Кот в мешке и прочие неприятности (СИ) - Страница 38

— Ммм, боишься, булочка? Мы, коты, такие, свободолюбивые, — зеленоглазый хитро прищурился и заулыбался, за что тут же получил тычок в бок.

— Это ты бойся, ко мне природа не строга, сам сказал.

И махнув на прощание пышным хвостом, пошла к собирающейся Кейт.

— Эй, а ну-ка постой! — оборотню понадобилась несколько секунд, чтобы понять, что он проиграл в собственной же игре.

Вместе мы поравнялись с Кейт и вместе услышали ошеломляющую новость. Миссис Лоррен звала Кейт в свой дом. То есть не просто сходить в гости и посмотреть семейные фотоальбомы, если у иных они есть, а переехать туда жить на постоянной основе. Кейт колебалась, а вот я сомневалась в этой затее гораздо сильнее. Но давить на девушку не стала. И так слишком многое свалилось на ее плечи.

Куда полезнее и эффективнее, на мой взгляд, было заняться приятными хлопотами. Мы сегодня приехали в Вольницу не только, чтобы предаваться грустным воспоминаниям, мы искали дом. К будущему семейному гнездышку было много критериев, как никак там будет моя мастерская и лавка. Требования самого Вестера можно было свести к двум: крыша над головой и холодильная камера с пирожками. Кейт нас просто сопровождала, от души веселясь над нашими пререканиями.

— Так-так-так, чую кошачьим духом запахло, — раздалось грозное покашливание сзади.

Кейт, не привыкшая к тесному общению с оборотнями, которые почти все себе на уме, подскочила от испуга. Мистер Пикман засмеялся, довольный своей выходкой, но тут же исправил положение, по очереди поцеловав наши с Кейт ручки. Мой котяра только скривился в ответ на обходительность старого лиса. Он старался не показывать этого, но я видела как болезненно он стал реагировать на язвительные выпады от иных, потеряв своего зверя.

— Рад видеть таких прелестниц в нашей округе. Чем обязаны?

Узнав о цели нашего визита, мистер Пикман обрадовался еще больше. Килан интуитивно попытался дать заднюю, но не преуспел. В общем, уже через пару часов мы стали соседями. А еще хозяевами маленького двухэтажного домика, уютного и светлого.

На то, чтобы переехать в новый дом, у нас ушло две недели. Самые счастливые две недели в моей жизни. Для моих пуританских родителей переезжала я одна, а Килан, скажем так, просто стоял в сторонке. Не готовы еще обычные люди к таким радикальным переменам, к свободе надо привыкать понемногу.

Верный друг Бон, конечно же, отправился в Вольницу вместе со мной. Его присутствие рядом успокаивало мою маму гораздо больше сомнительной компании оборотня. Но она держалась молодцом: хоть и разглядывала нас подозрительным прищуром глаз, молча отпустила свое взрослое чадо на свободу.

Одним из первых поздравить с новосельем пришел старый лис Пикман. Следом потянулась вереница остальных соседей. Как из рога изобилия посыпались шуточки про котят, насмешки, что Килана нужно было пустить на порог первым, и все такое прочее, в кошачьем духе. Фантазией оборотни не были обделены, а вот тактом даже очень. Самых надоедливых товарищей пришлось выгонять почти силой.

— Мы очень устали и нам надо побыть наедине, — отмахивалась я от самых докучливых.

Толпа такую отговорку приняла радостным улюлюканьем, но отступила.

— Злишься? — я нашла Килана в спальне.

— Не то, чтобы злюсь, — пожал он плечами. — Но к этому очень сложно привыкнуть.

Мне было сложно понять его утрату, но для Килана это было сродни стать беспомощным младенцем, без хорошего обоняния, слуха, а теперь еще и без способности оборачиваться. Никто не щадил его горе, не замечая или попросту игнорируя. А ведь до этого момента оборотни казались мне куда более проницательными ребятами.

Я пыталась отвлечься, но мысли вновь и вновь возвращались к утраченному зверю Килана. Все эти оговорки соседей. Что-то не давало мне покоя. Все наши гости вели себя так непринужденно. Все как один чувствовали зверя, там, где его больше нет. Подводит ли их чутье или действие зелья можно повернуть вспять?

Эти же мысли не давали мне спать и ночью, назойливыми мухами крутились рядом. Я пыталась вспомнить и систематизировать все имеющиеся у меня данные. Итак, что мы имеем: добродушные шуточки соседей про котят, сомнения у мистера Курца по поводу того, что мы с Киланом не вместе. Да даже слова Тобиаса Мора, что я пропахла зверем. Было бы неплохо у него спросить, что он имел в виду… Чтобы успокоить собственные мысли я нервно крутила пуговицы на ночной сорочке. Крепко задумавшись, даже не заметила, как оторвала одну, это и привело меня в чувство.

— Все не спишь? — повернул ко мне голову Килан.

— Не спится, — я натянуто улыбнулась, сжимая в кулаке оторванную пуговицу.

— Иди ко мне, — он раскрыл руки и я, без доли раздумий, прижалась к нему.

— А если бы был способ все исправить… — осторожно начала я. Пока он развлекал себя тем, что дул мне прямо в ушко, прекрасно зная, как я боюсь щекотки.

— Брось, Шелли. Ты же знаешь, такого способа нет. Я надеюсь, ты не винишь себя в случившемся?! — Вестер, очутившись сверху, пытливо заглянул в мои глаза, и нежно поцеловал кончик носа.

Через несколько минут он уже беззаботно спал, не подозревая, что подкинул мне еще больше тем для размышлений.

Я себя не винила, по крайней мере до этого момента. А теперь в моей душе поселилось сомнение.

"— Я, Шелли Кейн, вторая дочь Рика Кейна, первого сына Чарльза Кейна, отдаю тебе…"

Мы провели ритуал вместе. Даже если кот был тогда без сознания. Ничего не работает в одну сторону, все взаимно, у всего есть откат. Значит, я не могла только отдать.

“— Дома пришьешь на свою сорочку, да обязательно приговаривай: отдаю, что забрала.

— Я ничего не забирала.

— Тебе виднее.”

Я уже успела забыть о нашем походе к лесной знахарке, о ее словах, странных намеках и о подаренной пуговице. Наверное, напрасно. Что, если она права? Я не только отдала но и забрала.

Это не я виновата в том, что Килан потерял возможность оборачиваться. Брать на себя грехи Фина я не собиралась, но кое-что для Вестера я все-таки могла сделать. Хотя бы попробовать.

Во время ритуала каждый из нас отдал друг другу пусть малую, но частичку себя. Благодаря этому для Килана в последующие разы зелье Гарана не было смертельным. Я тоже получила частичку его силы, не зря у меня так обострился нюх и слух, почти сразу после этого ритуала. Я не оборотень и потому отравленная частичка силы была мне не страшна, наоборот, с моей помощью она восстановилась. А так как и он всегда был рядом, еще и успешно прижилась.

Нам было плохо поодиночке и с неимоверной силой тянуло друг к другу, словно магнитом. Про влюбленных обычно говорят, что они как две половинки. А вот мы и есть две половинки. Что, если Килан тянулся ко мне исключительно потому, что чувствовал часть своего зверя? Что, если я откажусь от этой силый и его потеряю? А если сохраню и не проверю, смогу ли жить с этим?

Я долго думала над этим, мысли ворочались как ленивые валуны, а потом тихонько встала и едва слышно, на цыпочках, вышла из комнаты. Я совершенно не помнила, как выглядит эта пуговица, из памяти стерся даже образ той ведьмы, что живет в чаще леса. Была ли она старой или молодой. Наверняка, это проделки особой магии старой отшельницы, чтобы ее лишний раз не беспокоили по пустякам.

Поэтому мне пришлось высыпать всю шкатулку со швейными принадлежностями и взяться за нитку с иголкой. Через полтора часа мои пальцы были исколоты в кровь, а на старой ночной сорочке в разнобой были пришиты несколько десятков пуговиц самых разных цветов и размеров.

— Я схожу с ума, — доверительно призналась я собственному отражению. Спрятала сорочку в шкаф и пошла досыпать оставшийся час до рассвета.

Проснулась я ближе к полудню, что совсем неудивительно, учитывая, как я провела добрую часть ночи. В доме была тишина. Я опустила ноги с кровати и тут же нащупала ими ворох одежды. Вещи Килана.