Король желает жениться - Страница 2

Не знаю, сколько так плыла, шарахаясь от стаек мелкой рыбешки (а скорее они шарахались от меня) и опасаясь встретить живность покрупнее. Здесь же наверняка водятся акулы, большие и маленькие. Интересно, как с гастрономической точки зрения они относятся к русалкам?

Искать ответ на этот вопрос не было никакого желания. А вот на вопросы вроде: я умерла и это моя реинкарнация? Или, может, банальное сотрясение мозга? — очень хотелось получить ответы.

Ну а пока на сушу, Яна, на сушу.

Заметив мелькнувшую вдалеке черную гигантскую тень, почти неразличимую в окружающей тьме, я тоненько пискнула и еще активнее заработала плавником, не без удовольствия отмечая, что я в кои-то веки умею плавать.

Пугающая тень осталась позади, а впереди замаячили огни, расплывающиеся по воде неровными кругами. Не помня себя от привалившего счастья, рванулась вперед. Несколько отчаянных гребков, и в легкие ворвался свежий соленый воздух. Я могла дышать на поверхности точно так же, как и под водой. Еще один повод для радости. А уж когда увидела корабль, медленно поворачивающийся ко мне задом, то есть кормой, вообще едва не потеряла сознание от переполнявшего меня восторга.

Тогда я плохо соображала. Единственным моим желанием было оказаться как можно дальше от воды, которой так боялась. С тех самых пор, когда в детстве меня накрыло волной и я едва не утонула. Отец тогда сам чуть с ума не сошел и потом еще долго ругал себя за то, что потащил свою шестилетнюю дочь купаться в неспокойном море.

Прошло двадцать четыре года, но я так и не смогла распрощаться с детской фобией. И теперь плыла, отчаянно крича, не обращая внимания на странный вид корабля, больше смахивавшего на декорации из «Пиратов Карибского моря». Не задумываясь о том, что я хвостатая и неизвестно, какой мне там окажут прием. Главное, оказаться на палубе. Подальше от тьмы и холода океана.

В какой-то момент почувствовала, что что-то мешает мне плыть. Я дернула хвостом раз, другой и поняла, что угодила в рыбацкую сеть. Тут уж меня заметили. Несколько человек, перевесившись через борт, тянули сеть, а я барахталась в ней, запутываясь еще больше, отплевываясь от слизи и водорослей.

Меня протянуло вдоль борта и швырнуло на палубу, накрыв сетью и морской флорой. А также, кажется, фауной, судя по неприятному зуду в спутавшихся волосах. Приподнявшись на руках, я прошлась взглядом по дощатому полу, продолжением которого являлись стильные пиратские сапоги, обтянувшие широкие мужские икры.

Впрочем, стоило только приподнять голову, как я поняла, что в возвышавшемся надо мной мужчине не было ничего от пирата. Скорее, его можно было принять за военного. Отменная выправка, мундир опять же. Красный, с латунными пуговицами и золотыми галунами (и все-таки куда я попала?). Выражение лица самое что ни на есть суровое, я бы даже сказала, грозное. Глаза прищурены, отчего не разобрать, какого они цвета. Широкие брови сошлись на переносице. Рыжие. Никогда не любила рыжих мужиков, но, глядя на этого, на сёкунду-другую залипла.

Пока со всех сторон не послышалось тревожно-взволнованное:

— Мара…

— Настоящая…

— Во плоти…

— Убить тварь! — воинственно завопил кто-то слева, нарушив очарование момента.

Ну вот, приплыли.

Не успела и глазом моргнуть, как в меня нацелились шпаги. Да-да, самые настоящие. Но это еще полбеды: откуда-то сбоку послышался характерный щелчок, словно взвели курок. Мамочки! Я попыталась неуклюже отползти, но, кажется, еще больше запуталась в сетях, отчего чувствовала себя сейчас выброшенной на берег полудохлой рыбой. Была такой же беспомощной и беззащитной.

— Опустите оружие, — приказал рыжий, и остальные «мундиры» пусть и нехотя, но шпаги убрали.

— От мары нужно избавиться немедленно! — раздался в толпе визгливый голос, и к командиру (или кто он тут у них) протиснулся жердяй в светлом мешковатом балахоне. — Пока она нас всех не околдовала и не потопила корабль!

— Нахрефат, успокойтесь. — В отличие от господина Мешка рыжий говорил совершенно невозмутимо.

— Зачем мне топить корабль? — удивленно спросила я, и взгляды скромного мужского коллектива с Хрена-как-то-там переместились на меня.

— Она говорит по-нашему!

— И понимает нас!

Кажется, мой вопрос внес еще большую смуту в нестройные ряды солдат. А я задумалась над тем, что действительно их понимаю. Вот только оставалось неясным, на каком языке мы общаемся.

— Понимаю и говорю, — согласилась, пытаясь выковырять из волос какую-то живность.

Волосы оказались мало того что спутанными, так еще и до безобразия длинными, хотя последнюю пару лет я носила короткую стрижку. Очень короткую, а тут… В общем, мало мне хвоста было, еще и волосы до пят вдруг ни с того ни с сего отрастила.

— Убить! — меж тем продолжал гнуть свое мешок с костями.

— Ну почему сразу убить? — Я даже обиделась. — За что?!

— Как тебя зовут? — спросил главарь этой банды.

— Яна, — представилась, глядя рыжему в глаза.

— Какое странное имя для мары, — ворчливо заявил жердяй с кровожадными планами.

— А вы всех мар поименно знаете?

Видимо, так здесь называют русалок.

Балахон открыл было рот, собираясь что-то ответить, но слово снова взял красавчик с медными, собранными в хвост волосами.

— Последний корабль, повстречавшийся с марой, месяц назад затонул около берегов Аскании. Спастись удалось только одному солдату. Он-то и рассказал нам о морской нимфе, принесшей гибель их фрегату. Поэтому назови хоть одну причину, почему я должен оставить тебя в живых.

— Лежачих не бьют? — предложила первую, что пришла в голову, и поежилась под грозовым взглядом незнакомца, уже не так уверенно закончив: — Не убивают то есть.

— У каждой мары есть свой источник силы. Пусть эта тварь отдаст вашему величеству свой, и тогда ей уже не удастся причинить нам зла, — подкинул идею местный креативщик.

Секунду или две величество молчал, явно раздумывая над предложением и гадая, что проще: пристрелить мару, проткнуть ее шпагой или забрать у нее этот самый источник.

Знать бы еще, что он из себя представляет.

— Из чего ты черпаешь силу, мара? — шагнул ко мне местный правитель.

Мне все-таки удалось рассмотреть, какого цвета у него глаза. Холодные голубые, почти прозрачные. Если заменить их двумя кубиками льда, разница будет невелика.

— Э-э-э… мм… — глубокомысленно ответила я, оглядывая себя на предмет обнаружения источника.

Как ни странно, на помощь мне неожиданно пришел Хам. Хрен то есть. Ну, в общем, вы поняли.

— Вот он, — указал он на мою руку. — Я чувствую в нем магию. Сильную. Этот перстень станет идеальным подарком для нашей будущей королевы, мой правитель.

По мнению Хренохама, магия содержалась (магия… А может, шампанское в ресторане было паленое?) в вычурном серебряном перстне, служившем оправой кроваво-красному камню. Массивный такой, но в воде я его даже не заметила и не почувствовала его веса. Он украшал мой не мой средний палец, и у меня вдруг появилось желание показать его Балахону. Пусть любуется.

— Отдавай, мара Яна, — угрожающе сощурился он, — иначе…

Да пожалуйста! Кольца, сережки, брошки. Все отдам! Только верните меня туда, откуда взяли, то есть в океан. Вон даже ракушками могу поделиться, которые лифчик.

Скользнув взглядом по последним, пришла к выводу, что с этим мысленным заявлением я немного погорячилась. Маре, в чьем теле я оказалась (надеюсь, это все-таки галлюцинации), было что скрывать от мужского внимания.

Король это тоже заметил, задержавшись взглядом на русалочьих прелестях, которые в данный момент интересовали его куда больше серебряного перстня.

— Если отдам, отпустите? — Накрыла украшение рукой, понимая, что оно, возможно, мое единственное спасение от мундиров и этого гиперчувствительного.

— Отпустим, мара, — расплылся в лицемерной улыбке Балахон.