Корсары Южных морей (сборник) - Страница 10

Американцы мощным «ура» приветствовали мастерские действия корсаров, пока корвет продолжал вести стрельбу, нацеливая орудия то на укрепления Бостона, то на устье реки, дабы предотвратить новые попытки нападения со стороны англичан.

Однако победа корсаров не стала решающей. Сознавая опасность, генерал Хау призвал новые подкрепления и приказал своим людям высадиться на берег недалеко от устья. На время оставив намерение завладеть двумя укреплениями, он повел атаку на редут.

Гессенские и брауншвейгские наемники, разъяренные первой неудачей и знающие, что британские войска выбили ополченцев из Чарльзтауна, удвоили свои усилия. Воодушевленные криками соратников, занявших Банкер-Хилл, они при поддержке легкой пехоты рвались вперед, ревнуя к победе товарищей по оружию.

Наконец грозные немецкие штыки взяли верх над американскими ружьями, и, понеся значительные потери, наемники овладели редутом.

Американские генералы дали сигнал к отступлению, и отряды ополченцев, дав последний залп, стали отходить, сохраняя нерушимый боевой порядок, которого от наспех рекрутированных новобранцев не ожидал никто. Войска колонистов проиграли битву, однако для англичан это была пиррова победа: взяв приступом Банкер-Хилл, они так и не завладели Бридз-Хиллом.

Бунтовщики еще не согнулись под тяжестью обрушивавшихся на них несчастий. Им оставалась единственная дорога к отступлению – извилистый путь через Чарльзтаунский полуостров, где их поджидал английский фрегат. Противник же продолжал преследование, надеясь обратить американцев в бегство до того, как им удастся оказаться в безопасности.

Впрочем, колонистам посчастливилось укрыться в прибрежных зарослях перешейка, не понеся фатальных жертв под выстрелами с фрегата и сопровождавших его плавучих батарей.

Отход возглавлял доктор Уоррен, познавший искусство войны не хуже самого Вашингтона. Он неутомимо подбадривал отстающих, взывая к ним громовым голосом: «Вспомните девизы на наших знаменах: „На Господа уповаем“. Они значат, что Провидение, уберегшее от стольких опасностей наших предков, дарует Его и нам».

Однако самому ему не суждено было пережить этот героический и печальный день. Один из офицеров английского авангарда, узнав доктора, выхватил у гренадера мушкет, прицелился и метким выстрелом поразил Уоррена в самое сердце.

Отход американцев был молниеносным. К восьми часам вечера английские войска, разбив бивак на завоеванных позициях, во всю глотку распевали «Боже, храни Короля», а побежденные, но не павшие духом американцы отступали вдоль берегов реки Мистик под защитой корвета, чьи орудия продолжали свирепо палить, не позволяя приблизиться вражеским кораблям.

Как только битва подошла к концу, сэр Уильям вернулся в свою каюту и пригласил к столу полковника и мистера Говарда.

– На войну идут с двумя мешками, – сказал он своим компаньонам, явно подавленным внезапным разгромом, который постиг ополчение Новой Англии. – Один – для бед, которые она посылает, другой – для даров, которыми она осыпает. На войне всякое может случиться.

И он принялся за ужин с аппетитом подлинного морского волка, ничуть не заботясь о том, что вся палуба сотрясается от выстрелов абордажных орудий и посуда на столе позвякивает при каждом залпе.

Проворно покончив с ужином, Корсар отложил свою абордажную саблю, снял со стены превосходный клинок толедской стали и придирчиво его оглядел.

– Что вы делаете, сэр Уильям? – спросил полковник.

– Как, разве вы забыли, что этой ночью я должен быть в Бостоне? – воскликнул Корсар.

– Этой ночью?!

– Не вижу лучшего времени для этого, нежели сейчас, когда англичане, утомленные битвой, будут заняты погребением убитых и уходом за ранеными.

– Да ведь вы угодите прямиком в волчье логово!

Корсар только пожал плечами:

– У морского волка достаточно острые клыки, чтоб себя защитить. Вы обещали сопровождать меня до подземного хода, ведущего к казематам.

– Верно, сэр Уильям. И я не нарушу слова, пусть даже это будет стоить мне жизни. И все же я бы советовал подождать более удобного случая.

– Подождать? И позволить маркизу принудить к браку леди Мэри Уэнтворт? О нет! – Лицо его омрачилось. – Клянусь, я обагрю эту шпагу кровью Галифакса, – произнес он.

– Вы убьете маркиза? Бог мой! Что бы он ни совершил, это ваш брат!

– Если мне удастся проникнуть в Бостон, этот человек заплатит за бесславное предательство, и дух отца простит меня.

– А дальше?

– Я ни на миг не сомневаюсь в победе вашего дела.

Открыв сундук, сэр Уильям достал оттуда мундир английского морского офицера.

– Я знал, – обронил он, – что однажды это платье сослужит мне бесценную службу.

Не успел Маклеллан надеть мундир, как каюту сотряс новый сокрушительный удар, сопровождавшийся дьявольским грохотом. Это бостонский гарнизон возобновил обстрел американских позиций. Ядра и картечь посыпались на берега реки Мистик и высоты Банкер-Хилл со стороны фортов, редутов, военных кораблей и плавучих батарей.

– И надо же такому случиться именно этой ночью! – досадливо поморщился Корсар. – Черт бы их подрал!

Бросив на пол синий офицерский камзол, он остановился перед миниатюрным портретом светловолосой девушки с синими глазами.

– Мэри, этой ночью Маклеллан вернет тебя! – провозгласил он. – Пусть даже это будет стоить ему жизни… Полковник, – произнес он в волнении, – страшитесь ли вы пылающих английских ядер?

– Нет, сэр Уильям.

– Вы все еще полны решимости сдержать данное вами слово?

– Как никогда.

– Мистер Говард, кликните сюда этих неразлучных, Каменную Башку и Малыша Флокко.

Одним глотком осушив бокал, помощник капитана вышел на палубу под гром мортир и абордажных орудий. Корвет содрогался от бортовых залпов.

Не прошло и минуты, как в каюту ввалился бретонец с неизменной трубкой в зубах.

– Готовы ли вы с Малышом Флокко идти за мной? – спросил сэр Уильям.

– Куда, капитан?

– В Бостон.

– Хм… Само собой, моя старая шкура не годится даже на наживку пеликанам, а вот вам стоило бы поберечь свою. В такую-то ночку.

– Поберечь? Ха! – воскликнул Корсар. – Еще не выплавлено то ядро, которому суждено лишить меня жизни.

– Что ж, тогда я с вами, – отвечал бретонец, выпустив клуб густого дыма. – Похоже, вы предвкушаете добрую драку, капитан?

– Возможно, даже слишком.

– Тогда лучшего и желать не приходится. А Малыша Флокко вы сами знаете. Он хоть и молод, да мускулы у него стальные. Во имя Иль-де-Ба! Разве не он первым сиганул на капитанский мостик англичан во время последнего абордажа? Так и кинулся в схватку, отчаянная душа. Его сабля мелькала быстрее, чем мельничный жернов! Нам снова переодеться? Усов и бород мы уже лишились.

– В этом нет нужды.

– А оружие?

– Достанет пары двуствольных пистолетов и короткой абордажной сабли для каждого.

– Слушаюсь, капитан. Шлюпка будет готова через пять минут.

– Команде прикажи продолжать огонь.

– Да, капитан.

– На вот, выпей.

Бретонец залпом опустошил протянутую ему оловянную кружку и пробормотал:

– Господь всемогущий! А внизу-то пить сподручней, чем на палубе.

Снова сунув в рот заветную трубку, он вышел из каюты.

Корсар мгновенно облачился в офицерский мундир, завершив маскарад коротким белоснежным париком с крупными буклями по моде того времени.

– Как вы меня находите? – спросил он Говарда и полковника.

– Гм… Да вы щеголь! Хоть сейчас ко двору, – пробормотал последний. – Только не знаю, как будет выглядеть ваш изящный наряд на выходе из бесконечного подкопа.

Глаза Корсара грозно вспыхнули.

– Слава богу, в Бостоне хватает морских офицеров, – запальчиво бросил он. – В случае чего прикончим парочку и переоденемся в их платье.