватку на мечах. И чем выше он поднимался, тем больше была опасность падения. Сано в целом был уверен, что способен удержаться наверху, но ему было почти сорок и иногда он задумывался о смерти. Его волосы начали седеть. Утратившие былую эластичность мышцы раздражали его. Не на пользу пошли и раны, которые ему достались три года назад от наемного убийцы по кличке Призрак. И все же должность канцлера была для него не только долгом, но и судьбой, источником удовлетворения и невзгод.

— Надо помнить еще кое-что, — сказал генерал Исогаи. — Если вы покатитесь вниз, за вами последует целая толпа других людей. — Его взгляд прошелся по каждому из старейшин, прежде чем вернуться к Сано.

— Может наступить такой момент, когда мы и ваши другие союзники более не смогут позволить себе оставаться рядом с вами, — добавил Уэмори.

— Ради самосохранения мы можем оказаться вынужденными кое-что сделать, — подытожил Огами.

Сано предвидел возможность потери их поддержки: лояльность в бакуфу непрерывно переходила от одного к другому. Но опасения, что это может произойти очень скоро, от этого не становились меньше. Если союзники покинут его, он будет обречен на отставку, высылку и, возможно, смерть. Семье достанется еще больше.

— Я высоко ценю вашу преданность и понимаю ваше положение, — сказал он, пытаясь успокоить собеседников. — Что вы хотите от меня?

— Чтобы вы больше не множили себе врагов, — открыто и с напором ответил генерал Исогаи.

— Умиротворите тех, которые уже есть, — сказал Уэмори.

— Постарайтесь больше не попадать в неприятности, — добавил Огами.

После этих слов в комнате наступила напряженная, враждебная тишина. Тут в дверях появился детектив Марумэ. Этот высокий дородный самурай служил в корпусе детективов еще в бытность Сано сёсаканом-самой; теперь он был его телохранителем и главным помощником. — Простите, что прерываю, но вас хочет видеть Хирата-сан.

Сано удивился: хотя Хирата считался его главным вассалом, теперь их мало что связывало. Сано занимался вопросами управления, Хирата расследовал преступления.

— Это не может ждать. — Лицо Марумэ было мрачным, хотя обычно на нем играла веселая улыбка.

Сано отпустил старейшин и генерала Исогаи.

— В чем дело? — спросил он, когда они с Марумэ шли по коридору.

— В вашей жене. У нее какие-то неприятности.

— Рэйко? — Сано охватила тревога. Он поспешно направился в личные покои. Там он застал Хирату и Рэйко, сидящих в ее спальне. С ними была состоявшая при Рэйко с детства служанка О-суги.

Хирата, видимо, ощутил облегчение, увидев Сано.

— Поздравляю.

— Что происходит? — Сано заметил, что Хирата выглядит здоровее, более подтянутым и при этом как-то старее, чем во время их прошлой встречи несколько месяцев назад. Но Рэйко быстро завладела его вниманием.

Она была завернута в одеяло; несмотря на летнюю жару, ее била крупная дрожь. Ее волосы висели влажными прядями. На лице застыло опустошенное, болезненное выражение. Ее кожа была иссиня-бледной, губы казались бесцветными. О-суги, держа чашку с горячим чаем, встревожено хлопотала возле нее. Обращенный на Сано взгляд Рэйко был каким-то затуманенным, словно она не вполне представляла, кто он такой.

— Что случилось? — воскликнул он, опустившись на колени рядом с ней. Он попытался ее обнять, но она вскинула руки, чтобы не допустить этого.

— Не прикасайся ко мне! — крикнула она. — Кровь. Она перейдет на тебя.

— Мы ее смыли, маленькая моя, — успокаивающе проговорила 0-суги. — Ее больше нет.

— Какая кровь? — спросил Сано. Он ощущал все большее смятение и тревогу. Ему в голову пришла пугающая мысль: — Младенец? — Он боялся, что Рэйко потеряла ребенка.

— Нет, с ребенком все хорошо, — заверила его О-суги, но беспокойство не сходило с ее доброго, испещренного морщинками лица. Она поднесла чашку с чаем к губам Рэйко. От чашки шел запах лекарственных трав. — Попробуй попить, милая. От этого тебе будет легче.

Рэйко оттолкнула чашку. Рвотный рефлекс заставил ее согнуться пополам.

Сано повернулся к Хирате:

— Что случилось?

Мрачное лицо Хираты подсказало Сано, что проблема очень серьезна.

— Я обнаружил ее в имении правителя Мори.

Сано удивленно вскинул голову. Он никак не мог сообразить, что привело ее туда.

— Когда это было?

— Примерно час назад, — сказал Хирата.

Сано не знал, что Рэйко ушла из дома. Большую часть ночей, после того как Рэйко забеременела во второй раз, они спали порознь. Сано часто поздно возвращался с работы и ложился в гостиной, чтобы не тревожить ее сон. Они так мало времени проводили вместе; они редко беседовали. Он с ужасом осознал, что она могла отсутствовать каждую ночь, а он этого и не заметил бы.

— Что она делала в имении правителя Мори? — спросил Сано Хирату.

— Не знаю. Она не сказала. — Хирата устало посмотрел на Рэйко, которую старалась успокоить О-суги. — Но… — Хирата сделал глубокий вдох. Сано вспомнил, сколько раз Хирата выполнял долг главного вассала, рассказывая хозяину вещи, которые тот должен был, но не хотел бы услышать. — Правитель Мори кастрирован и зарезан. Я обнаружил в его спальне госпожу Рэйко. Она была без одежды и вся покрыта кровью. Я сожалею, что говорю это, но все выглядит так, будто это она его убила.

Сано почувствовал, как у него от испытанного потрясения открылся рот.

— Если бы она не была вашей женой, я арестовал бы ее и посадил в тюрьму, — добавил Хирата. — Вместо этого я счел необходимым доставить ее домой.

Даже в тот момент, когда Сано оцепенело, с недоверием и ужасом смотрел на Рэйко, его мозг лихорадочно работал. То, что его жену застали на месте преступления, уже само по себе скверно. Но то, что жертва — важный даймё, вдобавок ко всему являющийся главным союзником правителя Мацудаиры, грозит полной катастрофой. Наказание за убийство — казнь путем обезглавливания, и хотя закон снисходителен к высоким представителям самурайского сословия, в этом случае даже власти Сано может оказаться недостаточно, чтобы защитить жену, пусть даже она невиновна.

«Если она действительно невиновна» Сано испытал новый укол страха. Она — его жена уже восемь лет, мать его сына. Женщина, которую он страстно любит, человек, которого ценит выше всех. Она не способна на убийство!