Корпорация Алиса - Страница 6

– И сегодня тот самый выходной?

– Да, – кивнул Хогг. – Как вы поняли, госпожа?

– Во дворе лежат туши странных животных.

– Когда вы их успели увидеть?

– Пока ты нёс меня на руках.

– Но вы же должны были спать под действием настойки Ерайи! – изумлённо ахнула Элли, отвлекаясь от чистки какого-то овоща.

– Я спала неглубоко, иногда просыпалась. Зелье ваша травница, видать, "некрутое" сварила, – слегка пожала плечами я. – Но боль и правда уменьшилась, так что засчитаем, как действующее. И давайте на "ты", как условились, так и будем держаться легенды: Хогг мой отец, Элла, ты его сестра и моя тётушка.

Собеседники молча кивнули соглашаясь.

– Итак, получается, энергетические кристаллы забирает род Дрэйхов? – сменила тему.

– Да. Им вообще много что принадлежит. В том числе и львиная доля рынка по производству артефактов на основе мэгтиг-стайнов. А возможности выбраться наверх есть, только они ближе к фантастическим, нежели к реальным.

Разговор меня сильно утомил, веки сами собой начали слипаться, но я всё же задала последний, важный для меня вопрос:

– А если дневную норму не выполнить?

Хоггейн ответил тут же:

– Выпорют на площади, но не так, что ходить не сможешь. Все здесь – рабочие единицы, Дрэйхи ценят нас, потому до смерти не избивают. Достать новых невольников непросто, это незаконно на территориях других королевств. Все местные сидят на «договоре о найме», по этим бумажкам всё в рамках закона.

– А систематическое невыполнение плана, чем чревато?

– Смертью. Сначала, конечно, следует череда предупреждений и порка, а затем, если человеку все эти мероприятия не вправили мозги, казнь.

– Бывало ли так, что ушёл добытчик и не вернулся?

– Конечно, опасностей на четвёртом и пятом уровнях хоть отбавляй. Охранные артефакты работают только в определённые часы. Затем их отключают. Не успел вернуться – никто за тобой не пойдёт.

– Спасибо, – кивнула я и, наконец-то, закрыла глаза.

Прежде чем уснуть, прокрутила в голове полученную информацию и сделала вывод: понятно, что ничего не понятно. Будем разбираться по ходу дела. А эти Дрэйхи ещё те… ушлые воротилы.

Мысли с каждым мгновением текли всё медленнее, и я сама не заметила, как уснула.

И снился мне необыкновенный город, родной до боли в сердце. И размытые силуэты близких, тех, кого я любила больше жизни. И пусть я не видела их лиц, но точно знала, это мама, а это папа, вон там брат хохочет какой-то шутке моего мужа… У меня был любимый? Да, точно был…

Громкий стук двери вырвал меня из цепких лап странного сновидения. Я резко открыла глаза и уставилась на тёмный потолок, взор переместился в угол комнаты на чёрные разводы. Плесень? Огляделась, с трудом поворачивая одеревенелую шею. Никого. Наверное, Элли вышла во двор. Хогга тоже видно не было.

С трудом, держась за край лавки и стену с другой стороны, села. Как же ломило тело! Обезболивающее Ерайи прекратило действовать, и я осталась один на один с неприятными ощущениями в каждой мышце, в каждой косточке.

Сцепив зубы, принялась себя ощупывать, надо спросить у Элли, нет ли у них зеркала.

Тонкие ручки, такие же ножки. Шейка хрупкая. Я, видать, споротом не сильно увлекалась, а точнее, его в моей жизни не было вообще. И ещё я была грязной: штаны и рубаха из грубой плотной ткани в темных разводах, волосы жёсткие и пыльные, заплетены в косу, под ногтями забилась грязь, дырявый левый носок перевёрнут пяткой вверх.

– М-да уж, – проскрипела я, перевела глаза на стол и увидела щербатую кружку, рядом с ней стоял глиняный пузатый кувшин.

Ждать, пока вернётся "тётушка", не хотелось, пришлось встать, вдев ступни в разношенные тапки. Не сразу, но мне это удалось.

Первый шаркающий шаг, второй, за ним третий. С перерывами, но я добралась до вожделённой цели. Было ощущение, что это не моё тело, будто оно сопротивляется моим командам. Трясущимися руками подняла сосуд и плеснула в кружку.

Вода оказалась прохладной, очень вкусной, живительной. Утолив жажду, почувствовала зверский голод. Но на столе ничего не было, если не считать формочки для хлеба с сырым тестом внутри. Элли пока не поставила их в печь.

Прислушалась и различила какие-то звуки за дверью: будто кто-то колол дрова. Пошаркала на выход, хотелось внимательнее осмотреться. В голове всплыла истина: движение равно жизнь. Лежать и жалеть себя можно сколько угодно, но это никак не приблизит меня к поставленным целям. А сейчас они максимально простые: справить нужду, помыться и поесть. Ноющий желудок потерпит, первые два пункта волнуют куда сильнее.

Потянула за ручку двери, та с трудом поддалась, и вот я перешагиваю порог и замираю на месте, глядя на то, как Хоггейн размахивает топором, отсекая у туши части тела. А Элли сидит неподалёку и чистит… кишки. Бяя!

До меня долетели ароматы фекалий, крови и сырого мяса. Буээ!

Какая я, однако, брезгливая. Кто бы мог подумать, эта мысль заставила улыбнуться, и моё сморщенное от отвращения лицо немного разгладилось.

– Привет, – поздоровалась я со своей "роднёй" несколько минут спустя, налюбовавшись их слаженной работой.

Ничего из убитого зверя не выбрасывалось, всё сортировалось по тазам и мешкам: внутренности в одну тару, ноги, рога, ещё что-то в другую.

– Гадость, – прокомментировала я, когда экономка, подхватив чайник с узким горлышком, стала промывать какую-то тонкую бледно-розовую кишку.

– Маленькая ты ещё, – тихо рассмеялась она, бросив на меня быстрый взгляд, и вернулась к работе. – Зачем встала?

– Где у вас тут туалет? – негромко уточнила я, осматривая двор. Штакетник высотой метр с лишним не шибко ограждал нас от любопытных взоров соседей. Их, кстати, было совсем немного, взоров этих. Жильцы в доме напротив занимались ровно тем же, что и Хоггейн с Элли: кого-то разделывали.

– Давай отнесу тебя, – предложил телохранитель, вытирая окровавленные руки такой же в алых разводах тряпицей.

– Сама дойду, спасибо, – покачала головой, хотя, если честно, лучше бы он мне помог. Но мне нужно шевелиться, что-то подсказывало, что это очень важно. – А ещё, тётушка Молли, я хочу помыться, это можно устроить?

– Помывочную подготовлю, как с мясом закончим, – кивнула она. – И вещи чистые туда же снесу. Погоди немного. Надо ещё к Ерайе заглянуть, она сказала сделает тебе новую настойку, которая поможет уснуть, и мазь как раз к ночи доварит, твою ссадину следует обработать.

Благодарно ей улыбнувшись, медленно потопала за угол лачужки.

– О! – крикнул кто-то слева, я покосилась на говорившего, это был юноша-орк чуть старше меня, он стоял, оперевшись о штакетник и оценивающе, прищурив тёмные глаза, меня разглядывал. Высокий около двух метров ростом, зеленокожий, в широких штанах и кожаной жилетке на голый торс. Из нижней мощной челюсти торчали небольшие клыки, в ноздре сверкала серьга-кольцо. – Смотрите-ка, тихоня-трусишка, принцесска-белоручка, вылезла из своей норки. Ну как? Тебе понравилось путешествие по третьему уровню? – и неприятно широко осклабился, продемонстрировав внушительную диастему между передними верхними зубами.

Отвечать ему не посчитала нужным, продолжила движение вперёд к серому, грубо сколоченному «скворечнику».

– Ещё больше возгордилась? Нос воротишь, а?! – вдруг вызверился незнакомец. Краем глаза я заметила, как он наклонился к земле, подхватил что-то и собрался было кинуть в меня, но замер с занесённой над головой рукой. – Ой! Больно-больно! Дядька Хогг, пусти! – пискнул отчаянно.

Я медленно к ним повернулась и удивлённо вскинула брови: мой «отец» стоял рядом с хулиганом, был куда меньше его ростом, но запросто скрутил того в бараний рог.

– Борг, так это ты виноват в том, что случилось с моей дочерью? – тихо прогудел бас Хоггейна.

– Не-е, – заблеял пацан. – П-папа! – заорал он, но мой телохранитель лишь крепче сжал кисть забияке.