Кошки-мышки (СИ) - Страница 8

Цезарь ускоряет шаг, надеясь, что Хэйли, оставшаяся одна на посту, не успела сделать ничего, что принесет проблемы. Девушка виновато смотрит на него из-под козырька кепки и поворачивается к трем изрешеченным стрелами ходячим под стенами города. В цель она, как обычно, не попала. Он почему-то злится, спрыгивает вниз и сносит им головы битой. Одну за другой. Небрежными движениями достает стрелы и сует в руки кривящейся напарницы – чистить сама будет. Едва дожидается окончания дежурства и идет домой. Замирает у двери, хлопая себя по карманам. Ключей нет.

Видит полоску света и входит в незапертую квартиру – медленно, тихо, осторожно. Маленькая женская фигурка на диване заставляет его удивленно нахмуриться. Дейзи радостно вскакивает, не стесняясь того, что его рубашка не скрывает ее голых ног, и лезет с поцелуем. Мартинес отстраняется, сжимая кулаки, и девушка вздрагивает. Глаза блестят, ресницы дрожат, губы кривятся. Она просто хотела сделать сюрприз. Взяла его ключи тогда, обнимая на складе. Принесла ужин после сложного дежурства. И бутылку виски – чтобы не простудился. Ее беспокойные пальцы скользят по мокрой куртке и тянутся к кепке, снимая. Он улыбается.

Дейзи торопливо накрывает на стол и, затаив дыхание, следит, как он ест. Улавливает одобрительный кивок и отпивает из своего бокала вино. Пытается сесть красиво, напряженно улыбается и кажется трогательной в своей попытке понравиться. Щебечет о чем-то, жалуется на горожан, на погоду, на комендантской час, который по роковой случайности не позволяет ей сегодня уйти к себе. Цезарь скрывает улыбку и только кивает, не вслушиваясь.

- А ты что, на сигареты с ментолом перешел? – тон девушки меняется, она смотрит на его замершие над тарелкой руки и на всякий случай оправдывается. – Я ведь учет веду, чтобы знать все остатки на складе. Вот и увидела, что ты взял не обычные, а эти…

- Понравились что-то, - хмыкает Мартинес неопределенно, торопясь продолжить ужин и запить ложь глотком виски.

Он не знает, почему вдруг врет. Может быть, потому что лень рассказывать эту глупую историю про нахальную немую библиотекаршу? Может быть, потому что знает, что Дейзи это расстроит? Может, потому, что ему есть, что скрывать от нее? Значит ли это, что она ему дорога? И то, что ему интересна та, другая? Слишком много вопросов. На каждый по глотку алкоголя под изумленным взглядом девушки.

Она вдруг встает, потягивается, поднимает руки, вытаскивая шпильки из волос, и встряхивает светлыми локонами. Игриво улыбается, смотрит ему в глаза и прикасается пальцами к верхней пуговице рубашки, покачивая бедрами. Медленный танец, виски и сигарета – еще из тех, которые с ментолом. И можно на время забыть о насмешке в чужих глазах и желтой книжке с издевательским названием.

========== Глава 7 ==========

Мартинес торопливо пьет слишком горячий кофе и наблюдает за сборами Дейзи. В ее сумочке - целая Вселенная. Несколько минут, и блеклое светлое лицо – настоящий холст для тех, кто умеет рисовать на нем – превращается в очередной шедевр. Порой это вызывает смех, а порой восхищение. Она открывает рот, крася ресницы, и возмущенно косится на его ухмылку. Быстро одергивает платье, проводит щеткой по волосам, сует пару шпилек в прическу и облегченно выдыхает в прихожей.

Пропустив девушку вперед, Мартинес запирает дверь и хмурится, видя яркую надпись на черной поверхности. 1:1. Коряво нарисованный мелом счет. Он стирает его рукавом куртки и вспоминает тонкие дрожащие руки и прямые брови над внимательными серыми глазами. Выходит на улицу и благосклонно принимает долгий поцелуй в губы от Дейзи. В такие моменты можно забыть о ходячих за воротами и оружии за поясом. Всё так же, как когда-то давно. Утренний поход на работу и поцелуй жены. В первый год – страстный в губы. Во второй – дежурный в щеку. В третий – развод.

Шагая к воротам, он косится в сторону библиотеки. Глупая детская игра. Цезарь ловит себя на том, что пытается сообразить следующий ход и машинально достает из кармана пачку сигарет. Еще ту – ее – с ментоловыми сигаретами. Зло комкает, но сует обратно. Не выбрасывает.

Это утро не устает удивлять. Шуперт терпеливо учит новенького паренька держать лук. Свой собственный. Мартинес изумленно поглядывает на молчаливого друга и замечает взгляд того в сторону улицы. На Карен, разговаривающую с одной из женщин. Понимающе хмыкает, подмигивает и спускается вниз. Странному исследователю в нелепых круглых очках нужен материал для опытов, а Губернатору – информация о ситуации в одном из соседних городков, где они еще не бывали. Может быть, новые люди, может быть, новые знания, может быть, припасы и оружие. Что угодно.

Дел всегда хватает. Он забывает о странной девушке и ее глупых книгах. Только почему-то то и дело проходит мимо библиотеки. И косится на окна, иногда видя подрагивающую штору. Наверное, от сквозняка. Может быть, она и живет там?

Дейзи все чаще приходит к нему, оставаясь на ночь и надеясь переехать. В квартире Мартинеса появляется все больше женских вещей, и он не знает, раздражает это его или не очень. Не мешает ведь. Почти никогда.

Он возвращается от Блейка, занятый мыслями о предстоящем бое с Диксоном на потеху публике, и слышит неподалеку смех подростков. Лениво поглядывает в ту сторону и видит трех мальчишек, окруживших маленькую фигурку. Они хохочут, толкают ее – развлекаются, как могут. Слишком расслабились в стенах города. Может быть, пора пересмотреть возраст, с которого парней стоит нагружать более серьезной работой? Филип будет только рад этому поводу. Для него на войне все равны. У него вся жизнь - война.

Девушка вырывается из круга, скользит на мокром асфальте и падает на колени. Лицо скрыто длинными спутанными темными волосами, а позади - издевательский смех. Который прекращается в одно мгновение. Мальчишки видят Цезаря, напряженно поигрывающего битой, и разбегаются в разные стороны. Хорошо понимают, что теперь сила – не на их стороне. Он приближается к застывшей в грязи девушке и рывком поднимает ее на ноги. Лицо в слезах, коленки в крови.

- Идем, красавица, - усмехается Мартинес и тянет ее за руку.

Минни послушно идет за мужчиной, даже не думая о том, чтобы хотя бы взглядом намекнуть, где она живет. Он ведет ее к себе и, впустив, ощущает неясный дискомфорт. Словно ему важно, что она подумает об этой квартире. Цезарь окидывает торопливым взглядом комнату, убеждаясь, что все в порядке, и подталкивает застывшую девушку к дивану.

- Садись, давай, чего встала? – хмыкает он грубовато. – Сейчас ноги твои обработаем. Не хватало в такое время от заражения крови умереть. Нет, это, конечно, было бы весело, но тебе вряд ли нужно, правда? Ты вообще понимаешь, о чем я говорю? Хоть кивни, что ли.

Огромные серые глаза, которые во время речи Мартинеса медленно обводили комнату, останавливаются на нем. Девушка серьезно кивает и убирает с лица прилипшие к мокрым щекам волосы, заправляя их за торчащие уши. Шмыгает, размазывает руками слезы, забыв, наверное, что ладони у нее тоже в грязи, вытягивает ноги и удивленно смотрит на смеющегося мужчину, приподнимая брови. Чумазая, мокрая, жалкая – со взглядом королевы.

Он выходит за аптечкой и водой и, возвращаясь, видит, как девушка тянет за что-то красное, выглядывающее из-под диванной подушки. Висящий на тонком белом пальце лифчик заставляет Мартинеса сделать шаг вперед. Дейзи искусно метит территорию. Минни внимательно осматривает вещицу и аккуратно возвращает ее обратно, точно так же прикрывая подушкой и обращая совершенно безмятежный взгляд на мужчину. Он присаживается перед ней на корточки и обрабатывает колени.

- Что, больно? Терпи! И не ходи больше одна по закоулкам всяким. А обидит кто, к Блейку иди. Ну или мне скажи… эм, напиши или как угодно. Да хоть пальцем ткни! – вдруг злится Цезарь на Минни за ее немоту и криво лепит на колени пластырь. – А то развелось уродов…

Мартинес берет ее покрасневшие от удара о землю ладони и протирает влажным полотенцем. Руки холодные, ногти короткие, обкусанные. На тонком запястье – самодельный синий браслет. Она послушно сидит на месте, даже не шевелясь, когда мужчина переходит к лицу. Несколько движений - и оно снова становится белым. Таким бледным, словно никогда не знало солнца. Особенность или все лето провела где-то, прячась от ходячих, а заодно и загара?