Короли диверсий. История диверсионных служб России - Страница 1

Эта книга о диверсантах, о честных и мужественных сыновьях Родины, патриотах России. О них несправедливо мало писали. О них несправедливо плохо писали. Даже в собственной семье разведчиков они были самые «закрытые», запретные, секретные.

Долгие годы, по крупицам собирая материалы для книги, я не раз задумывался о судьбах диверсантов в России. Ведь в послевоенные десятилетия бытовало официальное мнение — у нас диверсантов не существует. Даже энциклопедические словари утверждали: диверсия — один из способов подрывных действий империалистических разведок и спецслужб.

Оказалось, не только империалистических… Да и чем, собственно, мы хуже? У них диверсанты, шпионы, всякие там рейнджеры, «зеленые береты». А нам, выходит, и крыть нечем.

Спешу успокоить читателя: всегда было чем крыть. Надеюсь, и в будущем будет. Ежели мы, конечно, не на словах, а на деле желаем стать державой. Нет, не великой (об этом ли сейчас думать), а просто державой.

После событий 1993 года в руководстве России возобладало мнение: разведывательно-диверсионные подразделения не вписываются в систему демократических ценностей. Подчеркну: не демократических ценностей вообще, а наших, самых «продвинутых» демценностей. Они у нас, как известно, особые. Ведь американцы, несмотря на свои «первосортные» демократические ценности, сумели убедить планету в том, что их спецгруппа «Дельта» чуть ли не посол мира. А уж о том, что диверсанты «Дельты» — яростные защитники демократии, твердят нам не один десяток лет.

Но мы не американцы. И потому разведка, а вместе с ней разведывательно-диверсионная служба пережила, без сомнения, тяжелейший этап своего развития.

Академик Евгений Примаков, в пору своего руководства службой внешней разведки России, написал: «В истории российской разведки было два периода, когда необходимость ее существования или не осознавалась, или подвергалась сомнению». «Всего» два периода за всю историю!

Первый этап был еще во время становления Российского государства, когда и государства-то нашего как такового еще не было и, разумеется, разведки тоже.

С тех пор прошли столетия, и никогда, повторяю, никогда не ставился вопрос о целесообразности разведки. И вот в 90-х годах теперь уже прошедшего столетия мы стали свидетелями этого безумия — в России усиленно проповедовался отказ от разведки, которая, якобы, в эпоху «цивилизованных отношений» не нужна.

О невосполнимых потерях нашей разведки в ходе проведения этого «цивилизованного» курса нам приходится только догадываться, но кое-что уже известно.

Крайне тяжелые потери понесла разведывательно-диверсионная служба. Небольшой отдел, курировавший это направление при Первом главном управлении КГБ, был закрыт.

В 1993 году разведывательно-диверсионное подразделение «Вымпел» передали милиции. Хотя к тому времени оно имело другие задачи и было ориентировано на борьбу с ядерным терроризмом. Чудом не успели добраться до бригад спецназа ГРУ. А уже через год с небольшим, в декабре 1994 года, началась война в Чечне.

Что это? Как все это объяснить? Неужто демократией? Но тогда почему в странах «двухсотлетней демократии», таких как, например, США, вопрос быть или не быть разведке, диверсионным подразделениям вообще не ставился? Никогда. Никем.

Итак, диверсанты России. О них мы и до сих пор мало что знаем. Ну разве что партизанские диверсии на железных дорогах во время войны, подвиги Николая Кузнецова да одна-две ставшие известными в последние годы акции. Такие, как покушение на Троцкого, убийство Бандеры.

Вот, пожалуй, и все.

Имена? До нас дошли лишь немногие имена: Герои Советского Союза Николай Кузнецов, Дмитрий Медведев, Станислав Ваупшасов… Недавно умер Илья Старинов, которого назвали «диверсантом столетия». Поднатужившись, наверное, вспомним еще несколько фамилий. Но что за их плечами, пожалуй, вспомним с трудом.

А за их плечами слава. Но убийство Троцкого славой не назовешь. Однако это тоже наша история. И судить тех людей походя, не вникая в суть явления, мы не вправе. А чтобы судить со знанием дела, надо, по меньшей мере, знать дело.

Диверсанты. Что кроется за этим пугающим названием?

Нередко диверсантов путают с террористами. Вернее, террористы упорно пытаются выдать себя за диверсантов. Помните, как тот же Басаев в первую чеченскую при каждом удобном случае упорно твердил в телекамеру: «Я не террорист, я диверсант»?

Неужто и вправду люди, о которых я хочу вам рассказать, сродни кровавому чеченскому убийце? Если кто-то, заблуждаясь, так думает, то даже сама такая мысль оскорбительна для этих мужественных людей.

Да, на войне, как на войне. Случалось, и они убивали. Но в честном бою. История не знает случая, чтобы советский или российский диверсант прикрывался телами ни в чем не повинных женщин и детей.

Они не захватывали больницы, автобусы, самолеты с людьми, чтобы выставить на смертный торг свои корыстные требования. Они никогда не действовали от имени кучки безумцев, решивших в одночасье переустроить мир или баснословно разбогатеть, заплатив за безудержные амбиции чужими судьбами.

Они всегда действовали от имени своего государства. Иное дело, что государство не всегда отдавало им праведные приказы. Не всегда праведные с нашей, сегодняшней точки зрения, с высоты нынешней морали. Но, увы, человек не волен обогнать свое время.

Так кто же все-таки они — российские диверсанты? Прежде всего — разведчики. В своей работе им редко приходилось действовать с открытым забралом (что поделаешь — у разведки свои законы) и почти всегда — под легендой, выдавая себя Бог знает за кого.

А это значит, они не просто разведчики, а нелегалы, иными словами, разведчики экстракласса.

Представьте себе человека, родившегося в обычной русской семье военнослужащего из Минска и выдающего себя за немецкого родовитого барона. Трудно поверить. Но это факт. Я знаком с таким «бароном».

Очень приятный, весьма простой в общении человек. Но это со мной, а с баронами он был совсем иным. В этом и есть искусство разведки.

Итак, диверсант — в первую очередь разведчик-нелегал, во вторую— боевик. Хотя, признаться, далеко не уверен, во вторую ли? Ведь ему надо тихо и незаметно подойти, подлететь, подплыть к объекту и заминировать, взорвать, вывести из строя. Так же тихо уйти.

А это значит, он должен быть выносливым ходоком, умелым пловцом, смелым парашютистом, метким стрелком, искусным подрывником. Но возможно ли такое? Под силу ли все это освоить одному человеку? Не выдумки ли это журналистов и писателей? И да, и нет.

У тех, кто пишет о разведке, практически всегда ощущается нехватка документов, которая нередко компенсируется избытком фантазии. Хотелось бы отойти от этой традиции. Однако сделать это будет нелегко: профессия разведчика окружена ореолом героизма, романтики. На мой взгляд, такой она должна оставаться. Разумеется, не во вред истине.

Да, писать о разведке трудно. О разведывательно-диверсионной службе тяжело вдвойне. Это секретнейшая из секретных служб, святая святых разведки.

И пусть документальные свидетельства по-прежнему за семью, да что там за семью, за семидесятые печатями. Но, к счастью, живы еще люди. Диверсанты 30-х, 40-х и более поздних годов. Они многое согласились рассказать.

Автор не претендует на полноту повествования. Это лишь малая толика огромной работы нашей разведывательно-диверсионной службы. О большей части сделанного, видимо, мы узнаем не скоро. Если, конечно, вообще узнаем. А жаль.

Эта книга — всего лишь желание приоткрыть великий кладезь неизвестных страниц нашей истории.

О них созданы романы, сложены легенды. Им приписывают фантастические подвиги, подчас сравнимые с деяниями мифических героев.