Космический старатель - Страница 6

Старатели гурьбой поднимались по трапу транспорта. Они были словно маленькие дети, покидавшие школу после конца уроков. Они весело переговаривались. Веселее всего были те, кто получил письма. Старатели заполнили большой грузовой шлюз, в котором было достаточно просторно для всех и воздух был выкачан оттуда заранее.

Это было необычно - в космоскафах имелись только крохотные индивидуальные шлюзы, где с трудом могли бы разместиться два компаньона. Теперь же они сгрудились посреди громадного зала грузового шлюза и наружный люк начал задвигаться. Потом через клапаны пошел воздух, холод вакуума конденсировал содержащуюся в нем влагу и шлюз наполнился белесым туманом. Потом распахнулся внутренний люк и они оказались внутри транспорта. Это событие было встречено восторженными возгласами.

Процедура была стандартной. Все они давно к ней привыкли, проходя ее не один раз в прошлом. Но в обычной своей жизни - жизни рудокопа Колец Тотмеса - они не имели возможности получить нечто подобное, и поэтому наслаждались каждой секундой долгожданного праздника.

На столах их уже ждала их еда. Там были белые скатерти и серебряные приборы. Сияли бокалы. Генераторы искусственной гравитации создавали поле притяжения немного более слабое, чем то, к которому они привыкли в своих космоскафах. Сняв неуклюжие вакуум-скафандры, каждый чувствовал себя необыкновенно легко. Все было рассчитано на создание эйфорического настроения. Только теперь, когда пришел в Кольца корабль-сборщик, старатели могли вдруг ощутить себя в мире материализовавшейся мечты. Если бы не корабли-сборщики, они могли бы и позабыть, ради чего они рискуют жизнями, они могли просто деградировать или сойти с ума. Но теперь они снова могли почувствовать себя детьми на рождественской елке.

Данн тоже ощущал на себе эту тягу к экстравагантному поведению, подобно всем встречавшим транспорт, но его партнер оставался в пластиковом куполе, за многие сотни миль пылевого пространства, ожидая пока он, Данн, вернется. Не забывай об этом, напомнил он себе. Их скалу уже однажды обнаружила пара рудокопов, и пометила своим маркером - "ГК-37", это произошло, как свидетельствовали цифры, обозначавшие дату, два года назад. И с тех пор эта пара словно растворилась в пустыне Колец. Потом скалу нашли они, Кииз и Данн и пометили ее "ДК-39". Теперь в задачу Данна входило благополучно вернуться назад с запасами кислорода и провизии, пока Кииз охраняет их находку от непрошеных искателей богатств. Если Данн не вернется или вернется не вовремя, Кииз умрет. У него кончится кислород. Данн не должен был ни на секунду терять это обстоятельство из виду. Что он и делал.

Экипажи космоскафов набросились на приготовленные угощения.

Они наполняли бокалы и осушали их единым залпом. Они поглощали еду. Находясь в полевых условиях, они почти забывали о свежей пище фруктах, овощах, мясе. Запасы подобной пищи занимали бы слишком много места на и без того тесных космоскафах, к тому же их перевозка с Хоруса обходилась бы неимоверно дорого. Поэтому корабль-сборщик давал старателям настоящий, хотя и единственный банкет. Это помогало людям выдерживать жизнь и работу в Кольцах, и потому было выгодно для правительства Хоруса. Солидная часть бюджета этой планеты добывалась людьми, живущими в космоскафах и работающими в Кольцах. Ибо кристаллы, которые здесь добывались, позволяли грузовым транспортам соединять созвездия в единый коммерческий организм, именно они давали возможность пассажирским. лайнерам наполнять вакуум межзвездного пространства пением электромагнитного эха своих двигателей, уносясь к самой границе Галактики.

Данн ел и пил. Но он не чувствовал обычного удовольствия. Он совершил грубейшую ошибку, не придумав предлога, объяснявшего отсутствие Кииза. Ведь мог же он сказать, что Кииз погиб, этого было бы достаточно! А теперь он посеял подозрение, и избавиться от любопытных глаз будет очень не просто.

На корабль-сборщик он доставил всего две пригоршни кристаллов. Под их цену он заказал новый запас кислорода, воды и провизии, а также принадлежностей, необходимых для горных работ. Все это было доставлено сюда с Хоруса. Теперь он ждал возможности начать обратный путь. Но все остальные кольцевые обитатели чувствовали себя в самой лучшей тарелке. Можно было подумать, глядя на них, что само просторное помещение сборщика сделало их пьяными, не говоря уже о запахе гидропонной оранжереи, витавшем в воздухе, о возможности перечитывать письма и вдосталь болтать с новыми людьми.

Говорили все, действительно, больше обычного, все сразу и на пределе голосовых возможностей. Все преувеличенно горячо жестикулировали. Все считали нужным пошутить хотя бы один раз - в основном, касательно гуков, но это никого не беспокоило. Они обсуждали вопрос поиска Большой Леденцовой Горы. И они то и дело позволяли своим глазам удостовериться, что Данн под шумок не выскользнул из-за стола. Они пели песни - несколько сразу. Они набивали желудки. Все они словно слегка сошли с ума. Но ни один из них не был настолько глуп, чтобы даже среди веселья похвастать количеством кристаллов, привезенном на сборщик. Ни одни из них не дал сорваться с языка даже легчайшему намеку, который позволил бы определить, где они сейчас работают.

Один Данн сидел молча. Он совершил ошибку и теперь сознавал, что за каждым его движением следят десятки глаз. Сложность его проблем многократно увеличилась всего лишь из-за простой небрежности в разговоре.

Некоторое время спустя к Данну подошел корабельный офицер. Он, стараясь не привлекать особого внимания, подал Данну знак и отошел в сторону. Данн, выждав минуту или две, последовал за ним.

Офицер сборщика ждал его за первым же люком. Он пристально осмотрел Данна, когда тот покинул "банкетный зал".

- Ваше имя Данн?

- Да, - сказал Данн, настораживаясь. - В чем дело? Все все-таки нашли почту для меня?

- Нет. У вас был напарник по имени Кииз, - сказал офицер, - где он?

- Он остался там, где мы сейчас работаем, - сказал Данн.

С офицером сборщика можно было разговаривать без опасений. Это были проверенные надежные люди. Об этом заботилось правительство Хоруса. Старатели должны были знать, что на офицера сборщика можно было положиться.