Королева в придачу - Страница 7

Леди Гилфорд торопливо разгладила складки на юбке, поправила отвороты высокого пятиугольного чепца.

– Знатная дама, говоришь. Но она хотя бы представилась?

– Конечно. Это леди Джейн Попинкорт.

Гилфорд перевела дыхание. Подумаешь, Джейн Попинкорт! Всего лишь бывшая фрейлина ее Мэри, девочка-сирота, воспитывавшаяся одним из придворных. После опалы Мэри ее тоже услали бог весть куда. И вот она прибыла в Хогли, да еще в такую погоду. Гм… Надо сообщить Мэри, может, встреча с бывшей подругой развлечет ее.

Мэри сбегала с лестницы башни, перепрыгивая через ступеньки.

– Ваше высочество! – кричала сзади Гилфорд. – Возьмите себя в руки! Ведь это просто Джейн. А ваше достоинство, ваш сан…

К словам Мег следовало прислушаться. Мэри ведь не простая сельская дама, она… Но ей так приятно было узнать, что хоть Джейн Попинкорт сделала ей сюрприз в Сочельник. Казалось, принцесса только сейчас ощутила удивительную атмосферу праздника.

Она остановилась перед дверью в холл, перевела дыхание и вошла в помещение с достоинством истинной принцессы крови. Однако ее появление не сразу заметили. В зале было людно. Мэри увидела нескольких незнакомых людей, чьи промокшие от снега накидки развесили перед огнем камина. Однако большинство присутствующих столпились там, где сидела удивительно нарядная молодая женщина. Воистину леди! Принцесса даже не сразу узнала ее. Неужели эта пухленькая и элегантная дама и есть та Джейн Попинкорт, так веселившая ее в детстве, та шустрая девочка-подросток, которая не гнушалась подслушивать под дверьми, а потом доносила принцессе все придворные сплетни, и они, укрывшись с головой, подолгу шептались и хихикали в кровати.

Сейчас Мэри даже тихонечко ахнула, словно удивляясь, откуда в их край залетела эта райская птица. Такое яркое платье – оранжевый бархат с парчовыми аппликациями, пышные буфы на рукавах. Плоская шапочка из парчи, казалось, лишь чудом держится на затылке, не скрывая черных, гладко зачесанных волос. Прямоугольный вырез платья подчеркивал высоко поднятую корсажем грудь Джейн, ее пышные плечи. Джейн стояла у камина, повернувшись в сторону находившейся в полутьме принцессы, и Мэри видела ее круглое милое личико – пухлый подбородок, рот в форме сердечка с очаровательной родинкой над уголком рта, отчего казалось, что Джейн слегка улыбается. Под яркими черными бровями – глаза цвета спелой вишни.

Мэри сделала несколько шагов вперед. Джейн наконец узнала ее, ахнула, но тут же взяла себя в руки. Подхватив юбки, девушка присела в низком реверансе, опустив глаза, в полной достоинства и почтения истинно придворной манере.

– Моя высокочтимая принцесса!

Мэри молчала. Она была и рада встрече с подругой детства, и несколько шокирована, почти обижена ее вызывающей роскошью.

– Встаньте, Джейн Попинкорт. Мы рады вам.

Джейн выпрямилась. Несколько минут она глядела на принцессу, потом улыбнулась.

– Ваше высочество, вы стали просто красавицей! Я восхищена.

В тот же миг Мэри простила ей и вызывающую роскошь наряда, и то, что после стольких лет молчания Джейн появилась так неожиданно. Она даже сделала шаг к подруге, словно намереваясь обнять ее, и окружающие поспешно расступились, глядя на них с интересом. И Мэри отчего-то ощутила неловкость.

– Следуйте за мной, мисс Попинкорт.

В своей комнате она вновь оглядела Джейн, усевшись перед ней в кресле, как на троне.

– Рассказывай, Джейн, что привело тебя в Хогли-Кастл?

Она глядела на Джейн снизу вверх, не предлагая сесть, и той, чтобы выразить просьбу, пришлось почти стать на колени в реверансе.

– Ваше высочество… Миледи! Я прибыла, чтобы нижайше умолять вас зачислить меня в ваш штат в качестве фрейлины.

– Что?! Ты – богатая, знатная леди, приезжаешь ко мне, к опальной принцессе, и просишь о покровительстве? Или ты не разглядела замок Хогли? Это сельское поместье, где, смею тебя уверить, благодаря щедротам моей семьи я веду отнюдь не царскую жизнь.

Джейн, все еще не вставая с колен, улыбнулась.

– Что ж, Хогли-Кастл действительно несколько старомоден, однако, должна заметить, вполне уютен. Но главное, я очень скучала о вашем высочестве все это время! И при первой же возможности… Я так спешила к вам, что даже обогнала свой обоз и свиту.

– Обоз, свита… Да ты стала состоятельной дамой, леди Джейн Попинкорт.

– И бездомной, – тихо добавила Джейн. – Поэтому у меня вся надежда на то, что вы не откажете мне и в память о старой дружбе возьмете к себе в услужение.

Мэри стало любопытно, но поговорить им так и не дали. Появилась леди Гилфорд с прислужницами. Гувернантка стала возмущаться, что Мэри не будут греть второй раз воду для купания, да и пора вспомнить, какой сегодня день: нужно готовиться к приему гостей.

– Рождество! Сочельник!.. – вскочила Джейн. – Я так рада, что успела к празднику. А ведь я прибыла из-за моря, едва пережив страшную бурю. Свита умоляла меня остаться передохнуть, но я велела взять самых сильных лошадей, нанять самых толковых провожатых. И вот, несмотря на все трудности пути, я с вами, моя принцесса!

Мэри же подумала, что тяготы пути в зимнюю пору не слишком-то отразились на Джейн. Но главное было не это: она отметила, что Джейн вернулась из-за моря, и ощутила любопытство.

– Идемте, мисс Джейн, вы поможете мне принять ванну.

– Так я принята?

– Я еще ничего не обещала.

Пока Мэри раздевалась и прятала волосы под чепчик, Джейн сбегала и принесла всяких душистых эссенций, и теперь вода в большой деревянной лохани стала чуть маслянистой, а пар заблагоухал лавандой и мятой. Джейн же старалась вовсю. Намылив шерстяную варежку, она усердно терла плечи и спину принцессе, попутно отвечая на многочисленные вопросы.

После ссылки принцессы Джейн тоже удалили со двора в имение ее покровителя лорда Уингфольда. Но вскоре лорда отправили послом в Брюссель ко двору Маргариты Австрийской, и для Джейн лучшим выходом было последовать за ним. Так она стала фрейлиной при дворе Маргариты, в штат которой входили еще несколько дочерей английских вельмож – дочери лорда Дакра и сестры Болейн, к примеру.

Поначалу для Джейн все складывалось хорошо. Маргарита Австрийская, внучка последнего герцога Бургундского Карла Смелого, решила возродить в Нидерландах все былое великолепие двора своего великого деда. Брюссель стал центром мод, науки и изящных искусств. Но потом лорд Уингфольд обидел правительницу, отправившись без разрешения в паломничество, и Джейн осталась без поддержки.

– Я уверяла леди Маргариту, что мой благодетель скоро вернется, – смывая с принцессы пену, рассказывала Джейн. – И сэр Томас Болейн, бывший вторым послом при дворе, поддерживал меня, говоря, что лорд Уингфольд уехал исключительно по причине нездоровья – так оно и было, уверяю вас. Но поскольку он не вернулся, а я была его протеже, на меня смотрели косо. К тому же леди Маргарита куда больше внимания стала уделять дочерям Болейна – этой глупой гусыне Мэри и вертихвостке Анне, которая полностью покорила ее милость герцогиню, так что теперь и их отец Томас Болейн перестал оказывать мне покровительство. Однако потом в Брюссель прибыл ваш брат Генрих Английский, и я невольно оказалась в центре всеобщего внимания. Его величество даже подарил мне десять тысяч на приданое. Вот откуда мое богатство.

Мэри, которой Джейн как раз помогала надеть сорочку, даже запуталась в завязках ворота и сердито рванула их.

– Десять тысяч! А мне… – Она взволнованно задышала. – Продолжай, Джейн.

Дальше рассказ фрейлины пошел о щедрости короля Генриха и о тех увеселениях, которые устраивала ради него леди Маргарита. Пиры следовали за пирами, турниры за турнирами. В рыцарских состязаниях король Генрих Тюдор не знал себе равных, только Чарльз Брэндон мог сравниться с ним.

– Чарльз Брэндон? – оживилась Мэри.

– О! – засмеялась Джейн. – Я вижу, вы по-прежнему неравнодушны к прекрасному шталмейстеру двора!