Крадущаяся Тьма - Страница 16

– Но благородный Алек и есть твердолобый последователь Далны, – смеясь, ответил он и начал притопывать и подпрыгивать, как учили его Бека и Элсбет.

– Неверно! – С коварной улыбкой Серегил перешел на движения торжественной паваны – Благородный Алек твердолобый последователь Далны, но аристократ. К тому же он должен был научиться кое-чему у благородного Серегила.

Алек в притворном ужасе отшатнулся.

– Да помилует меня Создатель, что угодно, только не это! – Он все еще держал Серегила за руку, и теперь его пальцы нащупали под тонкой кожей перчатки странный выступ. – Что это? Бинты? – спросил он нахмурясь.

– Ерунда, всего несколько царапин. – Серегил снял перчатки и показал тонкие повязки на ладонях. – А как насчет тебя? – Он повернул левую руку Алека к свету и стал рассматривать свежий рубец.

– Поранился, перелезая через стену две ночи назад, – ответил Алек, никак не комментируя прозрачную попытку Серегила переменить тему: юноша прекрасно знал, что давить на него бесполезно. – После этого, когда я уже направлялся домой, за мной гнались, но я удрал.

– Имеешь какое-нибудь представление, кто это был?

– Похоже, ночные грабители Мне не удалось их рассмотреть.

– Их? И сколько же их было?

– Трое, кажется Мне было не до того, чтобы их пересчитывать.

– Ну-ка расскажи поподробнее.

Алек уселся в кресло у камина и принялся за хорошо отрепетированный и несколько приукрашенный отчет о своих приключениях на улице Серебряной Луны.

– Молодец, здорово сообразил, что можно найти защиту у дворцовой стражи, – сказал Серегил, когда Алек закончил. – Да, кстати о дворце: у меня есть кое-что для тебя – благодарность от царицы и Клиа, я думаю. – Он вытащил из кармана кафтана небольшой кошель и кинул его юноше Открыв кошель, тот обнаружил там тяжелую серебряную заколку для плаща – темно– синий камень в оправе, напоминающей ветку с листьями.

– Серебряные листья – Силверлиф… – Алек с легкой улыбкой любовался драгоценностью. – Когда я в первый раз встретил Клиа в Цирне, я назвался Ареном Силверлифом.

– Превосходный камень, – заметил Серегил, заглядывая через плечо Алека.

– За такой можно купить породистую лошадь, если понадобится. Только будь осторожен и не распространяйся о том, откуда он у тебя и за что ты его получил. Наши подвиги лучше скрывать.

Иллия Кавиш ворвалась в зал, словно послеполуденный ураган.

– Дядюшка Серегил! Алек! Мы приехали! Стоя на галерее, где обычно играли музыканты. Серегил наблюдал, как девочка повисла на появившемся из столовой Алеке.

– Я теперь могу участвовать в празднике – мне уже исполнилось шесть! – объявила она, радостно обнимая юношу. – И у меня новые башмачки и настоящее нарядное платье с двумя нижними юбками, и еще… А где же дядюшка Серегил?

– Я уже иду, – ответил ей тот. Спустившись по крутой узкой лесенке, он пересек зал и получил свою порцию объятий и поцелуев. – Ты приехала из Уотермида совсем одна, госпожа?

Иллия скорчила гримасу.

– Мама все еще плохо себя чувствует из-за маленького, так что ей пришлось ехать в повозке с Арной и Эулис. Папа, и Элсбет, и я – нам тоже пришлось тащиться медленно. Но папа разрешил мне скакать вперед, когда мы выехали на вашу улицу. Я авангад!

– Я думаю, ты хочешь сказать – авангард, – с улыбкой поправил ее Алек.

– Я так и говорю, глупенький. Наша с Элсбет комната будет по соседству с твоей, дядюшка? Та, где кровать похожа на дракона, а на стенах нарисованы нарядные дамы?

– Конечно, при условии, что ты не будешь выскакивать к гостям в ночной рубашке, как ты сделала это в прошлом году.

– Ну, я для этого теперь слишком взрослая, – заверила его девочка, хватая их с Алеком за руки и увлекая к двери. – Пошли скорее! Папа и мама, должно быть, уже приехали.

Улица Колеса была забита экипажами и всадниками, но Серегил сразу же заметил рыжую голову друга. Тот издали кивнул ему. пробираясь сквозь толпу вместе со второй дочерью; за ними следовала крытая повозка, на козлах которой сидели две служанки. Старая Арна тоже увидела Серегила и замахала рукой.

– Как я вижу, Иллия нашла вас, – усмехнулся Микам, спешиваясь перед домом.

Серегил радостно обнял старого друга, потом Элсбет, которая в непривычном для себя наряде – синей амазонке – краснела и смущалась.

– Вы как раз вовремя. Алек тут так постарался!

– Мы добрались бы быстрее, если бы я могла ехать верхом, – пожаловалась Кари, выбираясь из груды подушек и пледов. Недели утренней тошноты сделали ее лицо осунувшимся и бледным, но удовольствие от поездки заставило темные глаза оживленно блестеть Микам помог ей спуститься на землю, и она тепло обняла Серегила и Алека.

Серегил оглядел ее округлившуюся фигуру.

– Беременность тебе к лицу, как всегда.

– Лучше не говорить ей этого перед завтраком, – предупредил его Микам.

Старая Арна сделала в сторону госпожи охранительный знак.

– Чем сильнее недомогает мать, тем здоровее будет сын. Когда женщина отвернулась, Кари закатила глаза.

– Мы слышим это по три раза на дню последний месяц. Даже если снова родится девочка, похоже, она явится на свет с мечом в руке.

– Еще одна Бека, – усмехнулся Алек.

– А что ты скажешь? – обратился Серегил к Элсбет. – Последнее, что я слышал, – это что ты собираешься остаться в школе при храме.

– Это так. Спасибо тебе, что ты меня рекомендовал. Я всегда так хотела этого…

– Сначала Бека – в царской гвардии, теперь Элсбет – в храмовой школе. – Кари обняла дочь за талию и мрачно посмотрела на Серегила. – Из-за тебя я состарюсь и поседею прежде, чем кто-нибудь из моих дочек выйдет замуж.

– Ученицы школы выходят замуж, мама, – возразила Элсбет.

– И я тоже выйду замуж, – пропищала Иллия, крепко держась за руку Алека. – Вот за Алека и выйду, да, Алек? Юноша галантно поклонился.

– Конечно, если ты еще будешь этого хотеть, когда вырастешь и станешь такой же красавицей, как твоя мама и сестры.

Элсбет покраснела.

– Как поживаешь, Алек? Папа говорил, что ты был ранен, спасая Клиа.

– Я давно уже в порядке, если не считать этого. – Юноша смущенно провел рукой по волосам. – Клиа пострадала в этой заварушке сильнее меня.

– Это было так благородно с твоей стороны, – заикаясь, выдавила из себя Элсбет. – Я хочу сказать – броситься в огонь… – Покраснев еще сильнее, девочка поспешила следом за Арной в дом.

Алек обеспокоенно повернулся к Кари;

– С ней все в порядке?

Кари с загадочной улыбкой взяла его под руку.

– О, ей ведь скоро исполнится пятнадцать, а ты – герой, вот в чем дело. Пойдем, храбрец, благородный Алек, и давай посмотрим, что можно сделать с твоими волосами. Не годится, чтобы ты сегодня вечером выглядел, как подмастерье-трубочист, перед высокородными гостьями Серегила.

Из украшенной изысканными гобеленами ложи госпожи Килит в храме Сакора было прекрасно видно все происходящее. Серегил и Алек добрались до входа в храм за час до захода солнца, но их хозяйка в обществе шести гостей уже угощалась изысканными винами и закусками, не переставая болтать.

Вечер был морозный, и дыхание при разговоре вырывалось изо ртов маленькими облачками пара. Собравшиеся кутались в теплые черные плащи или мантии, как того требовала торжественность события, но на головах и запястьях сверкали золото и драгоценности.

– Ах, наконец-то наша маленькая компания вся в сборе. – Госпожа Килит, улыбаясь, поднялась и поцеловала Серегила.

В его ответном поцелуе сквозила искренняя привязанность. Когда-то, много лет назад, они какое-то время были любовниками и навсегда остались друзьями. Госпоже Килит, прикинул Серегил, должно быть, уже под пятьдесят, но время лишь придало изысканности и ее красоте, и ее остроумию.

И то, и другое в полной мере было продемонстрировано, когда дама повернулась к Алеку, застенчиво держащемуся позади Серегила.

– И мы встречаемся теперь при гораздо более приятных обстоятельствах, чем раньше, благородный Алек. Надеюсь, никто сегодня не вздумает арестовывать благородного Серегила?