Король ворон (ЛП) - Страница 11

Голос Ронана звучал безжизненно:

— Я обычно называл её Девочкой-Сироткой.

Глава 7

Адам предложил Энергетический пузырь, поэтому они доставили её в Энергетический пузырь.

Однако он не знал наверняка, что они там будут делать, но это первое, что пришло ему на ум. Вообще-то, второе, но его первая мысль была такой постыдной, что он немедленно о ней пожалел.

Бросив на неё всего лишь взгляд, он сразу же подумал, что, будь она ещё одним ночным кошмаром, они могли бы просто убить её и где-нибудь бросить.

Секунду спустя — нет-нет, меньше, чем секунду, полсекунды, одновременно — он возненавидел себя за эту мысль. Именно таких мыслей он ожидал бы от сына своего отца. «Что, хочешь уйти? Ты куда-то собираешься? Это твоя сумка? Поверь мне, если бы мне было позволено отпустить тебя, я бы собственноручно бросил тебя в канаву. И всё, что с тобой связано».

Он ненавидел себя, а потом ненавидел отца, а потом он мысленно передал эмоции Энергетическому пузырю и Пузырь развеял их прочь.

И вот теперь они были у самого Энергетического пузыря, Энергетического пузыря во плоти; здесь второй мыслью Адама была досада, что ему сразу не пришло в голову отвезти Девочку-Сиротку к матери Ронана, Авроре.

Это было поле, которое они заприметили с воздуха ещё давным-давно, с огромным вороном, сформированным из ракушек. Гэнси не удалось не проехать по разбросанным ракушкам, но он позаботился о том, чтобы получилось не проехать по самому ворону. Адам оценил эту часть Гэнси: его бесконечное беспокойство за вещи, которые Адаму небезразличны.

Машина остановилась. Гэнси, Блу и Адам вылезли наружу. Ронан и его странная девочка остались внутри; похоже, там велись какие-то переговоры.

Они ждали.

Низкое и серое небо снаружи протыкали верхушки коричнево-красно-чёрных деревьев Энергетического пузыря. Стоя здесь, было почти возможно представить, что это обычный лес в обычном предгорье Вирджинии. Но если как следует подольше понаблюдать за Энергетическим пузырем, то можно разглядеть секретики, шныряющее между деревьями. Тени рогатых животных, которые так и не появлялись. Мигающие огоньки летних светлячков. Звук хлопанья множества крыльев, что может издавать лишь огромная стая птиц, которую никогда не суждено увидеть.

Магия.

В этой близости к лесу Адам чувствовал себя очень... по-адамовски. Его голова была набита обычными ощущениями комбинезона на талии, обычными мыслями об экзамене по литературе на следующий день. Казалось, ощущения должны быть чужероднее, причудливее, когда он был поблизости от Энергетического пузыря, но на самом деле, чем ближе он находился к Пузырю, тем реальнее было его существование. Мыслям не было необходимости блуждать куда-то далеко, чтобы общаться с волшебным лесом, когда тело было способно поднять руку и коснуться его.

Странно, что он не почувствовал месяцы тому назад предостережения, чем это место для него станет. А может, и не странно. Такому количеству магии — силы, в основном — требуется вера в качестве залога.

Гэнси ответил на звонок. Адам ушёл пописать. Ронан остался в машине.

Адам присоединился к Блу по другую сторону внедорожника. Он очень старался не пялиться ни на её грудь, ни на её губы. Адам и Блу больше не вместе — поскольку изначально они никогда и не были вместе — но быть брошенным и осознавать, что так лучше для обоих, не означает снижение эстетической привлекательности ни одной части тела. Её волосы совсем одичали с момента их первой встречи. Теперь все заколки не справлялись со своей задачей. И её рот стал более властным, с тех пор как они познакомились, вожделеннее для запретных поцелуев, и её поза усложнилась. Позвоночник обострился от чувств горя и страха.

— Думаю, нам с тобой нужно поговорить о... — начала она. Но не закончила предложение, её глаза были устремлены на Гэнси. Он спросил себя, знает ли она, каким очевидным был её взгляд. Интересно, а выглядела ли она когда-нибудь такой голодной, когда смотрела на него?

— Да, — ответил Адам. Слишком поздно он осознал, что она, вероятно, хотела обсудить поиски милости Глендовера, а не признаваться в своих тайных отношениях с Гэнси. Что ж, и об этом им тоже нужно поговорить.

— Когда?

— Я позвоню тебе вечером. Постой-ка... у меня работа. Завтра после школы?

Они кивнули. Это был план.

Гэнси всё ещё говорил по телефону.

— Нет, пробок нет, разве что в бинго-ночь[12]. По воздуху? А сколько ты ожидаешь всего гостей? Не могу представить, чтобы... о! Можно было бы, конечно, нанять автобус.

— КРА!

Блу и Гэнси закрутили головами во все стороны в поисках источника дикого вопля. Адам, поняв, что это Чейнсо взывает к Ронану, обыскал небо.

— Иисус Мария, — прорычал Ронан. — Перестань быть невозможной.

Потому что не Чейнсо позвала Ронана. Это была истощённая Девочка-Сиротка. Она свернулась в невозможно маленькое существо на бесцветной траве позади внедорожника, больше напоминая кучу сваленной одежды. Она раскачивалась и отказывалась вставать. Когда Ронан прошипел ей что-то, она снова закричала ему в лицо. Это был не крик ребёнка, но крик твари.

Адам уже не раз видел, как Ронан делал сны реальными, и он знал, какими дикими и прекрасными, ужасающими и причудливыми они могли быть. Но эта девочка была больше всех, когда-либо виденных им, похожа на Ронана. Каким же перепуганным монстром она была!

— Это апокалипсис. Просто напиши мне, если ещё что-нибудь надумаешь. — Гэнси повесил трубку. — Что с ней? — Тон его голоса прозвучал нерешительно, будто он не был уверен, действительно ли что-то не то происходит с этой девочкой, или она всегда такая.

— Она не хочет идти в лес, — сказал Ронан. Не церемонясь, он наклонился, подхватил девочку на руки и зашагал к кромке деревьев. Теперь было отчётливо видно, что её паучьи ножки, свисающие с его руки, заканчивались изящными копытцами.

С другой стороны от Адама Блу приложила пальцы к своим губам, а потом убрала их. Очень тихим голосом она произнесла:

— О, Ронан! — С тем же успехом кто-нибудь мог произнести: «Вот блин!»

Потому что это было невозможным. Создание из грёз казалось девочкой и не девочкой. Она была сироткой, а они не были родителями. Адам не мог правильно судить Ронана за его стремление грезить по максимуму; Адам точно так же торговался с магией, которую он понимал неидеально. Все эти дни они устремляли руки в небеса в надежде на появление комет. Разница была лишь в том, что необузданность и расширяющаяся вселенная Ронана Линча существовали в его собственной голове.

— Всё выше и выше[13], — сказал Гэнси.

Они последовали за Ронаном.

Внутри леса Энергетический пузырь роптал, шипящие голоса исходили от старых осенних деревьев и растворялись в старых замшелых валунах. Это место значило нечто иное для них для всех. Адам, смотритель леса, был связан сделкой, призвавшей быть его руками и глазами. Каким-то образом с лесом была связана способность Блу к усилению. Ронан, Грейворен, бывал здесь ещё задолго до всех них, настолько задолго, чтобы нацарапать на здешних камнях свой автограф. Гэнси... Гэнси просто любил этот лес, боязливо, восторженно, благоговейно.

Деревья у них над головами перешептывались на тайном языке и на латыни, а потом на испорченной версии обоих, перемежая их словами на английском. Они не знали ни одного английского слова, когда подростки их отыскали, но деревья учились. Быстро. Адам не мог не думать, что под этой языковой эволюцией скрывается какая-то тайна. Неужели ребята были действительно первыми носителями английского языка, с которыми столкнулись деревья? А если нет, то почему деревья только сейчас начали осваивать английский? Почему латынь?

Адам почти мог видеть правду, скрывающуюся за этой головоломкой.

— Salve[14], — поприветствовал деревья Гэнси, будучи всегда вежливым. Блу протянула руку и коснулась ветки; ей не нужны были слова, чтобы с ними поздороваться.