Коп из полиции нравов [Коп из полиции нравов. Шпион поневоле. Требуется секретарша. Весьма опасная и - Страница 5

— Договорились.

Она подняла лицо. Я собрался чмокнуть ее по-приятельски, но горячие гибкие руки обвились вокруг моей шеи. Я почувствовал ее раскрытые губы. Быть может, Шейрон была влюблена в Фарелла, быть может. Во всяком случае, то, что последовало дальше, никак не походило на игру. Мы были одни. Лишь только сомкнулись наши губы, ее упругий язык начал ощупывать внутренности моего рта. Шейрон предпочитала «пилотаж». Мои руки заскользили по ее телу, поглаживая изумительные формы. В ответ она только сильнее прижалась ко мне. Но когда я попытался расстегнуть молнию, Шейрон отрицательно покачала головой.

— Не здесь и не сейчас, Мэт. Отец очень рассердится, когда вернется, зажжет свет и увидит меня полуголой.

— Тогда поедем ко мне.

— Не этой ночью, Мэт, — улыбаясь, прошептала она и поцеловала меня в нос. — Увидимся завтра в клубе. — Девушка, скорчив на прощанье очаровательную гримаску, скрылась в доме.

На пути в отель до меня вдруг дошло, что в нашем плане мы с Мэнорсом упустили одно очень существенное обстоятельство. Если в своем салоне Изабель Вайтер действительно угощает своих посетителей возбуждающими напитками и марихуаной, то заканчиваются вечеринки, несомненно, сексуальными оргиями. И если это на самом деле так, то чтобы попасть туда, я должен переспать с Шейрон, и при этом устроить ее как партнер. Другого средства я не видел.

И что только не выпадет на долю работника полиции нравов!

После обеда в воскресенье в Гиверсайдском кантри-клубе я преуспел в игре в бридж, что еще больше вознесло меня в глазах Шейрон. Обыграв доктора с супругой, мы сменили пары. Новые партнеры играли плохо и, сделав пару неверных ходов, поставили нас в сложное положение. К моему удивлению, Шейрон оказалась довольно опытным игроком. Мы дополняли друг друга и за одну партию набрали 800 очков. Но слабую игру партнеров не компенсировало даже это, и в результате мы остались при своих. Мне льстило восхищение Шейрон.

— Вам никогда не приходилось участвовать в международных турнирах, Мэт? — спросила она.

— Да ведь это только игра. Карьера профессионала меня не прельщает, мисс. Делать карьеру я вообще не намерен.

Фарелл появился в клубе, когда игра уже подходила к концу. Его партнершу звали Ива Арлингтон. Мне показалось, она часто бывала здесь. Она никак не могла быть соперницей Шейрон из-за преклонных лет. На вид ей было лет 70, но может быть и 170. Трудно предположить, что Говард питает личный интерес к столь почтенной даме. Шейрон познакомила меня со всеми, Изабель Вайтер в клубе не было.

Говард и миссис Арлингтон играли за другими столами, и ожидаемая сцена ревности не получилась. Зато в баре она разыгралась во всем блеске.

Фарелл и его спутница сели рядом с нами, я придвинул стул миссис Арлингтон и заказал коктейли. И если до этого момента Шейрон общалась со мной только любезно, как с партнером, то буквально в несколько секунд она превратила нас в пару воркующих голубков. Заметив, что Фарелл смотрит на нас, она пододвигалась все ближе и ближе ко мне, пока наши бедра не соприкоснулись. Одарив меня улыбкой, девушка наклонилась. При этом она прошептала то, что со стороны могло казаться любовным щебетом:

— Пожалуйста, еще коктейль, Мэт.

Пили мы сухой мартини. Ива Арлингтон прислушивалась изо всех сил, и я наклонился к самому лицу Шейрон:

— Две вишенки или оливку?

Маленькая лгунишка покраснела так, словно я предложил ей что-то оскорбительное, и метнула быстрый взгляд на Говарда. Но тот выглядел совершенно спокойным, и я был уверен, что в глубине души он был чрезвычайно признателен мне за то, что я избавил его от объяснений с бывшей любовницей. Мы заказали еще мартини и закурили. Девушка предложила покинуть это милое заведение и поехать пообедать. По выражению лица Ивы Арлингтон было видно, что Шейрон удалось ввести ее в заблуждение относительно наших дальнейших намерений. Шейрон же только упрочила ее в этой мысли, взяв меня под руку и продефилировав через весь холл, прижавшись ко мне.

— Переодеваться не будем, — непринужденно бросила она. На ней было трикотажное платье, вполне подходившее для ресторана, и переодеваться в самом деле было незачем. Да и я в новом костюме спортивного стиля выглядел этаким франтом.

Она предложила:

— Поищем другое место. В «Амбере» скучно.

Неторопливо мы шли к машине.

— Я уверен, что он воспринял это иначе, — заявил я.

— Кто — он?

— Говард Фарелл.

— Что вы хотите этим сказать?

— Оставим это, выбросьте из головы.

Но она не унималась:

— На что вы намекаете?

— Вы прекрасно знаете на что.

Шейрон догадывалась, что своей ребяческой выходкой она могла обидеть меня.

В маленьком итальянском ресторанчике, где мы обедали при свечах, подавали спагетти. Потом мы спустились в соседний бар и выпили по два мартини. Стараясь загладить обиду, нанесенную мне, Шейрон вела себя в высшей степени приветливо, но сохраняла дистанцию. Я заказывал и заказывал коктейли. Когда бармен объявил о закрытии, девушка очень расстроилась и капризно надула губки:

— Не хочу домой, еще рано.

— Я тоже, — подыграл я ей и поймал себя на мысли, что мне действительно не хочется расставаться.

— Я только-только… — начала было она, но тут же спохватилась, что ее слова могут быть неправильно истолкованы, — я хочу сказать, что мне очень хорошо с вами, Мэт.

— Я знаю, что нужно делать. У меня в номере есть бутылка хорошего вина.

— Прекрасно, — она даже не пыталась отказаться.

Только об одном я мечтал, входя в отель под руку с милой рыжеволосой девушкой, — чтобы нас не заметили лифтер или портье. Удивительно, но Шейрон вела себя так свободно, словно она всю жизнь посещала отели с мужчинами.

Я направился к двери, сказав, что хочу заказать лед и фрукты.

— Для чего? — она пожала плечами, — Будем пить из горлышка.

Я пошел в ванную комнату за стаканами. Дверной замок щелкнул. А когда я возвратился, то застал Шейрон стоявшую перед стенным шкафом в черной комбинации. Платье висело на дверце. Решив ничему не удивляться, я открыл бутылку. Девушка медленно подошла ко мне, взяла бутылку и, глядя мне прямо в глаза, сделала длинный-длинный глоток прямо из горлышка. Так же медленно она поставила ее на стол, сняла комбинацию, аккуратно повесила ее на спинку стула и, не опуская глаз, принялась расстегивать пояс.

Я схватил бутылку и зажмурил глаза. Когда я оторвался от горлышка, чулки уже висели поверх комбинации. Она стояла передо мной в черных трусиках и бюстгальтере того же цвета.

— Расстегните, пожалуйста, — сказала она и повернулась спиной.

Я кое-как помог ей, ощущая скованность во всем теле. Если бюстгальтер создан для того, чтобы поддерживать грудь, то Шейрон в нем нисколько не нуждалась. Ее полные, увенчанные прекрасными розовыми сосками груди возвышались, словно их поддерживали невидимые руки.

— Так и будете стоять?

Я направился к шкафу на негнущихся ногах и, открывая дверцу, услышал шаги — Шейрон прошла к кровати.

Мне не давало покоя чувство вины перед Мэнорсом. Шейрон была намного моложе меня и почти одного возраста с Джулией. И любому мужчине, попытавшемуся увлечь Джулию в гостиничный номер, я задал бы хорошую взбучку. Но, видимо, секс не представлял для Шейрон ничего сверхъестественного, это была просто одна из форм развлечения, даже менее значительная, чем теннис, бридж и танцы босиком.

Я подошел к кровати. Быстро выскользнув из трусиков, Шейрон осталась обнаженной и пристально смотрела на меня, разметав по подушке шелковые рыжие волосы.

— Не выключайте свет. Это забавно — видеть друг друга, не правда ли?

Я обнял ее. И в течение последующих часов пытался сообразить, почему Фарелл оставил девушку. В постели она была великолепна, ничего вульгарного я не заметил. Шейрон наслаждалась каждой секундой, освобожденной от условностей, и на этот раз не притворялась. Может быть, в этой страстности и скрыта причина разрыва?