Коммутация - Страница 1

Виктор Кольцов по кличке Гек проснулся с предчувствием беды за несколько минут до сигнала будильника. Предчувствие никогда не обманывало его — ни в детстве, ни в учебном спецкорпусе внутренней разведки, ни в годы оперативной работы, ни в последние два года, когда Гек ушёл с оперативки и подался в службу охраны крупного банка.

Но день прошёл спокойно — Гек принял смену, съездил с боссом на собрание акционеров, поиграл в домино с другими телохранителями, вечером свозил босса в сауну и спокойно сдал смену. Ничего не произошло.

Гек лёг спать и снова проснулся до будильника с предчувствием беды. День у него был выходной, и Гек собирался позвонить какой-нибудь из знакомых женщин и весело провести вечер. Но предчувствие беды томило, поэтому Гек наскоро поколотил грушу в прихожей, принял ледяной душ, сходил к метро за газетами, а, вернувшись, включил одновременно радио и телевизор. Гек анализировал политическую ситуацию. В мире всё было тихо. Российскую экономику лихорадило, но не больше чем обычно. Политические судебные процессы шли своим чередом и ничего нового не происходило. Олигархи и лидеры партий провели неделю тихо. Президент ничего не отчудил. Военные действия в бывших республиках и напряжённые обстановки на границах оставались ровно такими напряжёнными, как и в последние годы, без изменений. И даже убийств за минувшую неделю почти не было. Лишь в одной сводке был упомянут пожилой алкоголик, неведомо зачем застреленный почти в самом центре Москвы. Гек до позднего вечера анализировал информацию и лишь под утро лёг спать. Лёг с предчувствием беды, которое уже немного притупилось. И в этот миг в прихожей раздался телефонный звонок.

Сначала Гек решил что это какая-нибудь знакомая, но тут же вспомнил что они звонили ему на мобильный — по старой и давно уже не нужной привычке Гек старался без необходимости никому не давать своего городского номера. Телефон звонил не умолкая, это был старый аппарат с богатым колокольным звоном вперемежку с глухими ударами — иногда колотушка в аппарате промахивалась мимо звонков. Гек откинул одеяло, одним прыжком достиг прихожей и поднял трубку.

— Кольцов у аппарата. — сказал он.

— Ну, здравствуй. — раздался в ответ знакомый голос.

— Леонид Юрьевич! Здравия желаю товарищ генерал! — выпалил Гек.

Леонид Юрьевич Гриценко много лет был его начальником в школе внутренней разведки.

— Отставить кричать. — сказал Гриценко. — Как жизнь, боец?

— Жизнь идёт, товарищ генерал. — ответил Гек, — Работаем.

— Где работаешь, боец? — поинтересовался Гриценко.

— На гражданке. В сфере охраны, товарищ генерал. Платят хорошо. Работа спокойная… — Гек виновато смолк.

Гриценко тоже помолчал.

— Боец, ты ж вроде бизнесом собирался заняться когда увольнялся?

— Не сложилось, товарищ генерал… Стрелять умею. Задержание производить голыми руками умею. Анализировать информацию умею. А вот бизнесом — не умею. И в бандиты не хочу.

— Ты вот что, боец. Во-первых прекрати это — «товарищ генерал».

— Так точно! — ответил Гек и добавил, — Леонид Юрьевич.

— А, во-вторых, скажи-ка мне, как ты относишься к евреям?

«А батя наш всё такой же — умеет вопросом в тупик поставить!» — оторопело подумал Гек.

— Ну как сказать… — начал он, — Ну сам-то я ничего против евреев не имею. Евреи… Ну и евреи. Тоже люди. У меня друг когда-то был еврей. Глеб Альтшифтер. И ничего, хороший человек.

— А вот я так считаю. — перебил Гриценко, — Пусть евреи живут у себя в Израиле, а нам тут не мешают. Как думаешь, боец?

— Так точно, пусть живут… — растерянно ответил Гек.

— Старший лейтенант Кольцов, — начал Гриценко так торжественно, что Гек невольно выпрямился по стойке «смирно», — Как у нас с загрузкой?

— Какой загрузкой?

— Со свободным временем у нас как? Послужить Родине готов?

— Но я же уже давно уволился… Да уже и не в той форме… Ну и это…

— Мне больше некого просить. — перебил Гриценко. — Молодые мои бойцы не справятся. Не годятся они, очень сложное дело.

— Да бросьте, Леонид Юрьевич. — сказал Гек, — «Умный-умный, а дурак» — это ж вы про кого всегда говорили? И что сколько меня не обучай, я всё равно для оперативной работы не пригоден, а только для силовых операций… И что…

— Ты и есть умный-умный, а дурак. — сказал Гриценко. — Я всем своим бойцам так говорю, один ты всерьёз воспринимаешь. Так как? Выполнишь?

Гек молчал ровно минуту. Гриценко терпеливо ждал.

— Слушаюсь, Леонид Юрьевич. — наконец ответил Гек.

— Тогда к делу. — нетерпеливо сказал Гриценко, и Гек понял что тот был уверен в ответе заранее. — Вчера убили алкоголика…

— В Гвоздевском переулке. — сказал Гек.

— Молодец, боец! — похвалил Гриценко. — А говорил не в форме! Только не в переулке, во дворе рядом с переулком. Пальнули из пистолета ТТ с глушителем.

— Он был еврей? — спросил Гек и понял что вопрос прозвучал глупо.

— Нет, он был русский. — ответил Гриценко. — На четверть татарин. Не думай об этом. Это всё настолько серьёзно, что я тебе ничего не смогу рассказать. А сам всё равно не догадаешься. А раз даже ты не догадаешься, то у меня есть надежда что и вообще никто не догадается. И это меня радует. Понимаешь?

— Так точно… — растерянно ответил Гек.

— Продолжаю. У тебя есть три дня. За эти три дня тебе надо найти тех, кто убил алкоголика. Отобрать пакет. Доложить мне. Всё.

— Какой пакет? — спросил Гек.

— Не думай об этом. Не нужно тебе это знать, поверь мне. Приступай к выполнению прямо сейчас. Завтра в 9 утра заедешь ко мне в отдел, возьмёшь любые документы, оружие, аппаратуру — всё, что понадобится, без ограничений. Я могу на тебя надеяться?

— Так точно. — сказал Гек и понял что влип в очень серьёзную переделку, — Леонид Юрьевич, а что, действительно дело настолько серьёзно?

— Мирового уровня. — сказал Гриценко и в трубке раздались гудки отбоя.

Не смотря на приказ приступить к выполнению немедленно, Гек сразу лёг спать. Он пока совершенно не представлял с чего начинать работу и рассудил что утром многое станет понятно.

С утра Гек позвонил начальнику охраны банка и попросил срочный отгул, сославшись на личные обстоятельства. За два года работы в охране Гек ещё ни разу не просил внеочередных отгулов, поэтому начальник удивился, но разрешил. Следующие два дня и так были у Гека выходными, поэтому как раз выходило три свободных дня.

Ровно в девять Гек уже припарковывал свою «Тойоту» на Старой Лубянке, а вскоре шагнул в дверь отдела Гриценко. В приёмной всё было как четыре года назад, ничего не изменилось, только вместо Валечки сидела незнакомая секретарша. Полчаса Геку пришлось ждать в приёмной — у Гриценко был посетитель. Наконец распахнулась дверь и посетитель вышел — им оказался рослый иностранец со смуглым лицом и в восточной чалме.

Гек ожидал что Гриценко всё-таки введёт его в курс дела, но тот не сказал ему ничего нового, лишь подтвердил задание — найти тех, кто застрелил алкоголика. Гек хотел было заявить, что найти непонятно кого и непонятно зачем в огромной столице совершенно невозможно, но промолчал. Гриценко виднее.

После этого Гек спустился в отдел матчасти и выписал себе удостоверение на имя старшего следователя Хачапурова. Фотографию ему сделали тут же.

В оружейный отдел Гек заходить не стал — его любимец, испанский пистолет «LLama» и так всегда висел в кобуре подмышкой. Гек, как работник службы охраны, имел специальное разрешение на его ношение. Гек уже и забыл когда ему последний раз приходилось стрелять, не считая тренировок в тире. Он вообще всегда считал что лучшее оружие в бою — это руки, ноги и голова.