Кот и кореец - Страница 2

«Да только же здоровались, что значит – откуда взялась», – подумала Кира, а вслух сказала:

– Из Питера. Если что, мне нормально…

– Что нормально? – Чапаев свёл брови.

– Бегать в дождь, – объяснила Кира.

Стоявший рядом Лис кашлянул в кулак, скрывая усмешку.

Кире ещё много что хотелось объяснить: да, она пока не КМС, но ей ещё шестнадцать, и в Петербурге она занималась у Алексея Евсеева, если, конечно, Чапаев вообще знает, кто это такой, и что она не просто девчонка, а девчонка, которая хочет стать настоящей чемпионкой…

– Не, не будем бегать, – покачал головой Чапаев. – Давайте доставайте скакалки.

Спортсмены зашевелились, полезли в сумки и рюкзаки.

Тренер нажал кнопку таймера, опустился на скамейку и снова уткнулся в телефон.

Группа бодро запрыгала. Прыжки дались Кире немного труднее, чем она ожидала, – лёгкости не было, а ноги казались деревянными. Лицо тут же покраснело, дыхание сбилось.

– Ты чего всё лето делала, Кот? – хохотал Лис, которому вообще несложно было прыгать и разговаривать. – Тренировалась хоть?

– Немного, – буркнула она.

На самом деле, конечно, не тренировалась. Всё, что она могла, – тупить перед экраном ноутбука, есть сырную пиццу и думать, когда уже они с мамой сядут в «Сапсан», чтобы уехать в Москву – желательно навсегда.

Уехали только в сентябре.

Наконец таймер издал резкий звук – прыжки закончились. Чапаев вздрогнул.

– Так, разомнитесь ещё немного. Потом надевайте перчатки. У нас работа в парах. Один атакует, другой защищается. Потом меняетесь, – сказал он таким голосом, будто работа в парах – это самая скучная вещь на свете.

К Лису тут же подбежал Никита по прозвищу Печень. Остальные ребята тоже быстро разбились по парам. Кира огляделась: и с кем ей боксировать? Парни отводили глаза: понятное дело, никто из них не хотел быть вместе с новенькой.

Лис покосился на Никиту и вздохнул. Ничего, подумала Кира, не в первый раз такое.

– Тренер! – позвала она. – Скажите, а с кем можно встать?

– А… – Чапаев, кажется, только заметил, что новая ученица осталась без партнёра. – Вон, вставай с Паком. – И он усмехнулся, будто сделал Кире невероятное одолжение.

Мальчишки начали перешептываться.

Пак стоял в углу – странно, но к нему тоже никто не подошёл. «Хотя чего удивительного, – подумала Кира, – он же вообще не говорит по-русски, наверняка тренера не понимает».

Вздохнув, она поплелась к своему партнёру. Пак сосредоточенно бинтовал запястья. Он и правда был высоченным – макушка Киры даже не доходила ему до плеча, – с длинными, просто ужасно длинными руками и ногами. Если он ещё и хорошо скоординирован, то для боксёра это просто редкая удача.

– Ну погнали, – вздохнула Кира, когда прозвучал сигнал таймера. – Ты понял вообще, что делать?

Пак поднял перчатки – красные, в цвет футболки – к лицу и замер.

– Ду ю спик инглиш? – предприняла очередную попытку Кира.

Тот виновато дёрнул плечами: мол, инглиш тоже не особенно хорошо. Рассердившись, Кира просто ткнула перчаткой в Лиса и Никиту: делаем то, что они. Пак закивал, будто бы понял.

Но нет, ничего он не понял! В первом раунде Кира атаковала. Но вместо того, чтобы защищаться, Пак всё время вытягивал свою длинную левую руку, попадая Кире то в подбородок, то по лбу. И каждый раз после этого хмыкал, словно происходило нечто забавное.

Во втором раунде атаковал уже он – и Кира еле-еле успевала перекрываться, в сотый раз жалея, что не успела откопать шлем в маминой сумке. По сравнению с высоким и – к сожалению, это приходилось признать – выносливым и техничным Паком она чувствовала себя мелкой неумехой.

Так прошло раундов шесть или восемь – на третьем Кира бросила считать. Пак всё делал неправильно: атаковал, когда надо было защищаться, защищался, когда надо было атаковать, и вообще не делал скидки на то, что боксирует с девчонкой, да ещё и намного меньше ростом.

В последнем раунде у Киры кончились силы и опустились руки – в буквальном смысле. Наконец прозвучал таймер. Улыбаясь, Пак протянул перчатку для рукопожатия – Кира шлепнула по ней и одарила оппонента самым раздражённым взглядом, на который была способна.

– Классно Пак боксирует, да? – спросил Лис, когда они вышли из раздевалки и направились к дому по тёмной мокрой аллее.

– Угу, – пробурчала Кира. – Только не понимает, что происходит. А тренер хоть бы попытался ему объяснить. Вообще на нас не смотрел.

– Ну ты не расстраивайся, Кот! – Лис легонько толкнул подругу в плечо. – Ты представляешь, мы с тобой теперь соседи, в одной группе по боксу и в одной школе! Ты в Москве! Поверь, это будет леген… Подожди-подожди…

– …Дарно, – вяло закончила Кира, подумав, что ей сейчас придётся до ночи разбирать чемодан, а ещё ужинать с маминым мужем и его дочерью. Аппетита не было вообще.

В кармане завибрировал телефон.

Dasha_Ice: Как тебе секция? Парни красивые?

Кира сунула его обратно. Дашке всегда интересно про парней – понятное дело, у неё на фигурном катании их, наверное, не так уж и много.

– Всё, давай.

Лис дал Кире «пять», когда они остановились перед белой высоткой, и исчез в подъезде. Кире нужно было в соседний. Но заходить она не спешила – смотрела на новенькую стеклянную дверь, которой будто не подходило слово «парадная», не в силах представить, что она тут теперь живёт, и на пустой двор со столиком для пинг-понга и баскетбольной площадкой.

Телефон завибрировал ещё раз.

Belkina60kg: Кира, привет! Это Аня из Выборга. Помнишь, мы виделись весной, когда я приезжала в Питер на сборы? Я сейчас снова в Питере, узнала, что случилось. Неужели ты из-за этого уехала в Москву?! Мне так жаль!

Кира зависла на пару секунд.

KK_boxer: Аня, привет! Помню, конечно. Нет, не из-за этого. Спасибо, всё хорошо.

Новая жизнь, напомнила она себе, началась новая жизнь.

Это будет – нет, не легендарно, конечно. Но хотя бы просто по-другому.

В окно робко заглядывало солнце. Посередине маленькой светлой комнаты стоял раскрытый чемодан, откуда торчали свёрнутые в рулоны футболки и брюки. Рядом валялся пакет с фарфоровыми фигурками и прочей ерундой, которую маме почему-то было жалко оставить.

Кира вышла из ванной, бросила взгляд на умную колонку – 8:10. Ударилась сначала правой ногой о чемодан, а потом левой задела пакет.

– Больно? – спросила Фатима.

Она сидела на кровати и фотографировала свою руку в голубой Кириной перчатке.

– Быстро сняла, – процедила Кира.

– Уже снимаю. – Фатима стащила перчатку и бросила её на одеяло. – Я же так, для фотки. Не злись, сестра.

Кира скривилась от «сестры». Скорей бы ей выделили отдельную комнату, а то приходится жить с этой… И с чего мама уверена, что они подружатся? Фатима всего на год старше, но зануда жуткая.

Кира убрала перчатки подальше в комод и поплелась на кухню завтракать. Пожарила себе яичницу, отрезала ломоть белого хлеба и уселась с ногами на подоконник смотреть, как по шоссе под окнами пролетают автомобили.

В этой квартире всё казалось чужим: и стерильно белая плитка на кухне, и стильный зелёный диван, и специально состаренные краны. И даже запах – чистого пола и ненавязчивой цветочной «пшикалки» в углу – тоже был чужим.

Мама громыхала чем-то в ванной. Наконец из-за двери высунулась её кудрявая голова:

– Вчера поздно пришла. Как секция? Нравится?

– Не-а, – ответила Кира, всё еще таращась на автомобили. – Тренер что-то не очень. В Питере лучше был.

– Кира! – Из ванной показалась вся мама целиком, в мужской синей футболке, надетой как платье. – Ты же так хотела… Там же Коля твой!