Королевство стеклянных глаз (СИ) - Страница 15

Удивлённое хлопанье слипшихся от туши ресниц. И недоумённый вопрос:

- Умерла? А что это такое?..

Очередные слова застряли в горле. Как объяснить ребёнку, что такое «смерть»?! Особенно сейчас. Если куклы уже встали, то, скорее всего, Королеву уже разыскивают по всему дворцу. Сейчас просто нет времени.

- Ну… чтобы ты больше не смогла играть. Вообще ничего не смогла, понимаешь? Как… как куклы, если их больше никогда не заведут, – Кеннет слегка встряхнул Королеву, надеясь увидеть в младенчески-бессмысленном взгляде хотя бы проблеск разума. Та задумчиво сдвинула светлые бровки:

- Кто-то хочет, чтобы мы стояли и молчали? Но это же так скучно! Они что, нас не любят?..

Младший Каррингтон закусил губу и торопливо сделал глубокий вдох. Сейчас нужно попытаться сыграть по правилам кукольного мирка. Объяснить дурочке всё так, чтобы до неё наконец дошло.

- Мой брат плачет, - неожиданно снова заговорила Шарлотта. – Он хочет с тобой познакомиться. Он давно никого не видел из тех, с кем играла я. Потому что я люблю, когда светло, а ему нравится темнота. И так во всём. Но ты, думаю, тоже ему понравишься. Пойдём, пойдём!

Передав Кеннету лампу и ухватив его обеими руками за запястье, Королева потянула за собой вверх по лестнице – не по той, с которой он спускался, а с противоположной стороны зала. Волнение передавалось и ей: с каждой секундой она ускоряла шаг. Налево, направо, снова дважды налево… От обилия поворотов и совершенно одинаковых коридоров кружилась голова. В Стеклянном Дворце и в самом деле можно затеряться так, что тебя никто никогда не найдёт, особенно в тёмной его части, лишённой прозрачных стен.

Эта часть дворца выглядела заброшенной. Повсюду пыль, грязь… и разбросанные старые игрушки. Впереди показалась дверь, совершенно не походящая на вход в королевские покои: разбитая, плохо покрашенная, зато с огромным висячим замком.

- Вот. Возьми, - Королева, отцепив от ожерелья потемневший бронзовый ключ, вложила его в руку «друга». – Открывай. Он… тебя ждёт.

Кеннет склонился над замочной скважиной, подсвечивая себе лампой и пытаясь одной рукой втиснуть в узкую щёлку не слушающийся ключ.

- Слушай, помоги мне, пожалуйста… - фраза оборвалась на полуслове. Рядом никого не было: ни Королевы, ни каких-либо других обитателей Стеклянного Дворца. Кеннет тихо выругался про себя: она опять сбежала! Нужно будет найти её, но сначала…

Ключ наконец-то поддался. Старая дверь, отчаянно скрипя, слегка приоткрылась…

========== Глава XIX: Треснувшая маска ==========

Кеннет ожидал увидеть спальню или ещё нечто в этом роде. Кеннет вообще много чего успел подумать за те мгновения, пока открывалась дверь. В душе причудливым образом перемешался страх и стремление узнать, что же скрывается там, в запертой доселе комнате.

Слабое пятно света выхватывало лишь едва колыхающиеся полупрозрачные занавески, картины в треснутых рамах… Мужчина в маске, держащий на руках маленького мальчика. Женщина в ожерелье из ключей, обнимающая радостно улыбающуюся малышку. У девочки и мальчика были совершенно одинаковые лица – то ли невероятное сходство, то ли простая погрешность художника. Младший Каррингтон с трудом оторвал взгляд от картины, впервые сообразив: где же теперь брат Королевы? Может, он затаился, не желая выходить? Нет. Что-то подсказывало: комната и в самом деле пуста. Он бы позвал таинственного обитателя запертого зала, если бы знал, как обратиться, кого именно звать к себе. Назвать его братом – смешно. Королём? Но ведь Шарлотта никогда не именовала близнеца так. По имени? Кто знает, может, он ещё честолюбивее сестры. И Кеннет ограничился тем, что закричал:

- Эй! Есть здесь кто-нибудь?!

«Кто-нибудь… нибудь…» - повторило эхо. Другого ответа он и не ждал, когда неожиданно услышал за спиной спокойное, слегка насмешливое:

- «Эй» зовут свиней!

Кеннет поймал себя на мысли: он боится обернуться. Боится узнать, каков он, тот самый таинственный обитатель Стеклянного Дворца, держащий в страхе всё королевство. Стиснув зубы, он всё же повернулся – заторможено, как плохо смазанный механизм.

Напротив стоял подросток примерно его лет, такой же тощий, как его сестра, и с такими же длинными светлыми волосами, походящими на серебристую паутину. Он не улыбался, смотрел измученно и настороженно, словно больной. Из одежды на нём красовались одни только штаны – нелепые панталоны, словно сбежавшие из какого-нибудь исторического фильма. Острые сутулые плечи, впалый живот… Кеннет приподнял лампу, стараясь разглядеть лицо юноши – и, вскрикнув, едва не выронил последний источник света.

Лицо подростка покрывали разноцветные разводы. Примерно такие же были у Кристин, когда она однажды потратилась на какую-то «суперстойкую» косметику, а потом носилась по всему дому, пытаясь оттереть въевшуюся краску и пугая всех похлеще, чем какой-нибудь персонаж ужастика. Косметика. В голове – радостный, звонкий голос, перебивающийся напряжённым смехом:

… Тебе не нравится быть девочкой?..

… Как они тебя одевают, тем и получаешься…

… А потом уже можешь сам выбирать…

Взгляд отмечал всё больше схожих черт. Обгрызенные ногти, светлые брови и ресницы, родинка на щеке… Светловолосый юноша беспомощно сложил руки в знакомом умоляющем жесте:

- Мы не сделали ничего плохого, понимаешь?..

- Нет. Не понимаю, - Кеннет попятился. Мысли паниковали, сбивали друг друга с ног и не давали до конца осмыслить ситуацию. «Мы»?..

- У нас была мама, у нас был папа, - монотонно продолжал Шарль. Может, всё же ошибка? Другие интонации, другой взгляд. Может…

- Мама хотела девочку, папа хотел сына. Папы долго не было с нами, он ждал в мастерской. Мама иногда приводила туда меня. Сестру не приводила. Сестра была нужна ей, не папе. Сестра никогда не видела папу, он никогда не видел её. Понимаешь?.. Ты ведь понимаешь нас. Когда есть я – нет её. Мы чувствуем друг друга, иногда говорим и играем вместе, но редко. Она уходит далеко, когда прихожу я.

Вопрос вырвался сам – вопрос, на который младший Каррингтон и не думал услышать ответ:

- Ты… и есть Королева? То есть, ты и она, и он… всё сразу?!

Медленный кивок. Дрожащие бледные пальцы, похожие на птичьи лапы, потянулись к лицу, скользнули по щеке.

- Мама тоже не плохая. И мы не плохие. Я был папе хорошим сыном. Я была маме хорошей дочерью. Сестра сказала – кто-то нас ненавидит. За что? Мы плохие? Мы что-то сделали не так? Но ты хороший. Ты дружишь с сестрой. Только… не забирай её у меня, хорошо? Подружись и со мной тоже. Пожалуйста!

Кеннет быстро понял, что подразумевается под словом «подружись». Понял – и смог лишь обречённо вздохнуть. Стоит ли спорить с сумасшедшим, особенно если хочешь его спасти? Тем более второй раз должно быть легче, чем первый. Знакомое худое плечо, знакомые мокрые губы, только теперь без жирного налёта помады. Зажмурившись, младший Каррингтон быстро чмокнул Шарля в уголок рта и попытался отстраниться. Не тут-то было: тощий парень, похожий на насекомое, прижался к нему. И ему, в отличие от сестры, явно понравилось. Сестры… чёрт… сложно привыкнуть.

- Ты хороший, - шепнул сын Мастера, довольно щурясь. Сын. Единственный ребёнок. Выходит, Королева, Шарлотта – такая же «кукла», такая же часть игры. С той лишь разницей, что для Шарля эта игра длится всю его жизнь.

- Нужно поспешить, пока нас не нашли, - Кеннет огляделся в поисках другого выхода из комнаты. – Я уведу тебя… то есть, вас… отсюда. Пойдём, пойдём…

- А мы точно не можем остаться? – снова усталый, испуганный взгляд. – Нам тут нравится. Мы тут выросли. Я никогда не был снаружи, и сестра тоже не была. Там же, наверное, всё другое?..

- Здесь кто-то есть! – послышался голос Эрика со стороны дверей. В глаза ударил яркий свет множества ламп. Ничего не видя, Кеннет заслонил грудью беспомощно зажмурившегося Шарля и закричал:

- Пожалуйста, не убивайте его!

========== Глава XX: Прощание ==========

- Встать! Суд идёт.