Корректор. Книга третья: Равные звездам - Страница 14

– А! – кивнула Цукка. – Понятно. Просто я никогда такого управления не встречала. Поясни, пожалуйста, что чем управляет? В жизни таких штук не видела…

Министр, однако, проявил чудеса краткости. Уже через полчаса он плавно закруглил свою речь, и слово вновь взял директор обсерватории.

– А теперь, господа и дамы, – веско сказал он, – я предоставлю слово человеку, без которого наш проект не состоялся бы. Не секрет, что гравископы такого размера у нас в стране еще не строились, и в процессе строительства возникла масса всяческих сложностей, потребовавших, не побоюсь сказать, воистину героических усилий со стороны наших строителей. Один из них перед вами. Господа и дамы, попрошу приветствовать главного инженера проекта господина Вана Сакидзакия, самоотверженно отдававшего все силы строительству, благодаря чему оно завершилось точно в срок!

Толпа зашумела и зааплодировала.

– Пойду я, – торопливо сказала Цукка. – Сейчас дядя Ван закруглится, и мне тоже придется пару слов сказать. Не волнуйся, Канса, все закончится хорошо.

Напоследок ободряюще подмигнув заметно побледневшей девушке, она выскочила в дверь и принялась пробираться к кучке людей возле помоста так, чтобы раньше времени не попасть в объектив одной из камер.

– Господа и дамы, – широко улыбнувшись, сказал Ван. – Разумеется, я благодарен и господину Интё за его высокую оценку наших действий, и вам, что решились-таки добраться в такую даль. Однако я должен заметить – господин Интё все-таки прав не до конца. Я лично отдавал строительству куда меньше времени, чем хотелось бы, и не могу сказать, что особенно напрягался. Я уже стар, и мне все труднее самому лазить по котлованам и каркасам, так что я предпочитаю наблюдать за ходом дела из уютного кресла своего кабинета. Основную тяжесть и по проектированию, и по управлению работами принял на себя совсем другой человек. Господа и дамы, я гордостью представляю вам своего ученика, талантливого инженера и выдающегося художника Палека Мурация!

Не поворачиваясь, широким движением руки он указал точно на стоящего сбоку от помоста Палека, и Цукка увидела, как тот напрягся от неожиданности. Толпа зашумела и зааплодировала с удвоенной силой. Несколько секунд парень стоял, растерянно осматриваясь, но быстро пришел в себя. Выступив вперед, он с преувеличенной важностью отвесил несколько поклонов, после чего помахал руками над головой и отступил на шаг.

– Да, птенцы рано или поздно оперяются и вылетают из гнезда, – с улыбкой сказал Ван, наблюдая за ним. – Думаю, дорога в будущее, по которой господин Палек сделал свой первый настоящий шаг, скоро приведет его к блистающим вершинам славы и почета. Вспомните мои слова, дамы и господа, лет через тридцать. Ну, а сегодня я закругляюсь. Результат нашей работы вы видите сами, а ожидающие впереди мероприятия наподобие торжественного фуршета куда важнее, чем любые слова, которые я могу сказать. Господин Интё?

– Да-да, – тряхнул головой директор обсерватории, похоже, несколько удивленный краткостью инженера. – А теперь с приветственным словом выступит представительница факультета астрономии Масарийского государственного университета госпожа Цукка Касарий.

Цукка взбежала по ступенькам помоста и низко поклонилась толпе.

– Господа и дамы! – звонко сказала она. – Я рада, что вы все проявили такой пристальный интерес к нашему гравископу. Установка, которую вы видите перед собой, не так велика, но на самом деле она – огромный шаг вперед для всего нашего мира. Она – шаг по пути, который ведет нас к звездам, и можно смело сказать: с сегодняшнего дня Вселенная станет к нам заметно ближе, чем раньше.

Она перевела дыхание.

– Гравископ – плод интеллектуального труда многих десятков людей. Математики рассчитали необходимую теоретическую базу, электронщики создали необходимые приборы, которые тестировали и отлаживали физики-экспериментаторы, инженеры проектировали и монтировали саму установку… В ходе его разработки мы узнали и придумали много нового, и сейчас в нашей стране при личной поддержке господина Кагаки, – она слегка поклонилась в сторону одобрительно взирающего на нее министра, – спроектированы еще два таких же устройства, строительство которых завершится уже через три года. А в не таких уж и далеких планах – создание и запуск большого орбитального гравископа с разрешающей способностью в четыре раза большей, чем может дать любая наземная установка. И когда-нибудь космические корабли отправятся к открытым с помощью гравископов новым планетам, чтобы основать там колонии, открыв нам новые дороги во Вселенной! Спасибо вам всем!

Она снова поклонилась и под аплодисменты спустилась с помоста.

– Красиво говоришь! – прошептал Палек, склонившись к ее уху. – Вам с министром, случайно, не один и тот же писака речи ваял?

– Лика, заткнись! – уголком рта прошипела Цукка. – Ты просто не представляешь, сколько сил и времени ушло, чтобы заставить эту скотину проект поддержать! Если бы он сейчас не услышал, что хотел, больше бы даже пальцем ради нас не пошевелил! А то бы еще и палки в колеса ставить начал.

Палек хотел произнести что-то еще, но тут директор обсерватории воскликнул:

– А теперь, господа и дамы, главная часть сегодняшнего дня – торжественный запуск установки! Итак, да свершится чудо!

Цукка бросила быстрый взгляд в сторону пультовой. Интересно, как там Канса? Словно в ответ на ее беспокойство тонко завыла сигнальная сирена. Загудели, пробуждаясь большие сервомоторы, и лепестки установки принялись медленно подниматься, сближаясь и вознося к небесам перевернутый конус сенсорного блока. Толпа зашумела с удвоенной силой. Поднявшись под углом в сорок пять градусов к земле, лепестки замерли, после чего вся конструкция немного наклонилась вершиной к западу и принялась описывать ей правильную окружность. Сделав полоборота, она снова выпрямилась, после чего лепестки медленно пустились на поджидающие их опоры, и сирена смолкла.

Присутствующие зааплодировали.

– Моя школа! – гордо сказал Палек Цукке. – Мы с Кансой неделю вечерами упражнялись, хотя и теоретически. Она у меня сообразительная и вообще умница. Хотя и дурочка – ты представляешь, она после школы даже в колледж поступать не захотела. Сразу в лаборантки пошла. Ну ничего, я ее еще заставлю в следующем году поступить если не в университет, то в колледж – точно.

– У тебя? – вопросительно подняла бровь Цукка. – Лика, ты на ней жениться, случайно, не задумал?

– Вот еще! – фыркнул парень. – Я еще слишком молод, чтобы хоронить себя в семье и заводить собственных спиногрызов! Хотя… лет этак через несколько, возможно, мы с Каси данный вопрос еще обсудим.

– Ну а теперь, – провозгласил с высоты помоста директор обсерватории, – торжественная часть завершена, и я предлагаю всем присутствующим пройти в конференц-зал, где нас ожидает фуршет!..

Много позже, когда гости, наконец, разъехались восвояси и в коридорах обсерватории не осталось посторонних, Цукка заглянула в пустой и тихий центральный операторский зал на втором этаже. Палек сидел за пультом в окружении сразу пяти слабо мерцающих дисплеев и что-то изучал, передвигая висящие перед ним в воздухе голографические ползунки. Из-за спинки соседнего кресла торчала рыжая девичья макушка.

– Ты молодец, – произнес Палек. – Я знал, что ты справишься. А ты боялась…

– Боялась, – согласилась невидимая Канса. – И сейчас поджилки трясутся, как вспомню. Я его поднимаю, а сама думаю – а вдруг сейчас что-то сломается на глазах у всех? Останется только пойти и со скалы броситься от позора.

– Глупости, – хмыкнул Палек. – Ну, сломалось бы. Ты-то при чем? Особенно после того, как его вертолет хвостиком пощелкал. Но ты все равно молодчина.

Он повернул оба кресла так, чтобы оказаться с девушкой лицом к лицу, и Цукка увидела, что ее лицо цветом мало отличается от волос.

– Ты у меня умница и красавица, – тихо сказал Палек. Он наклонился вперед и, взяв лицо Кансы в ладони, крепко поцеловал ее в губы.