Конгамато - Страница 5

- Вы Красный? - Махди изумленно вытаращил глаза.

- Ну да, красный, из России.

Махди засмеялся.

- О нет, сэр. В этом они не разбираются. Для них вы белый господин, и больше ничего. Они боятся Красного, который живет в болотах Оберры. У нас не принято называть его по имени. Я понимаю, что это суеверие, но говорят, что имя его приносит несчастье.

Я совершенно ничего не понимал. Какой Красный? Какое несчастье? И при чем тут рабочие, которые, неизвестно почему, сбежали на попутном самосвале в Джубу?

- Вы что-нибудь понимаете во всем этом, Пирсон?

- Боюсь, что да... Откуда вам известно, - обратился он к Махди, - что рабочие сбежали из-за страха перед Красным?

- Так люди говорят, сэр.

- Ах, люди! Ну тогда все понятно! Вы можете идти, мистер Махди. Русский джентльмен вам очень благодарен за сведения. Узнаете что-нибудь новое - заходите... Да, постойте!

Махди, который был уже у самой двери, полуобернулся.

- Кто сказал рабочим, что русский джентльмен собирается отправить их на болота Оберры?

- Не знаю, сэр. Но люди говорят, что рабочие не хотели убивать Красного.

- Ну и отлично, если не хотели. Почему же они тогда сбежали?

- Они были уверены, что белый господин хочет взорвать свои патроны на Оберре и убить Красного.

- Вы собирались начать сейсморазведку с Оберры? - обернулся ко мне Пирсон.

- Нет... То есть я думал... Но объясните же мне, наконец, что происходит.

- Так... Хорошо. Не смею вас далее удерживать, мистер Махди. Рад был с вами познакомиться.

Махди ушел.

- Вы говорили рабочим, что собираетесь работать на Оберре? - спросил меня Пирсон сразу же, как захлопнулась дверь.

- Насколько помню, определенного я ничего не говорил... Я рассказал им, что мы вместе будем искать нефть, которая так нужна их молодой стране, что это очень важно и почетно...

Пирсон молчал. Лицо его было бесстрастно. Ирония, с которой он меня слушал, проявлялась лишь в легком дрожании губ.

- Ну, а про Оберру вы им говорили?

- Я только упомянул, что мы, возможно, будем работать и на Оберре, и на плато Капоэта.

- Теперь мне все ясно! Я искренне соболезную вам, Эндрью, хотя мне, скорее, следовало бы напомнить вам мой совет, которым вы в свое время так легкомысленно пренебрегли. Последствия, как говорится, налицо.

- Что вы имеете в виду? Какой совет?

- Совет не фамильярничать с нилотами. Это же дети природы, цивилизация почти не затронула их. По сравнению с ними даже суданцы центральных провинций выглядят подлинными европейцами. Но вы... Впрочем, упреки теперь излишни. Вы закатили перед этими темными людьми, которые, кстати сказать, знают по-английски не более сотни слов, пламенную речь. О чем? О нефти, которую они ни разу не видели. Зачем? На этот вопрос затруднительно будет ответить даже вам самому. В итоге вы проговорились, что собираетесь работать на Оберре, и, наверное, попытались популярно объяснить, что же именно вы там собираетесь делать. Из этого объяснения они поняли лишь одно: белый господин собирается взрывать на Оберре тетриловые патроны. Зачем взрывать? Да, очевидно, затем, чтобы убить Красного. Через час грохочущий самосвал, подскакивая на пыльной гравийной дороге, увозил ваших рабочих в Джубу... Что вы теперь собираетесь делать?

Я был в полной растерянности и все еще ничего не мог понять.

- Я не могу поставить вам в вину, что вы решили начать разведку с Оберры, а не с Капоэта, - продолжал Пирсон. - Я, правда, с самого начала советовал вам как раз обратное, но вы, а не я, отвечаете за порученное вам дело, и ваше право принимать решение. Тем более, что, в сущности, и Оберра и Капоэта одинаково бесперспективны, и разница между ними лишь в трудности производства работ. Но так обращаться с туземцами! Здесь-то вы уж могли довериться моему скромному опыту... Я вижу, что вы все еще не поняли ситуации, в которой очутились?

- Признаться, да. Я не нахожу объяснений непонятному бегству рабочих. Да еще тут этот... как его? .. Красный! Кто такой этот Красный?

- Ах, вы хотите узнать о Красном? А зачем, позвольте вас спросить? Зачем вам, убежденному материалисту, знать о темных суевериях древнего народа? Вы же не собираетесь извлекать из этого пользу! Ведь ваши убеждения не позволяют вам приспосабливаться к обстановке. Я расскажу вам о Красном, а вы назавтра же выступите перед нилотами с антирелигиозной лекцией... Учтите, мой бедный молодой друг, бегство рабочих - это еще не самое страшное. Если вы станете разглагольствовать с нилотами о Красном, то рискуете в одно прекрасное утро вообще не проснуться. Заключение джубского врача, между прочим, милейшего человека, будет крайне лаконичным. "Exitus letalis" 1, - скажет он, пощупав остановившийся пульс... Но вас это не пугает, не правда ли? И вы по-прежнему хотите, чтобы я рассказал вам о Красном? Ну, вот видите, я в этом не сомневался! Белый человек всегда остается белым человеком, кто бы ни были его предки: Писарро, Кортес, полковник Лоуренс или генерал Скобелев...

Но я не расскажу вам о Красном. По крайней мере, теперь. Нужно спасать положение. Я поеду в Джубу и попытаюсь уговорить рабочих. Надеюсь, что мне это удастся. Дело прежде всего. А побеседовать мы еще успеем. Но, бога ради, не поступайте впредь столь опрометчиво. Мое влияние здесь весьма ограниченно, и я не всегда смогу прийти вам на помощь.

1 Смертельный исход.

И, не давая мне опомниться, Пирсон поднялся из-за стола, пригладил волосы и, сняв с гвоздя шлем, вышел из комнаты. Я никогда не думал, что он может быть таким экспансивным и многословным. По-видимому, английская холодность - не что иное, как обычная сдержанность. Да и то до поры до времени. За окном взвыл стартер и затарахтел двигатель. Окутанный синим ядовитым облаком Lджипv понесся по выбеленной гравийной дороге.

А на другой день я получил телеграмму:

"Все улажено набрал новых рабочих тех же условиях буду среду Пирсон".

- ... Ну что же, если вас это так интересовало, я расскажу вам о Красном, - сказал Пирсон, когда мы встретились после его возвращения из Джубы. - Конечно, более подробные сведения вы могли бы почерпнуть из работ Ивэна Сэндерсона, Френка Меллэнда, маркиза де Шатело. Кое-что вам могли бы поведать и такие господа, как Бертен из Парижского музея или педантичный систематик Симпсон. Хотя вы, наверное, и не слыхали об этих людях?