Коплан сеет панику - Страница 20

— Ну что? — спросил Коплан, невидимый в темноте.

— Он приехал без четверти, — ответил капитан. — С ним только шофер. Мне не показалось, что вокруг были наблюдатели.

— Хорошо. Кремер, ваш ход, — произнес Коплан.

Люксембуржец вместо ответа передвинулся на место шофера, сел, включил фары и завел мотор.

Машина бесшумно тронулась с места. В несколько минут она доехала до промышленной окраины порта, остановилась недалеко от перекрестка двух улиц, и Кремер вышел.

Тулиниус снял фуражку и занял место Кремера за рулем. Фургончик вновь поехал, на этот раз в сторону мыса.

От берега фьорда здание телерадарной станции отделял холм.

Машина остановилась возле последних домов. Коплан сел рядом с моряком и посмотрел на часы: двадцать часов семнадцать минут.

Тулиниус вытер лоб.

— Уф... Это хуже, чем ограбление, — пробормотал он. — Представьте себе, мне страшно.

— Всегда немного страшно перед броском, — вполголоса ответил Франсис. — Иногда бывает достаточно мелочи, чтобы сорвать отлично разработанный план.

Пока он говорил, его взгляд не отрывался от сравнительно хорошо освещенного пространства, отделявшего их от радиостанции.

Порывы ветра, завывавшего на холме, уносились вглубь, в горы.

Коплан не отрываясь смотрел на красный сигнальный фонарь с более быстрыми, чем у портового маяка, вспышками, чьи бесконечные включения освещали склон, рожок радара и куполообразную крышу здания.

Коплан ясно видел поворот плоского рефлектора телепередатчика. По его телу пробежала дрожь, потому что прибор не только повернулся по своей оси, он также занимал все более наклонное положение, чтобы посылать пучки волн к небу.

Рука Коплана схватилась за руку Тулиниуса.

— Брондстед — мастер шпионажа, — хрипло сказал он. — Теперь у меня есть доказательства этого.

Ошеломленный моряк вытянул шею до того, что уперся лбом в стекло.

— В чем вы это видите? — спросил он, подняв брови.

— Я вам скажу потом... Осталось не больше сорока секунд, — бросил Коплан. — Быстро маски.

Он обвязал платком низ лица, ощупал в последний раз карманы, чтобы убедиться, что все под рукой. Тулиниус последовал его примеру, но почувствовал, как растет комок в горле.

Вдали раздался глухой взрыв. Одновременно было отключено электричество, на Акюрейри опустилась глубокая тьма. Даже сигнальный фонарь погас вместе с блоками уличного освещения.

С выключенными огнями фургончик подъехал к входу на станцию почти наугад. Тулиниус и Коплан с пистолетами в руках бросились к двери, открыли ее, ворвались в холл.

Надо было действовать очень быстро. Дежурный оператор или операторы не замедлят вооружиться аварийными лампами и включат запасной генератор.

— Кто здесь? — произнес внезапно в темноте угрожающий голос недалеко от незваных гостей.

Коплан нажал на выключатель своего фонаря, луч света ударил в глаза охраннику. Тулиниус, выскочив из темноты, отвесил сильный удар дубинкой по голове ослепленного человека. Исландец рухнул на плиты, а нападающие продолжали свой путь. Налетчики слышали топот и недовольные восклицания. Получив могучий толчок от соотечественника, бежавшего в противоположном направлении, Тулиниус выдал чисто исландское ругательство. Фонарь Коплана быстро включился, а затем его пистолет обрушился на голову неловкого, свалившегося без единого звука.

Это второе столкновение сводило количество противников до трех, включая Брондстеда.

Тулиниус прошел через зал мощных радиоусилителей, установленных в два ряда за защитной решеткой.

Открылась центральная дверь. Свет электрического фонаря, который держал кто-то, находившийся внутри помещения, обрисовал фигуру в дверном проеме и заиграл на металлических поверхностях.

Человек отступил, увидев метнувшуюся к нему темную массу. Предчувствуя нападение, он отпрыгнул назад и позвал на помощь. Моряк, словно болид, бросился к нему с поднятой дубинкой. Он настиг оператора в тот момент, когда тот прижался спиной к измерительному прибору, и оглушил его.

Войдя за ним следом, Коплан провел лучом по аппаратам. Человек с фонариком ошарашенно смотрел на падающего под ударом коллегу, не сделав ни единого движения, чтобы вмешаться. А Брондстед, полуобернувшись во вращающемся кресле, поднял ошеломленное лицо на незнакомца с пистолетом, плохо видимого за ослепительным лучом портативной лампы.

— Внимание! — приказал Тулиниус, также поднимая пистолет. — Господин Брондстед, следуйте за нами без сопротивления, иначе мы принудим вас к этому силой.

Коплан подкрепил фразу капитана категорическим требованием по-английски:

— Встать! Быстро! И без шуток, иначе мы стреляем.

С отпавшей челюстью, с мигающими за очками глазами, Йорген Брондстед медленно поднялся.

— Что вам нужно? — пробормотал он бесцветным голосом.

— Вперед! — яростно бросил Коплан, кладя включенный фонарик в карман, чтобы он не мешал ему схватить промышленника за плечо и толкнуть его к выходу.

Одновременно Тулиниус подошел к человеку с фонариком, шоферу Брондстеда. Парализованный страхом, тот прижался к стене, поднял локоть, защищая лицо. Моряк схватил его за запястье, легко вывернул его, словно имел дело с ребенком, и заставил обернуться. Удар прозвучал, словно стукнули палкой по кожаной подушке. Отпущенный шофер упал на колени, потом скатился на резиновый коврик.

Капитан запыхтел, как тюлень, прежде чем поспешить за Франсисом и Брондстедом. Он догнал их в конце зала.

Финансист, подталкиваемый в спину, спотыкаясь, ковылял следом за похитителем.

— Пошли, — прошептал Тулиниус с жестоким удовольствием, топая по полу своими тяжелыми башмаками.

— Отлично сделана, — ответил Франсис. — Возьмите мой фонарик и выключите его. Лучше не освещать наш выход.

Исландец извлек из кармана Коплана фонарь и, как только они перешагнули через тело лежавшего без сознания техника, выключил его.

В холле они обошли тело охранника. Дверь оставалась широко открытой. Некоторые окна окружающих домов были слабо освещены — там зажгли свечи.

Вдали зловеще выла сирена пожарной машины. Фары редких автомобилей пробегали по фасадам домов. А мощные порывы ветра не прекращались.

Брондстеда втолкнули в фургончик. Тулиниус сел рядом с ним. Коплан вскочил за руль, завел мотор, мгновенно развернулся. Вглядываясь в темноту, он бросил машину на главную улицу.

Он едва успел сделать резкий поворот: пулей несшийся навстречу лимузин американской марки вырвался на площадь. Задев его, но вовремя уклонившись, он до отказа вдавил акселератор.

С включенными на полную мощность фарами фургончик взобрался на мыс и свернул на проспект, ведущий к заводскому кварталу.

Перед воротами кожевенного завода он на секунду остановился, чтобы подобрать Кремера, ждавшего в нише.

— Отлично сделано! — поздравил его Коплан, уступая место за рулем.

— Это не первый трансформатор, который я взрываю, — усмехнулся люксембуржец. — А у вас не слишком много переломов?

Машина вновь набрала скорость. Она опять свернула и теперь направилась в порт.

— Тулиниус классно владеет дубинкой, — ответил Франсис. — Клиент сзади вас без единой царапины.

— Телохранители из них паршивые, — хохотнул в темноте капитан. — Ни один даже руку не поднял.

— Теперь только бы выдержал мотор вашей посудины, — произнес Кремер, притормозив на перекрестке.

— Не бойтесь, это дизель, — ответил Тулиниус.

Вскоре машина закачалась по неровной мостовой у пристани. Она остановилась точно перед мостком, перекинутым между землей и бортом корабля водоизмещением в семь-восемь тонн, с двумя трюмами, удерживаемым только одним кормовым якорем.

Плотно зажатый между Копланом и Тулиниусом, Брондстед был в два счета переведен на борт. Он казался ошарашенным и не защищался.

Кремер проехал чуть дальше, поставил фургончик под деревянный навес, закрыл обе дверцы и быстрым шагом пошел к мосткам.

Около склада он остановился, отступил, чтобы укрыться за зданием: он заметил черный лимузин, влетевший в порт и теперь медленно проезжающий мимо судов.