Королевская Академия Магии. Охота на Перерожденную - Страница 4

Вер-Тарна, севшая с нами в первый раз, тихо фыркнула и искоса посмотрела на своих подруг. Идеально вышколенные оборотницы приветливо улыбались и делали вид, что ничего сверхъестественного не происходит.

– Не то чтобы я хотела тебе чего-то плохого,– проворчала Лин и принялась размазывать по тарелке сероватую кашу,– но неужели нет ни единого минуса?

Отведя взгляд, я пожала плечами. Как не быть? Минусы уравновешивают плюсы.

– Высокая детская смертность,– проронила Вер-Тарна,– как и у оборотней.

– Твою ж… – Лин отбросила ложку,– что мы можем сделать?

– Ничего,– я пожала плечами,– первые три года будут спокойными. Затем пойдут детские стихийные выбросы, каждый из которых может убить ребенка. Затем придет время первого оборота, который может убить ребенка.

– Затем время первого полуоборота,– вместо меня продолжила Вер-Тарна,– который может убить, а может и искалечить дитя. В нас слишком много магии, Лливеллин. Колдовская сила предназначена для поддержания нашего второго облика, но…

– Иногда что-то идет не так и в лучшем случае ребенок становится искрой рода – сильнейшим магом, не имеющим второго облика.

– Или полностью лишенным магии оборотнем,– добавила Вер-Тарна.

– А иногда магия просто распыляет не справившегося с ней малыша,– мой голос дрогнул и я поспешно опустила глаза в тарелку.

– Ограничители? Никто не разработал подходящих ограничителей? – хрипло спросила Лин.

– Развитие останавливается. Знаешь, драконов, на которых в детстве надели сковывающие магию амулеты, очень легко вычислить,– я криво улыбнулась,– они слабы магически и умственно. И, как правило, они поступают всего на год. Больше им не потянуть. Скованная магия ведет к вырождению.

– Старики говорят, что все идет правильно, что всему свое время и место,– Вер-Тарна покачала головой,– а я у матери четвертая дочь. Но старших сестер у меня нет. Когда я родилась мама сделала так, чтобы ее тело больше никогда не смогло зачать. Отец был в ярости, ему был нужен сын.

– У вас ведь отцы начинают общаться с детьми не сразу? – нахмурилась, вспоминая, Лин.

– Да. Девочки выходят из женского дома в тринадцать лет, мальчики в девять,– оборотница неприятно усмехнулась,– считается, что жизнь и смерть ребенка зависит только от женщины. А потому только женщина должна за всем этим наблюдать.

Аппетит пропал окончательно. Я слышала, что у оборотней все еще хуже, чем у драконов. Но не представляла насколько. У нас считается правильным любить и баловать ребенка, чтобы у него было больше желания остаться в этом мире. Чтобы… Чтобы если он ушел к богам, то ушел счастливым и любимым.

– Давайте лучше о магии крови поговорим,– тихо сказала Лин. – А то я как-то резко перестала завидовать, а это грустно.

Отправив подносы с остатками еды на столы для грязной посуды, мы вышли из столовой. Я, не осознавая этого, положила ладонь на живот. Суждено мне плакать или радоваться? Увижу ли я первый полет своего малыша или…

«Увижу. Жизнь и Судьба не могут быть настолько жестоки», решительно подумала я и, расправив плечи, прибавила шаг.

– Правильный настрой,– шепнула Лин.

Зайдя в аудиторию, мы сели на свое обычное место. Разложив писчие принадлежности, изобразили из себя очень хороших девочек. И тут…

– Май, ты видишь то же, что и я?

– Слышу,– уточнила я,– шуршание, как будто мыши где-то роются.

– А я видела два красно-зеленых сгустка, которые выпали из кафедры, а потом втянулись обратно,– прошептала подруга.

Прикрыв лицо ладонью, я искренне пожелала оказаться подальше отсюда. Ведь так и знала, что все будет как всегда!

– Начнем занятие!

От голоса Виернарона я вздрогнула.

Дракон выглядел вполне довольным собой и миром. Он встал за кафедру и сходу огорошил нас тем, что сегодня занятие будет посвящено тому, что мы видели в Прогорклом переулке.

И на протяжении двух часов он говорил о том, как именно он исцелил тех троих. И том, как он подчинил себе ток крови и…

– И вы понимаете, кто управляет кровью, тот управляет магией.

После занятия Лин, вышедшая наружу, попросила меня скрыть наш разговор, а после спросила:

– Как думаешь, его скоро убьют?

– А? – оторопела я.

– Ты не думаешь, что магия крови это ответ на высокую детскую смертность? – она посмотрела мне в глаза. – Конечно, такой маг не может быть свободен от клятв, но… Ты ведь слышала – кто управляет кровью, тот управляет силой. Что если это ответ?

– Я не знаю. Но…

– Я попрошусь к нему в ученицы,– решительно произнесла Лин. – Его, конечно, казнят за попытку возродить старых богов, но я хотя бы какие-то основы успею ухватить.

Оттащив подругу в сторону, я долго, вдумчиво и нелицеприятно рассказывала ей, какую феерическую глупость она задумала.

– И не забывай о том, что если преступление мастера велико, то вина падает и на его учеников,– выдохнула я. – Основы можно изучить в библиотеке, Лин. Попросится в ученики к другому магу.

– Зато Виернарон точно не откажет, ведь он подумает, что через меня можно будет повлиять на тебя.

– А если да? Если он затуманит твой разум?

– Не-а,– хитро улыбнулась подруга,– не сможет. Никто не сможет. И ты меня не отговоришь. Я буду матерью по магии, и в мои планы входит баловать маленького дракошу всю жизнь.

– Тогда проси частные консультации,– вздохнула я, понимая, что Лин не переубедить.

– А вот это умный совет,– она усмехнулась и добавила,– не думай, что я это только ради тебя и нашего дракоши. Нет. У меня большой запас сил, но не было никаких склонностей. Маг общей практики – удобно, но там, стоя среди умирающих людей, оборотней, драконов… Там я поняла, что у меня все же есть склонность. Стать магом крови я захотела тогда. А сейчас просто поняла, что надо поторопиться.

Вернувшаяся Вер-Тарна, после обязательного вечернего чая, долго и вдумчиво ругалась, а после ушла к себе. И вернулась через минуту, с внушительной стопкой книг.

– Сначала вот это прочти,– проворчала оборотница,– я тоже думала, что магия крови поможет. И наши старейшины так думали.

– Не получилось?

– Маг выгорел,– Вер-Тарна нахмурилась,– получается, что мы обменяли одну жизнь на пять. Но… Стоит ли оно того?

– А этого мага точно хорошо обучили? – упрямо спросила Лин,– или ему показали обряд и бросили в бой? То есть, не в бой, но вы поняли о чем я.

Вер-Тарна задумалась, а после пожала плечами:

– Он точно имел диплом Академии. А так… Я не знаю.

– Вот то-то же,– Лин воздела палец и добавила,– к тому же, если популяризовать магию крови, то никому не придется умирать. Если каждый маг за свою жизнь спасет четверых детей – разве кому-то от этого станет плохо?

В общем, как я и предполагала, переубедить Лин было невозможно. Она редко упрямится, но если уж уперлась, то все, проще сразу отступить.

Глубоким вечером, удобно устроившись в постели, я вновь взялась за правку диплома. И так увлеклась, что не сомкнула глаз.

Из-за чего весь день медленно моргала, тихонько зевала и совершенно ничего не понимала.

Лин, впрочем, делала ровно то же самое – она засиделась над книгами Вер-Тарны.

Наверное именно поэтому я не сразу поняла, что от нас хочет невысокая женщина в учительской мантии.

– Я повторяю,– раздраженно выдохнула она,– Анндра и Анндра, в башню ректора! Там, в комнате для встреч с родителями, вас ждут родственники!

– Наши? – в голос уточнили мы с Лин.

– Нет, мои! – рявкнула она и, открыв телепорт, втолкнула нас туда одну за другой.

Секунда и я уже смотрю на своего отца. Бывшего отца. Оглядываюсь и спокойно выдыхаю – матери нет. Зато есть высокая, черноволосая и черноглазая женщина без возраста.

– Матушка! – Лин за долю секунды оказалась подле госпожи Анндра,– каким ветром тебя сюда принесло? Ты клялась, что не переступишь порог этого проклятого заведения для умственно неполноценных!

Она лишь усмехнулась и небрежно кивнула в сторону господина Орвалона: