Коммунизм и огонь Дзен, ветер Дзен - Страница 40

Дом был абсолютно изолированным. На километры не было других домов, а позади возвышались прекрасные горы Сатпура. Там было очень тихо. Хозяин сказал: «Я купил дом, чтобы жить здесь, но никто не хочет. Так что поживи ты».

Я начал жить в этом доме, но продолжал поддерживать страх в людях, что в нем обитают призраки, потому что, если бы кто-то купил дом, меня выбросили бы на улицу. Владелец услышал, что я продолжаю распространять слухи. Он пришел ко мне: «Это странно. Я бесплатно поселил тебя...»

Я ответил: «Я посторожу его бесплатно! Но помни, дом наводнен призраками. Не приходи сюда- если я тебе понадоблюсь, просто позвони мне, и я приду – здесь опасно!»

Он спросил: «И это не опасно для тебя?»

Я ответил: «Я знаю несколько секретов призраков. Они боятся меня А ты знаешь что-нибудь?»

Он ответил: «Нет, не знаю...»

Тогда я сказал: «Возвращайся к себе домой».

И я жил в этом доме почти десять лет без оплаты. Наоборот, я мог приказать хозяину: «Пришли мне кое-что, иначе я покину дом – и он нес.

М.Н.Рой приходил ко мне, он любил это место. Он проживал в Гималаях в Наинитале, но говорил: «Даже там слишком многолюдно, много людей приехало. Дороги, аэропорт, автобусы – он больше не похож на старый Наинтиталь, который я знал в детстве, прежде чем покинул в Индию. Но это место...»

Я сказал: «Это место останется таким до сих пор, пока я буду здесь жить. На километры никто не построит дом, потому что не только этот дом наводнен призраками, но и вся территория. Я продолжал поддерживать слухи и расширять свою территорию. Никто не хотел даже по дешевой цене купить там землю.

Когда я разговаривал с М.Н.Роем, он спросил: «Как ты думаешь, в чем причина моей неудачи? Я был таким активным челном интернационального штаба коммунистов. Я сражался за революцию, был близким другом Ленина и Троцкого. А здесь я никто – никто не готов слушать меня».

Я ответил: «Здесь вам следует измениться. Вам следует стать лицемером. Вам следует курить только в туалете, а на публике говорить о запрещении курения. Вам следует натянуть на себя минимум одежды, покрывающей вас лишь до колен, как Махатму Ганди, или еще короче – будет даже лучше. Побрейте голову и станьте махатмой, а все остальное я вам организую. Но во-первых, станьте махатмой. Я позову сюда парикмахера, и он превратит вас в махатму».

Он воскликнул: «Мой Бог – сперва я должен стать махатмой?»

Я ответил: «Не став махатмой, в этой стране вы не представляете интереса. Эта страна настолько изуродована, что сперва вам следует притворяться, соблюдая традиции. Не пейте чай – если кто-то увидит вас пьющим чай, конец! Вы не махатма».

«В холод вы должны оставаться полуголым. Вы привыкнете, не беспокойтесь. Все животные привыкают, а вы умное животное, так что и вы привыкнете. Это лишь вопрос двух или трех лет, а затем жара или холод – все равно, потому что ваша кожа станет все толще и толще! Вы будете махатмой, и каждый будет слушать вас».

Он сказал: «Я не могу сделать это».

Я ответил: «Тогда забудьте о том, чтобы стать политическим лидером. И он умер неизвестным человеком. Если бы он жил в Советском Союзе, то он был бы министром в правительстве.

Эта страна полна предубеждений.

Ваш вопрос исходит из предубеждения. Вы не понимаете механизма, динамики жизни. Адольф Гитлер, Бенито Муссолини, Хирохито – все трое вместе убили тридцать миллионов людей, и это без всякой цели, просто из-за личного эгоистического желания стать единственным хозяином Земли.

Чингисхан, Тамерлан и Надир-шах – три поколения одной семьи. Все трое убили сто миллионов людей без всякой цели. И вы не беспокоитесь об этих людях? А сколько людей убил Наполеон? Сколько людей убил Александр? А сколько людей уничтожила католическая церковь? Вас не волнует это.

Сталин не убивал по личным причинам, не убивал тех, кто готов был понять революцию и участвовать в ней. Он был вынужден убивать, чтобы удалить все препятствия изнутри, потому что он был окружен со всех сторон врагами, готовыми захватить страну и уничтожить ее. Если бы ему пришлось столкнуться одновременно с врагами внутренними и внешними, то тогда бы не было никакой возможности для такого эксперимента.

И люди, которых он убил... не думайте, что они были личностями. Они были лишь роботами, каковыми являются массы. Никакой индивидуальности, никакого достоинства, никакого понимания – лишь жадность, похоть и старые мысли: «Мои вещи принадлежат мне. Я не отдам их коллективу». И они жалки, поскольку того, что они имеют, недостаточно для пропитания их и их семей, но они не готовы создавать коллективное поле, где можно применять трактора и другие современные механизмы, чтобы посеять семена. На поле длиной в несколько километров можно использовать самолеты, чтобы посеять семена. Трактора можно применять для вспашки земли. На малых участках земли это невозможно.

Что бы коммунизм ни говорил им, было абсолютно правильно, но просто их предубеждения... И когда я сказал, что это не имеет значения – каждый должен умереть, я это имел в виду. Если вы не будда, это не имеет значения. Только смерть будды имеет значение.

Каков ваш вклад? Что вы собираетесь делать завтра, кроме повторения сегодня? Вы можете прожить в течение тридцати лет, повторяя тот же круг, с утра до вечера, с вечера до утра. Но какой смысл? Куда вы идете? По кругу и по кругу, никуда не попадая.

Для этих людей коммунистический эксперимент был совершенно не важен. Было важно их собственное предубеждение: «Наши вещи не может отобрать никто». И те вещи были их несчастьем! Даже нищий не был готов отдать свои вещи. а что он имел?

Вся идея заключалась в том, что вся земля, вся собственность, и все, что в ней должно принадлежат коллективу. Совет – значит община. Деревня превращается в совет, она становится общиной. Семьи исчезают, только отдельные члены вносят посильный вклад, а община будет удовлетворять их потребности – не согласно их значимости, а согласно необходимости.

Кто-то, возможно, не очень трудолюбив, а кто-то очень упорный работник – и в общине, как в большой семье. Вам следует понять, что кто-то слабее, кто-то болен, кто-то стар, но их потребности должны быть удовлетворены.

Сейчас Горбачев говорит: «Каждому по труду!» А как быть старикам? Они ведь не смогут работать так, как молодые люди. А дети? Они ведь неспособны работать так, как молодежь. А женщины? Их ведь нельзя загружать физической работой.

Коммунистическая идея была значительно выше и прекраснее: «Каждому – по потребностям». У старика свои нужды. Возможно, он неспособен сейчас работать, но он достаточно отработал за свою жизнь. Ребенок еще не работает, но однажды он начнет работать. А потребности у него есть прямо сейчас.

Сейчас Горбачев говорит: «Каждому – по труду», но это лозунг капитализма. Он обманывает и предает весь коммунистический подход.

Если революция придет в Италию, собираетесь ли вы позволить папе продолжить управление Ватиканом? Позволите ли вы банку Ватикана менять черные деньги, героиновые деньги на белые деньги и зарабатывать миллионы долларов в год? Позволите ли вы всем священникам, епископам, архиепископам, всем церквям жить так, как они живут? Они будут сопротивляться, поскольку такая жизнь им выгодна. Тогда что вы будете делать? Просто сидеть перед церквями и плакать, как малые дети? Вам придется уничтожить этих людей, выбросит их в океан – а у нас есть такой прекрасный океан.

Революция не заботится о таких паразитах. Она против таких паразитов, они будут создавать разного рода трудности для вас как внутри страны, так и вне ее. Сейчас число католиков в мире достигло шестисот миллионов. Если вы сделаете что-нибудь против Папы, он будет отбиваться и шестьсот миллионов католиков со всего мира создадут огромное давление на вас через любое правительство: «Не трогайте Ватикан; иначе мы разорвем отношения с вами».

Вот это и произошло в России. Все страны прервали свои связи с Россией. Все станы отозвали своих послов, не было никакой связи с Россией – бойкот, абсолютный бойкот.