Коммунизм и огонь Дзен, ветер Дзен - Страница 30

Если сознание меняется, то затем, конечно, изменится социальная структура, поскольку социальная структура является лишь проекцией разума человека. Но Карл Маркс, Фридрих Энгельс, Владимир Ильич Ленин не представляли себе, что такое ум. Не возникал вопрос выхода за пределы ума.

В течение семидесяти лет упорно трудились, чтобы построить коммунизм в России, но медленно, медленно... Вначале был некоторый стимул, поскольку бедные думали, что они станут богатыми, что все будут равны. Но обнаружили, что когда у людей отбирают всю собственность, это вызывает огромное сопротивление. В этой борьбе погибло около одного миллиона людей. Не изменив сознания, получили такой результат. Ум людей жил веками, тысячелетиями с идеей частной собственности. Их единственный стимул состоял в том, что если это поможет их эго, поможет им подняться выше других, только тогда они будут упорно работать.

Говорят, что Генри Форд (по рождению он был бедным человеком, однако стал одним из богатейших людей в мире) обычно приходил в свой кабинет рано утром, в 8 часов. Уборщик приходил обычно в 10 часов, чтобы открыть двери и убрать в помещении. Клерки приходили в 11 часов, а управляющий обычно появлялся в 12 часов. И в 14 часов управляющий уходил, клерки покидали здание в 17 часов. Уборщик уходил в 18 часов. А Генри Форд? Для него времени не существовало. Иногда он уходил в 20 часов, или в 21 или в 22 часа. У него был огромный стимул упорно работать, поскольку он был очень честолюбивым человеком и хотел быть богатейшим человеком в мире. И он преуспел.

В России этот стимул давно исчез. Проходили годы, и люди видели, что вместо того, чтобы разбогатеть, они бедны, как прежде. Поскольку Россия не была капиталистической страной, не было и капитала, который следовало распределять, - распределяли только бедность. Было несколько землевладельцев, и их собственность конфисковали. Их собственностью была земля, но эту землю не отдали бедным из-за коммунистической идеологии. Все должно быть централизованно; никто не имел ничего частного.

Люди видели, что их бедность была прежней, и они не могли приспособиться к новой фазе. Их разум имел сильное желание жить лучше, чем другие, быть успешнее, быть богаче, но эта возможность исчезла. Так в чем же смысл упорного труда? Существовали обширные земли, принадлежавшие государству, а не маленькие участки земли, которые каждое поколение продолжает делить на еще меньшие участки.

Вы можете наблюдать это в Индии. Если отец имеет пять акров земли и пять сыновей, то каждый сын получит один акр земли. А затем у сына появятся свои сыновья. Тогда этот акр земли будет разделен вновь на всех его сыновей. Такие маленькие участки земли, не могут прокормить вас, и вы не сможете использовать трактора, новые технологии на этих отрезках земли. У вас нет для этого средств: да и земли недостаточно, чтобы использовать на них более большие машины, больше удобрений. Бедные продолжают беднеть.

Конечно, частная собственность дает стимул. Люди будут работать упорнее. Те, кто способен упорно работать, станут богаче, а те, кто неспособен работать так упорно, станут еще беднее, чем сейчас.

Это была целая программа уничтожения классов, а Горбачев возвращает эти классы обратно. В настоящее время он отбросил слово «коммунизм», он больше не упоминает слово «коммунизм» нигде. Горбачев говорит о социализме и стал говорить о том, что это то ли «капиталистический социализм», то ли «социалистический капитализм». Как бы вы ни назвали его, это есть капитализм! А социализм лишь слово, чтобы обмануть массы.

Горбачев идет против всех основных принципов коммунизма. Во-первых, он говорит о патриотизме – коммунизм же абсолютно против наций и патриотизма.

Коммунистическая идея состоит в том, чтобы все нации объединились в одно человечество; это осуществлялось с самого начала интернационального движения. Теперь Горбачев говорит о патриотизме, национализме.

Он говорит о децентрализации, что также идет против основ коммунизма. Децентрализация является идеей гандизма. Вскоре Горбачев, подобно Морарджи Десаи, вернется к прялке! Децентрализация означает то, что вы не можете использовать современную технологию; современную технологию можно применять только в централизованном мире, где поля протянулись на многие километры. Но если вы децентрализуете и раздадите землю обратно тем же людям, у которых она была изъята... Они были бедны тогда, и они будут бедны вновь, значительно беднее, чем сейчас.

Но Горбачев слишком увлекся Америкой. Я хочу ему напомнить: американский капитализм имеет трехсотлетнюю историю. И вам понадобится триста лет для того, чтобы иметь такое же загрязнение окружающей среды. как в Лос-Анджелесе, такие же небоскребы – стоэтажные, стодвадцатиэтажные. Вы не можете получить это как в сказке. И все же в Америке три миллиона нищих. По крайней мере, в Советском Союзе нет нищих. Страна не так богата, как Америка, но и не так бедна, как Индия. Раздел земли, распределение собственности в индивидуальные руки не превратит страну в Америку; это сделает ее Индией.

И поскольку Горбачев открыл двери страны, теперь уже слишком поздно закрывать их. Появились журналисты, любой уголок Советского Союза можно отснять и показать по телевидению, и они демонстрируют все то, что было спрятано за закрытыми дверями. Двадцать процентов людей в Советском Союзе живут за чертой бедности. Теперь он вынужден идти против всей статистики, которую предоставляли миру советские руководители до сих пор.

Горбачев выступил против водки. Сам он не пьет. Это болезнь непьющих людей: они становятся святыми. Очень трудно не пить, не становясь святым. Затем они хотят, чтобы все прекратили пить. В настоящее время он предлагает запретить все алкогольные напитки. Для бедного русского существовало единственное расслабление, единственная радость, единственное увеселение – водка.

Он не имел красивого автомобиля, дома, некуда идти, нет денег... Водка поддерживала жизнь в нем! По крайней мере вечером он мог выпить, и с друзьями потанцевать и повеселиться. Даже это отобрали. Я слышал, что молодежь Советского Союза протестует против сухого закона. Они должны быть против этого, поскольку сухой закон не имел успеха нигде в мире. Кажется, что люди ничему не научились.

В Индии мы пытались дважды – а Индия должна быть лучшим местом для введения сухого закона – но оба раза потерпели поражение. Оба раза сухой закон вводил Морарджи Десаи: когда он был заместителем премьер-министра в правительстве Индиры Ганди. Тогда этот закон убил тысячи индийцев, поскольку люди стали пить спирт, люди стали сами делать алкогольные напитки – а они не знали, как их делать! Так что сотни и сотни людей – в Калькутте, в Патне, в Мадрасе, везде – умирали от отравления.

Это искусство – создать хорошее вино, которое позволяет вам раслабиться – легко смеяться, танцевать, слушать музыку. Существуют знатоки...

Я слышал об одном знатоке, который мог попробовать вино или какой-нибудь другой алкогольный напиток и определить сорт вина и его возраст.

Этот знаток. бывало , ходил по кабакам, выкладывал на стол стодолларовую банкноту и убеждал хозяина: «Дай мне любой алкогольный напиток, и назову тебе торговую марку, страну изготовления и его возраст. Если я ошибусь, эти сто долларов – твои, если я выиграю – выкладывай сто долларов рядом; обе банкноты будут моими».

И каждый владелец кабака думал, что это будет невыполнимая задача. У него было так много разнообразных алкогольных напитков – как этот человек собирался разгадать? Так что хозяин давал ему стакан и человек тут же говорил «тридцатилетнее французское вино» и его название. Удивленная толпа со всего кабака собирается вокруг, а он забирает обе свои банкноты и говоришь: «Хочешь еще одно испытание?»

Хозяин соглашается. «Хорошо, ты выкладываешь еще сотню». Так что он достает сотню долларов. Хозяин вновь достает сотню, дает ему другое вино, и тут же, только попробовав его, знаток скажет все о напитке.

Однажды это продолжалось 10 раз, и каждый раз хозяин проигрывал сотню долларов. Он воскликнул: «Боже мой! Такого не может быть!» Затем неожиданно какой-то человек вышел из толпы и дал знатоку чашку. Он сделал один глоток и воскликнул: «Боже мой! Это же человеческая моча!» А человек, который опять скрылся в толпе, спросил: «Но чья? Пока не скажешь, чья она – ты в проигрыше? И кстати – сколько ей лет?»