Королева моих грез - Страница 5

Не выдержав жестокости своих воспоминаний, Халед, не говоря ни слова, вышел на солнечный свет, прыгнул в свой грузовик и уехал из долины. Его последний разговор с советом состоялся, когда он пролетал над Печорским морем, осматривая нефтяную платформу.

Где твой дом? Где твоя жена, твои дети? Как только эти вещи станут правильными в твоей жизни, тогда и поговорим.

Другими словами – уважай наши обычаи, тогда мы прислушаемся к тебе.

Обычаи… Он был современным человеком, он сделал свое состояние в современном мире, он не собирался вступать в эту старую как мир игру.

Он отвернулся от стойки и задел локтем чью-то округлую, упругую…

– Ой!

Он посмотрел вниз на голубые глаза, окруженные рыжими, словно покрытыми золотом ресницами. Брови были нахмурены, глаза впились в него, как прожекторы.

– Вы? – сказал он, прочистив горло.

– Да, я. – Ее низкий голос с мягким акцентом был как ирландский виски – весьма неожиданно для такой миниатюрной и молодой девушки. Она аккуратно массировала ту область на груди, куда он ее, по всей видимости, толкнул.

– Простите меня. – Он опустил взгляд, но увидеть смог немногое, учитывая, что руку она держала под жакетом.

Вчера, когда она вытаскивала из декольте тот гнусный пасквиль, он краем глаза успел заметить ее фиолетовый бюстгальтер и краешек молочно-белой груди с едва заметной россыпью веснушек. Эти веснушки до сих пор не давали ему покоя.

Сегодня на ней была надета розовая футболка, которая закрывала все, что только можно, джинсы и синий шерстяной жакет. Она расплела косу, и теперь ее медные волосы водопадом струились по плечам. Чертовски сексуально.

Джиджи наблюдала, как он уходит, не сказав ей больше ни слова. Она постаралась не обижаться. Она ожидала, что все будет непросто. В конце концов, она не такая сексуальная, как Соланж; кто знает, что она ему предложила? Джиджи могла предложить только листовки и презентации.

Тем не менее Джиджи последовала за ним. Она перекинула рюкзак на одно плечо и порылась внутри в поисках листовки в стиле ретро, которую она принесла, чтобы показать ему. Эта листовка – свидетельство того, каким потрясающим местом когда-то была «Синяя птица», и кабаре снова может таким стать.

Халед видел, как серьезно она была настроена. Он даже подумал, что мог бы поговорить с ней.

Она была прямо за его спиной, когда он почувствовал какое-то движение в воздухе позади себя, и уже во второй раз за минувшие дни Джиджи оказалась на полу с ощущением, что из нее вышибли весь воздух.

– Не двигайтесь, – буркнул мужской голос.

Джиджи даже и не думала двигаться. Ей казалось, что она больше никогда не сможет пошевелиться. Она была слишком оглушена своим падением и поэтому просто лежала на спине.

Она начала хоть как-то реагировать, только когда ее поставили – причем не очень-то нежно – на ноги. Она покачнулась, когда кровь снова прилила к ее голове, и ее аккуратно поддержали за талию. Джиджи слегка повело в сторону, и она уперлась лбом и носом в мускулистую мужскую грудь.

Джиджи осторожно подняла голову и посмотрела прямо в его карие глаза. Весь мир сжался, и остались только его ровное сердцебиение и ее прерывистое дыхание.

Он что-то говорил ей, но она словно была под толщей воды. Все, что она могла понять, – что никто на нее не нападал, а крепкие мужские руки защищают ее. Тогда она увидела гориллу, которая сбила ее с ног и вырвала из рук рюкзак. Джиджи мгновенно напряглась и попыталась вырваться.

– Это мое! Верните мои вещи! Вы не имеете права трогать мои вещи!

Она сделала попытку рвануть на охранника, но Китаев удержал ее за локоть.

– Успокойся.

Не собирается она успокаиваться! Когда ее вещи потрошили в прошлый раз, на ее запястьях защелкнулись наручники, и ей пришлось провести ночь за решеткой.

Джиджи вырывалась изо всех сил, но он был сильнее. Она выдернула свой локоть и ударила его в грудь. В отличие от ее собственной груди, под ее локтем не оказалось ничего мягкого и нежного – только литые мускулы.

– Достаточно!

Она перестала вырываться, и через какое-то время он отпустил ее. Джиджи откинула волосы с лица и гордо вздернула подбородок. Очень профессиональное поведение, ничего не скажешь!

– Господин Китаев, у вас проблемы? – сдержанно спросил консьерж, с которым Джиджи совсем недавно говорила. Он материализовался рядом с ней, и Джиджи внутренне сжалась.

Халед смотрел на Рыжую. Она смотрела на него так, словно он собирается бросить ее на растерзание голодным львам.

– Никаких проблем. Просто небольшое недоразумение.

– Конечно, сэр, всякое бывает. Но юная леди…

– Мадемуазель Валенте, – ровно сказал он и впервые взглянул на нее, – моя гостья.

– Я вас понял.

– Моя служба безопасности не узнала ее и слегка переусердствовала. Прошу, извинитесь за меня перед постояльцами.

– Все в порядке, господин Китаев. – Консьерж продолжал с любопытством посматривать на Рыжую.

Теперь, когда все смотрели в ее сторону, Джиджи собралась и взяла себя в руки.

– Так и есть, – храбро сказала она. – Я пришла, чтобы поговорить с ним.

«Он», между прочим, был на данный момент самым высокопоставленным гостем отеля.

Халед ожидал, что персонал по-тихому ретируется, но консьерж задержался.

– Вы уверены, мадемуазель?

Беспокойство исчезло с лица Джиджи, когда она поняла, что консьерж предлагает ей путь к отступлению, а вовсе не выгоняет взашей.

– Да, благодарю, – медленно кивнула она, скосив взгляд на свой рюкзак.

Халед легонько встряхнул его. Что она в нем носит? Королевские сокровища? Ядерное оружие? После небольшого представления, которое она устроила, его ничего бы уже не удивило.

– Вы не ушиблись?

– Нет, – фыркнула она, оглядываясь по сторонам, словно ожидая нового нападения. – Хотя ваши зомби постарались.

– Телохранители. – Джиджи моргнула. Она не была уверена, что правильно поняла значение этого слова. – Они обеспечивают мою безопасность.

– Зачем?

– Зачем? – Халеду нечасто задавали этот вопрос. Обычно его называли «сэром» и предпочитали поскорее убраться с его пути. – В моей сфере деятельности это обычное дело.

– Хм… – с сомнением протянула она. – Тогда вам стоит держать их на поводке.

Мужественно борясь с желанием от души расхохотаться, Халед пробормотал:

– Я прошу прощения. Это было непростительным нарушением ваших прав.

– Звучит не слишком искренне. – Джиджи с подозрением посмотрела на него. – Полагаю, вы сейчас надо мной просто потешаетесь. Отец всегда говорил, что мне достаточно нацепить красный поролоновый нос, чтобы получить работу.

– Большинство отцов считают своих дочерей принцессами, – нахмурился он.

Джиджи вспомнила, как семнадцатилетней девушкой танцевала в костюме из воздушных шаров с пятью другими девочками, пока ее отец чистил карманы зрителей. Трудно назвать это сказкой.

– Мой отец воспитывал меня для жизни в реальном мире, – пробормотала она, снова взглянув на свой рюкзак. Интересно, ей его вообще собираются отдавать?

– Я так понимаю, это ваше? – проследив за ее взглядом, Халед протянул ей рюкзак.

Она изо всех сил старалась не показывать своего нетерпения, но не смогла удержаться и прижала рюкзак к груди.

– Значит, с вами постоянно происходит нечто подобное? Телохранители выскакивают из-за угла и сбивают людей с ног?

– Вы шли в мою сторону и что-то доставали из своего рюкзака.

– А в чем проблема-то? – нахмурилась она.

Халед сложил пальцы в виде пистолета и сделал вид, что нажимает на курок. Джиджи нахмурилась еще сильнее.

– Оружие, – пояснил он.

– Оружие? – Она повысила голос. – Они думали, что у меня пистолет?

Проходящая мимо пара покосилась в их сторону, и Джиджи прикусила язык. Халед старался не улыбаться.

– Не вижу ничего смешного.

– Да я и не смеюсь.