Кот, который проходил сквозь стены (сборник) - Страница 9

– А что он писал?

– В основном статьи для антикварных журналов, но его тянуло и к беллетристике. Когда-нибудь и мне надо будет написать книгу! Такие интересные люди встречаются в нашем деле!

– А что вы знаете о несчастном случае? Когда это произошло?

– Однажды поздно вечером, в октябре. – Айрис кашлянула. – Он поужинал с Драконихой у нее…

– То есть с мисс Дакворт?

– Да, мы так ее называем. Знаете, она отпугивает людей своей надменностью. Ну, в общем, Энди поужинал с ней и пошел зачем-то на пять минут в свой магазин, он долго не возвращался, и она отправилась его искать. И нашла в луже крови!

– Она вызвала полицию?

– Нет. Она прибежала сюда в истерике. Полицию вызвал Си-Си. Копы решили, что Энди упал со стремянки, когда снимал с потолка люстру. Она была хрустальная и валялась, разбитая, на полу. Пять хрустальных веток и много маленьких хрусталиков.

– И он действительно упал на этот острый шпиль?

Миссис Кобб кивнула:

– Вот это мне и непонятно. Энди всегда был так осторожен! В сущности, он ведь был педант. Странно, что он оставил шпиль там, где тот представлял потенциальную опасность. Антиквары вечно что-нибудь себе растягивают и ломают, а с Энди ничего подобного не случалось. Я уже говорила – он был очень осторожен.

– Может, он немного выпил с мисс Дакворт?

– Нет, он не пил. Возможно, она хлопнула рюмку-другую, но не Энди. Он был пуританин. Я всегда думала, что из него вышел бы отличный священник, если бы не его увлечение антиквариатом. Он был очень предан делу. Понимаете, призвание, смысл жизни.

– А он мог покончить с собой?

– О нет! Энди был не из таких!

– Никогда не знаешь, что придет людям в голову… Какая-то неприятность…

– Нет-нет. Кто угодно, но не Энди.

Квиллер достал из кармана спортивного твидового пиджака трубку и пакетик табака.

– Вы не против?

– Курите, ради бога. Может, хотите баночку пива? У Си-Си есть.

– Нет, спасибо. Я не пью.

Айрис зачарованно смотрела, как он раскуривает трубку.

– Жалко, что Си-Си не курит. Так хорошо пахнет!

Журналист сказал:

– А может, Энди убил какой-нибудь грабитель?

– Не знаю…

– Ну а какие еще могли быть мотивы?

Айрис налегла на утюг, задумавшись:

– Понятия не имею… Но скажу вам кое-что, если пообещаете не говорить Си-Си, а то он меня засмеет. Случилось так, что я прочитала в газете гороскоп Энди. В «Дневном прибое» гороскопы лучше, но мы выписываем «Утреннюю зыбь», потому что там больше страниц, а нам надо во что-то заворачивать фарфор и стекло.

– И что же в «Утренней зыби» написали про Энди?

– Его знак – Водолей. Там говорилось, что ему надо опасаться обмана. – Она вопросительно взглянула на Квиллера. – Но я прочитала это только после его смерти.

Журналист хладнокровно попыхивал трубкой.

– Навряд ли это можно назвать существенным доказательством… А Энди и эта девушка были обручены?

– Неофициально, и они постоянно то сходились, то расходились, – приподняла брови Айрис.

– Она очень привлекательна, – заметил Квиллер, вспомнив глаза Драконихи. – А как она отреагировала на смерть Энди?

– Она была в отчаянии. Да, просто в отчаянии! И это удивило меня, потому что она всегда была холодна как рыба. Си-Си говорит, что Энди успел… ну, вы понимаете… Но я не верю. Энди был слишком порядочным.

– Возможно, он был более земным человеком, чем вам кажется.

– Он погиб еще до Дня Всех Святых, а сейчас уже почти Рождество, а Дракониха по-прежнему худа, как палка… Но она изменилась. Стала нервной и подавленной.

– А что будет с остальным имуществом Энди?

– Не знаю, этим занимается мистер Маус. Родители Энди живут где-то в северной части штата.

– А как другие антиквары к нему относились? Его любили?

Айрис задумалась:

– Его все уважали, но некоторые считали, что он слишком правильный.

– Что вы имеете в виду?

– Как вам объяснить… В нашем деле нужно использовать любую подвернувшуюся возможность. Работаешь изо всех сил, а дохода никакого. Иногда мы едва можем уплатить за дом, потому что Си-Си вкладывает деньги во что-нибудь глупое – как, например, сегодня в эту пузатую печь. – Она вытерла рукавом мокрый лоб. – Так что если видишь возможность сорвать хороший куш, хватаешься за нее… А Энди всегда старался, просто из кожи вон лез, быть чистым и осуждал тех, кто пытался заработать пару лишних долларов. Кому ж такое понравится? Но не печатайте об этом в газете. В целом Энди был чудесным человеком. Таким внимательным, заботливым!

– Например?

– Ну, во-первых, он всегда хорошо обращался с Папой Попопополусом, продавцом фруктов. Все остальные просто не обращают внимания на бедного старика… А еще Энн Пибоди. Когда антиквары собирались вместе, Энди всегда беспокоился о том, чтобы Энн присутствовала, даже порой чуть не на руках ее приносил. Энн девяносто лет, а она все еще держит лавочку, хотя за последние четыре года не продала и крупинки соли. – Утюг легко ходил по спортивной рубашке в красно-серую полоску. – Что в нашем деле хорошо, так это то, что не надо носить белые крахмальные рубашки.

– А у Энди хорошо шли дела? Я имею в виду в финансовом отношении.

– Думаю, неплохо. Он писал статьи в журналы, читал лекции по антиквариату на вечерних курсах. Каждому из наших приходится подрабатывать на стороне – если нет богатого дядюшки. Вот Си-Си – профессиональный пикетчик. И в то утро, такое холодное, он тоже работал.

– Где?

– Не знаю. Он идет туда, куда посылает агентство. Ему работа нравится, да и платят в плохую погоду в полтора раза больше.

– И у мисс Дакворт есть дополнительный заработок?

– Ей-то зачем? Я думаю, у нее денег хватает. Она продает отличные вещи – избранным клиентам. У нее есть шератоновский[3] ломберный столик, за который я бы ничего не пожалела! Но это не для нас…

– Я удивился, откуда в Хламтауне такой дорогой магазин.

– Мне кажется, она хотела быть поближе к своему другу. А место не так и важно: покупатели пойдут на край света за тем, что ищут.

– Но разве не рискованно держать ценные вещи в таком районе?

Айрис нахмурилась:

– Вы совсем как все остальные! Думаете, что район, пришедший в упадок, – рассадник преступности. Это не так! У нас все спокойно.

Она замолчала, сосредоточившись на воротнике блузки.

Журналист поднялся:

– Что ж, пора, пожалуй, заняться делом. Пойду опробую новую машинку. Может, напишу что-нибудь про аукцион.

– Да, кстати, – вспомнила Айрис, – видите, на тумбочке ампир стоит коробка со старыми ключами? Посмотрите, наверняка один из них подойдет к вашему замку.

Он заглянул в коробку и увидел связку ключей длиной сантиметров по десять.

– Нет, я не намерен запираться, – содрогнулся журналист.

Вернувшись к себе, Квиллер открыл дверь и нащупал выключатель, связанный одновременно с тремя источниками света: лампой для чтения возле кресла, напольной лампой у бюро и раскрашенным розами реликтом на хромом столике. Потом поискал глазами котов – как делал всегда, приходя домой.

Вот и они – сидят на позолоченных стульях, как король и королева на престоле. Коричневые лапки изящно поджаты под белоснежные грудки, а шоколадные уши словно маленькие короны.

– А вы, ребятки, выглядите ничего себе, – заметил Квиллер. – Быстро освоились.

Коко прищурился и сказал: «Йау», а Юм-Юм посмотрела на приятеля слегка раскосыми глазами, словно хотела сказать: «Не понимаю, о чем вы толкуете!» – и что-то промурлыкала. Обычно она издавала пронзительные вопли, но в редкие спокойные минуты произносила только «м-м-м», не раскрывая рта.

Журналист принялся за работу. Он открыл футляр пишущей машинки, ударил по двум-трем клавишам своего нового приобретения и подумал: «Может, Энди и был благоразумным, любезным, умным и приятным, но с машинкой он обращался неряшливо». Внутри мусор от стирательной резинки, лента изорвана в лохмотья. Более того, недостающей буквой оказалась не малоупотребительная «Ы», а вездесущая «О». Квиллер начал печатать: «Дух п*к*йн*г* Эндрю Гланца н*сился над Хламтаун*м, к*гда б*гатства эт*г* уважаем*г* антиквара пр*давали на аукци*не сливкам г*р*дских любителей древн*стей».