Короли комедии - Савелий Крамаров - Страница 2

Актеров попросили вновь занять свои места. Крамарова поставили неподалеку от женщины с портфелем, и съемка началась. Чем ближе подъезжала к актрисе машина, тем, действительно, страшнее становилось Савелию. А когда кинокамера с жужжанием повернулась в его сторону, рот раскрылся у него до невероятных размеров. "Не всякому артисту удается сыграть в эпизоде, сказал Савелию после съемки режиссер. - У вас отличная фактура! Знайте об этом".

Этот эпизод подробно описан в книге Варлена Стронгина "Савелий Крамаров. Путь странника". С этого момента, по мнению автора, и зародилась уверенность Савелия, что он обязательно станет актером.

За работу Крамарову заплатили трояк.

Ночью во сне он летал, парил над Лесным институтом и чувствовал себя счастливейшим человеком.

Когда, спустя почти год, Савелий увидел себя на экране, то очень удивился. Десять секунд смотрели на него выпученные от страха глаза, а рот растягивался почти до ушей. Он поражался, как смог так изобразить испуг без всяких репетиций. А зрители, набившиеся в зале, хохотали. Крамаров вспомнил, как в школе все, кто с ним встречались, непременно улыбались, как смеялись над ним на уроках. Вспомнил, как однажды на практике в лесу он, зацепившись за корни дерева, свалился, а все вокруг загоготали. Значит, в нем самом есть что-то смешное от природы? Раньше он не замечал этого, а теперь задумался.

Занятия в институте стали тяготить Савелия, он решил связать себя с актерской профессией. Когда узнал, что при ЦДРИ начинается прием в эстрадную студию, то записался в нее одним из первых. С молодежью - а там начинали Майя Кристалинская, Оскар Волин, Лифшиц и Левенбук - занимался режиссер Эммануил Радзиховский. Савелий Крамаров дебютировал на сцене с примитивным, но очень смешным номером - "Передвижение рояля". Актер неуклюже брался то за одну, то за другую ножку, в муках искажал лицо, в изнеможении падал, отдыхал, взобравшись на рояль.

Затем легкая шутка, поставленная Марком Розовским, сменилась пародийным номером: Крамаров сделал шарж на знаменитейшего конферансье Афанасия Белова.

В ЦДРИ он пропадал с утра до вечера. Жил Савелий в коммуналке на 2-й Мещанской улице, концы с концами сводил еле-еле и был вынужден сдавать угол в своей же комнате. В 1959 году у Крамарова поселился молодой педагог МХТИ имени Менделеева Леонид Карлов. Впоследствии он так вспоминал те времена: "Савелий тогда был студентом Лесотехнического института и с нескрываемой радостью говорил о том, что учится на одни тройки. Когда я заглядывал в его зачетку, то убеждался в справедливости этих слов. Он говорил, что не собирается связывать свою жизнь ни с какой из институтских специальностей, а думает лишь о кино. Он верил в свой успех, был большим оптимистом и упорно продвигался к своей цели. В Центральном Доме работников искусств кто-то покровительствовал ему, что-то в нем разглядели. А вот соседи по коммуналке очень иронично относились к его привязанности. Сочувствовали, так как он жил один, без родни, помогали Савелию, опекали, но не верили, что из него выйдет что-то путное. Даже я подтрунивал над ним: "Собираешься стать артистом, а закладка в томике Станиславского как лежала на девятнадцатой странице, так и лежит там почти год". Когда же Крамаров снялся в первом своем фильме, то всех нас повел в кинотеатр "Форум", недалеко от дома.

Вообще, человеком он был очень добрым, легким. Не пил, не курил, берег здоровье. И очень любил женщин. И, что любопытно, они его тоже любили, хотя Савелий еще не был знаменит. По утрам напевал любимую песенку "Сесибон", которую в Москву завез Ив Монтан. А потом ему просто повезло, на него обратили внимание киношники, и, благодаря своей внешности, он стал много сниматься. Иногда очень удачно.

Спустя годы, в конце 70-х, я оказался в гостях у одного журналиста, который похвастался, что у него есть телефонный справочник кинематографистов. Я отыскал там фамилию

Крамарова и позвонил. Он оказался дома и узнал меня: "Леха! Привет! Как поживаешь? Найди мне, пожалуйста, хорошую жену!" Я понял, что счастье он так и не нашел".

Зато Савелий Крамаров постоянно искал себя, искал авторов, режиссеров. Он посещал "капустники" в Театре-студии киноактера и однажды подошел к писательнице Людмиле Давыдович с просьбой написать что-нибудь для него. "Подойди к Лиде Королевой. Она сама фактурная актриса, она чувствует зал и пишет номера для себя. Может, займется и тобой", - посоветовала Давыдович.

Королева удивилась просьбе Крамарова. "Мне надо тебя посмотреть на сцене, как ты выглядишь, как на тебя реагирует публика", - ответила она. Придя на концерт в эстрадную студию, Лидия Георгиевна была поражена еще больше и позже сказала: "Савелий, боюсь, писать для тебя не имеет смысла. Только ты появляешься на сцене, все уже хохочут и не слушают, что ты говоришь. Достаточно одного твоего взгляда, чтобы был успех".

Крамаров так не считал. Во-первых, он уже давно поклялся себе избавиться от косоглазия при первой же возможности. Во-вторых, он мечтал о серьезных работах, лирических ролях и хорошей драматургии.

Помог случай. На военных сборах от института Савелий познакомился со студентами-вгиковцами, а с одним из них - Алексеем Салтыковым - даже подружился. Через несколько лет Салтыков вспомнил об этой встрече. Когда совместно с Юрием Чулюкиным он приступил к работе над короткометражкой "Ребята с нашего двора", то на роль Васьки Ржавого рекомендовал Савелия. Чулюкин прислушался к совету и подошел к Савелию после очередного спектакля "Первые шаги". У начинающего артиста даже перехватило дыхание. Вечером эту новость уже знала вся родня.

Тогда же он познакомился с миловидной девушкой Людой - она призналась, что ее очень рассмешил номер с роялем. Вскоре Савелий и Людмила поженились, но их брак длился совсем немного. Очень разными людьми они оказались.

Крамаров с головой ушел в работу. Он подготовил для чтения на эстраде трогательный рассказ Шукшина "Ваня, как ты здесь?" С этим номером собрался показаться в Театр миниатюр, где выступали Зиновий Высоковский, Марк Захаров, Вадим Деранков, Эрвант Арзуманян, Рудольф Рудин и совсем молодой Владимир Высоцкий. Этот коллектив позволил некогда популярному театру вновь привлечь зрителя и, как прежде, собирать аншлаги. Савелий Крамаров заканчивал программу шукшинским рассказом. Он быстро подружился с коллегами, и, когда администраторы приглашали его в свои концерты, Крамаров требовал, чтобы они взяли других артистов театра. Администраторы хмурились, жались, но уступали его просьбе.