Корпус обреченных (СИ) - Страница 8

— Где палата три-два-три?

Девушка моргнула.

— Это с охраной которая?

— Да!

— Прямо по этому коридору, потом направо в отсек…

— Спасибо.

— А что случилось⁈

Я уже снова бежал, игнорируя удивленные взгляды персонала и пациентов. Едва не споткнулся о капельницу какого-то дедули, решившего отдохнуть на стульчике в коридоре.

— Чего-то без бахил, милок?

— Забыл, отец.

— А сигаретки не найдется?

— Куда тебе, старый, курить⁈ — тут же накинулась на него старушка из глубины палаты. — Трех инсультов мало⁈

— Ну Люсь…

Я оставил за спиной семейную сцену и добежал до конца коридора. Здесь направо. Вон они, соколики, оба стояли перед дверями палаты. Еще пара секунд — и я оказался возле стражей.

Оба тут же закрыли мне проход.

— Не положено. Вы кто?

— Николаев, вчера по поводу меня звонили. Спецпропуск.

К счастью, эти явно оказались информированнее и расступились. Хоть тут нормально отлажено.

— Можете пройти, ваша светлость. Просим прощения.

— Вы давно заходили в палату?

— Ну… С часок назад где-то. С объектом девушка сидит. Ночует здесь же, прямо в палате. Лишний раз не беспокоим. Только вот сестру пустили, там по графику надо было капельницу менять…

Проклятье! Но если девушка — то это хорошо. Быть может, ее присутствие могло спугнуть убийцу. Или нет?

Я распахнул дверь и ворвался в палату.

Двухместная, комфортная — такие обычно предоставляют за дополнительную плату. Но в этой палате разместили только одного Ежова — каталка Никиты стояла ближе к занавешенному окну, отчего в комнате даже днем царил полумрак.

Сам Никита лежал с закрытыми глазами. Худой, бледный, с перемотанной головой. В руках — трубки и катетеры, все на приборах. В кресле у стены в неудобной позе свернулась калачиком девица лет двадцати с небольшим — одна рука безвольно свесилась, на коврике валялась кружка, под которой растекалась лужа.

Черт! Ладно, с девушкой разберемся позже. Я бросился к Никите.

— Эй!

Первым делом я принялся проверять его эфир. Жив или нет?

— Проклятье!

В распахнутую дверь тут же влез один из охранников.

— Что у вас тут?

— Найдите сестру, что сюда заходила. И приведите. Быстро!

— Он жив?

— Почти. Бегом выполнять!

— Я врача позову, — сказал второй.

Да пусть зовет, только я быстрее справлюсь. Потому что специальность — почти что моя родная.

Яды и отравления. Самая частая боевая травма в Ордене, когда в тебя плюнула чем-то мерзким очередная тварь.

Никите вкатили какое-то лекарство. Что-то очень мощное и быстродействующее. Сердце встало. И задержись я еще на минуту…

Так, эфир — сразу много. Связка земной и огненной стихии для того, чтобы выжечь поражающее вещество. У парня мышечный паралич. Сначала выжечь, затем пустить эфир с водной стихий для разгона, потом снова эфир…

— Что вы здесь делаете⁈ — Я даже не отреагировал на высокий мужской тенор. — Кто вы вообще такой⁈

Кто-то подбежал ко мне со спины и попытался оттащить, но я был не в настроении — отмахнулся от него, как от мухи, чтобы не мешал мне конфигурировать связку.

Никита судорожно вздохнул. Вдох получился хриплый, словно я вытащил его из воды.

— Аллилуйя.

Теперь снова разгон эфира. Уже чуть проще. Отраву я, можно сказать, нейтрализовал.

А затем мне в спину прилетел ощутимый энергетический заряд. И только повешенная на автомате крепкая защита уберегла меня и мой костюм от ожога.

Я медленно обернулся.

— Прошу прощения?

Передо мной стоял невысокий мужчина средних лет в белом халате. С залысинами, с бородкой по моде прошлого века, в тонких очках. Глаза недобро блестели под стеклами.

— А ну отошел от него быстро! — угрожающе прошипел он, и на его ладонях вспыхнули два «Люмена». — Только попробуй что-нибудь ему сделать!

Эта самоотверженность вызвала у меня улыбку. Я оторвал руки от запястья Никиты, оборвав эфирный канал.

— Боюсь, вы опоздали, почтенный. Я только что выполнил за вас работу по вытаскиванию страждущего с того света.

Где-то в дальних коридорах зазвучали какие-то тревожные сигналы, забегали люди, кто-то вскрикнул.

Я отступил на шаг и поднял ладони вверх, демонстрируя мирные намерения. Злой лекарь — это, должен сказать, явление опасное. Маголекари тоже умеют преподносить неприятные сюрпризы в бою, хотя от них мало кто этого ожидает.

— Позволите? — погасив боевое заклинание, лекарь приблизился к Никите.

— Разумеется.

Он принялся за диагностику, то и дело косясь на меня. На пальце маголекаря сверкал рубином ранговый перстень. И чем дольше врач сканировал реставратора, тем выше поднимались его косматые брови. Затем он осторожно взял каплю крови Никиты с катетера и соединил со своим эфиром.

— Панкурония бромид и хлорид калия, — удивленно пробормотал лекарь. — Что за чертовщина⁈ Ничего подобного ему не назначали! Да еще и в таких дозах…

Вот это я понимаю — ходячая лаборатория! Человек на уровне быстрой диагностики мог определить не только причину недуга, но и сами инородные вещества! Разложил на формулы в голове!

Лекарь на автомате принялся корректировать течение эфира, и через несколько секунд Никита задышал ровно и глубоко. А затем врач погрузил его в глубокий сон для восстановления и уставился на меня.

— Кто вы? Не вижу на вас перстня, но вы явно рангом старше меня.

Я кивнул и протянул руку.

— Алексей Иоаннович Николаев, сын светлейшего князя Балтийского.

— Точно… По поводу вас же вчера звонили… — лекарь тряхнул головой, — Прошу прощения, не признал. Подождите, пожалуйста. Нужно осмотреть девушку.

Девчонке явно что-то подмешали в чай. То ли снотворное, то ли какое-то успокоительное. В ее теле ровно бился эфир, но процессы протекали медленно, угнетенно. Однако жизни ничего не угрожало. Ее просто обезвредили.

Лекарь осторожно устроил руку девушки на стуле и обернулся ко мне.

— Будем знакомы, ваша светлость. Заболоцкий Артем Юрьевич, магический лекарь, врач-невролог, майор медицинской службы.

— Весьма рад, Артем Юрьевич, — отозвался я.

— Не понимаю, почему система не сработала, — лекарь вернулся к каталке, на которой мирно дрых Никита. — Датчики подключены, но кто-то отключил синхронизацию с постом и звуковой сигнал тревоги…

— За ним пришли те, кто не добил в прошлый раз, — сухо сказал я. — И, полагаю, сегодня они снова действовали чужими руками. Что за препараты вы назвали?

— Панкурония бромид и хлорид калия. Если в двух словах, глубокая релаксация мышц и остановка сердца. Его усыпили, как собаку. В прямом смысле слова. В больших дозах хлорид калия используется в ветеринарных клиниках. Какой странный способ…

Мне тоже это показалось странным.

— Только у ветврачей? У вас этого вещества нет?

— Есть, конечно, — ответил лекарь. — Все ведь от дозировки зависит, иногда назначаем. Но в нашем отделении используется крайне редко. Но сами препараты очень дешевые. Что ж, ваша светлость, примите мою благодарность. Вы спасли жизнь нашему пациенту. У него бы просто остановилось сердце, не успей вы вовремя…

Я рассеянно кивнул и тут же отвлекся на приближающиеся женские крики.

— Отпустите! Отпустите, я вам сказала!

К палате буквально поднесли вырывавшуюся девушку в белом халате. Чепчик слетел, убранные шпильками русые волосы разметались по плечам.

— Алиса Павловна? — удивился врач, узнав девушку. — Господа, зачем вы схватили моего сотрудника?

— Она последней заходила в палату, — коротко объяснил охранник. — Мы уже позвонили тому важному типу из «Четверки». Пусть поговорят.

Под важным типом они, очевидно, подразумевали Черкасова. Ну хоть здесь делегирование прошло гладко.

Я уставился на медсестру. Лет двадцать пять, миловидная, но не красотка. Ни капли дара и слабый эфир — стопроцентная простолюдинка в двадцатом поколении. Дешевая обувь, юбка в катышках, старенькое обручальное кольцо на пальце — явно перешло по наследству или куплено в ломбарде. Напуганная до немоты. И, судя по обреченному взгляду, она прекрасно понимала, почему ее схватили.